Испанская баллада: почему израильтяне хотят уехать

Лет с десять или чуть больше назад посольство Австралии в Тель-Авиве парализовал шквал звонков. Для ответа на телефонные обращения граждан был мобилизован весь личный состав дипмиссии. Но это не помогало. Потому что все граждане требовали немедленно отправить их в Новую Зеландию. И что самое удивительное – требовали исключительно на русском языке.

Через какое-то время выяснилось, что автором столь неординарного события в истории изральско-австралийских отношений стала русскоязычная газета, напечатавшая заметку о том, что еврейская община Новой Зеландии готова принять у себя пару сотен выходцев из бывшего СССР, не прижившихся в Израиле. Причем, принять с радостью и на всем готовом.

Возбужденные этой новостью читатели тут же принялись названивать в редакцию, выпытывая кратчайшие пути к новозеландскому раю. Но дорогая редакция, которая, как известно, ответственности не несет, помогать челобитчикам не желала, перенаправляя их в посольство Новой Зеландии.

Загвоздка состояла в том, что в то время посольства Новой Зеландии в Израиле еще не было (оно открылось лишь в 2010 году). Ближайшие миссии находились в Каире и Аммане, что это не радовало. И будь наши люди менее образованными и настырными, они бы ни за что не сообразили обратиться в посольство Австралии, которая недалече и тоже в Океании.

И уж австралийцам мало не показалось. Сообразив, что со страждущими воевать бесполезно, они наняли переводчика, который помог разобраться в ситуации, а затем лично наговорил на автоответчик уведомление о том, что Австралия хоть и любит евреев из бывшего СССР, но за Новую Зеландию не в ответе. Когда же и это не помогло, в дипведомстве просто отрубили телефоны на входящие внутренние звонки, ушли в подполье и возобновили работу лишь после того, как улеглись страсти.

После этого перманентные кризисы подобного рода случались с посольствами ряда европейских стран (включая Чехию, Нидерланды и почему-то Андорру), однако они были не столь масштабны. И только теперь появился реальный шанс перекрыть «новозеландский беспрецедент», отправившись всем израильским миром и всем еврейским народом на штурм Испании.

Появившееся  сообщение о том, что правительство Испании готовит законопроект о возвращении в подданство Его величества Хуана Карлоса I потомков тех, кого вытурили из страны Их величества Фердинанд II Арагонский и  Изабелла Кастильская (согласно декрету Альгамбры от 31 марта 1492 года), вызвало такой прилив энтузиазма у потенциальных репатриантов, которого не наблюдалось, пожалуй, со времен первосионистов-халуцим. С той лишь разницей, что халуцим рвались в Эрец-Исраэль, а их потомки – куда подальше.

Сообщение, растиражированное сначала СМИ, а затем в социальных сетях, подкреплялось пофамильными списками тех, кому якобы перво-наперво открывается дорога на Пиренейский полуостров. И уж радости господ Абутбулей, Леви и иже с ними не было границ, которые испарились как бы сами собой на всем протяжении от Тель-Авива до Мадрида.

Боевой клич конкистадоров «Сантьяго!» завис над Святой землей. Золотые ворота Иерусалима раскрылись, не дождавшись Машиаха. Счастливые сефарды массово приготовились к исходу. Посольство Испании перешло на осадное положение, дрогнув под натиском личных обращений и телефонных звонков новоявленных сограждан.

Понятно, что испанские дипломаты, оторванные от израильской реальности, не сразу сообразили, чем они обязаны такому ажиотажу. Все-таки Испания – не Израиль, где над репатриацией работают целые государственные институты. К приему большой алии из Израиля испанцы, прямо скажем, оказались не готовы. Более того, они к ней, как выяснилось, готовится и не собирались.

Понятное дело, что сообщение о возвращении в испанское гражданство потомков жертв королевских репрессий 1492 года, оказалось фейком. Во-первых, речь идет только о туманных намерениях испанского правительства, которое еще надо разработать, вынести на обсуждение, утвердить и завизировать в парламенте. Во-вторых, трудно поверить, что оно коснется всех без исключения 3,5 миллионов носителей сефардских фамилий, проживающих, помимо Израиля, в Латинской Америке, США, Европе – всюду, где существуют еврейские общины. И, в-третьих, совершенно не понятно, для чего это нужно самим испанцам, которые никогда не питали к евреям особой чувствительности и, даже отменив 16 декабря 1968 года антисемитский декрет Альгамбры, спокойно продолжали без них (евреев) жить.

Впрочем, дело тут не в испанцах. Дело - в евреях. Точнее в израильтянах, немалое число которых продолжает пребывать в галутной уверенности, что «за бугром» жизнь гораздо лучше, сытнее, веселее и значительно спокойнее. Скандализированная этим обстоятельством газета «Маарив»  даже опубликовала статью, в которой пыталась доказать, что господам Абутбулям, Леви и иже с ними нечего ловить в измученной экономическим кризисом Испании, где, как чума, гуляет безработица, а промпроизводство падает, как во времена великой депрессии.

Но дело, опять же, не в Испании. Дело -  в самом Израиле. Даже если списать извечную тягу еврейского народа к перемене мест, то все равно настораживает готовность – и в достаточно значительных масштабах – коренных и вновь прибывших израильтян искать свое еврейское счастье за пределами Эрец-Исраэль. И при этом с легкостью (глобализация!) находить аргументы, почему в Канаде, Штатах, Европе, Новой Зеландии или Андорре им будет лучше, чем в Израиле.

Рассуждения о губящем нас постсионизме я оставлю для тех, кому это интересно. Как и о том, что хорошо лишь там, где нас нет. Важнее понять, кто прав – мы, остающиеся тут несмотря ни на что, или они, которым надоело жить вопреки.  Где истина? И в чем ошибка, если она вообще существует.

Каждый всплеск эмоций, вроде новозеландского или испанского, - лишь повод для сверки ощущений. И, наверное, каждому необходимо периодически ощущения сверять. Не зарплаты, дома и машины, а именно ощущения. Чтобы понять, где дышится без натуги. Без искусственного вдувания кислорода. Вентиляции легких. Чтобы просто жить, не задумываясь о процессе. И не оглядываясь беспрестанно назад, опасаясь, что где-то лучше, но без нас.

Точку опоры отыскать несложно – просто открыть глаза. И заставить себя увидеть. Не только плохое и хорошее, а как раз то, что за всем этим. За бытовухой, экономическим раздраем, ценами на колбасу и колдобинами на дорогах и в душах. Увидеть, зафиксировать и оценить. Как женщину. Которая уже давно есть или могла бы быть при желании. И уж потом признаться (хотя бы себе), c какой хочется прожить до последнего вздоха.

Кто знает, возможно, все дело в любви. Взаимной или наоборот – тут уж как сложится. А еще точнее – в умении (нет, не в желании, а именно умении) любить. Безраздельно отдаваясь чувству и не требуя ничего взамен. Без претензий и упреков. Просто потому, что иначе никакого смысла нет.

Так бывает? Хочется верить, что бывает. В противном случае рухнули бы не только Голливуд, но и сам мир – с его вечной нацеленностью на чудо. По ту или иную сторону.