По сообщению собственного корреспондента культурного отдела информагентства Fars, осенью прошлого года на XI Международном фестивале художественной культуры имени имама Резы ходжат-оль-ислам (это один из высших шиитских религиозных титулов – прим.ред.) Абдоль Камель Аббас получил звание «образцового служителя» и в очередной раз отправился в мавзолей шиитского святого в иранском Мешхеде.
В настоящее время он занимает должность имама городской мечети имама Хоссена и заместителя главы мусульманско-шиитской проповеднической организации «Ахлолбайт» в Дуале, самом крупном городе и экономическом центре Камеруна. До этого Абдоль Камель Аббас уже совершал паломническую поездку в иракскую Кербелу к гробнице внука пророка имама Хоссейна и Мекку, где расположена главная мусульманская святыня Кааба. Однако свою поездку к усыпальнице восьмого шиитского имама Резы он описывает совершенно по-особенному. По его словам, с первого раза, когда он вступил в мавзолей святого и всем сердцем ощутил его благодать, прошло около 13 лет, и все это время он с нетерпением ждал новой поездки к святыне. К сожалению, для самостоятельного посещения духовного столицы Ирана города Мешхеда у него не было достаточных средств.
Ниже приводятся некоторые выдержки из интервью с камерунским ходжат-оль-исламом.
– Я родом из Камеруна в Центральной Африке. Мне 37 лет, у меня двое детей. Оба они родились в городе Кум (одном из крупнейших религиозных центров Ирана с гробницей святой Фатимы Масуме и множеством мусульманских образовательных заведений). Вначале я был мусульманином-суннитом малекитского толка, однако затем, оказавшись в Иране, я проникся идеями шиизма.
Впервые в Камеруне последователем шиизма стал Хадж Мохаммад Салехпур. Руководство хаузы (шиитской духовной академии) выделило ему стипендии в расчете на трех человек, которые могли бы приехать из Камеруна на учебу в иранский Кум. Однако из-за негативного отношения к шиитам со стороны ваххабитского священничества в Иран удалось отправить только двоих человек. Одним из них был принявший шиизм Абу Хоссейн, а другим – я. В 2000 году мы начали свою учебу в Иране.
Находясь в Иране, в составе группы паломников я посетил Мешхед. Прежде я мало знал об имаме Резе. О нем мне лишь вкратце рассказывались некоторые наставники и африканские шииты. Оказавшись у гробницы святого, я обратился к нему с просьбой: «Если ты действительно тот имам, о котором мне говорили, то наставь меня на путь истинный!» Такой была моя молитва к имаму. Думаю, что через месяц или два после моего возвращения из Мешхеда я принял шиизм.
Мы с женой приехали в Иран год спустя после нашей свадьбы. Пять лет мы прожили в Куме, где и родились наши дети. Там моя супруга посещала школу-медресе «Фатеме оз-Захра» и совершенно сознательно, усвоив определенные знания, тоже приняла шиизм. Я на этом вовсе не настаивал.
В Иране я понял, что ваххабитская идеология – это заблуждение, поэтому я и стал шиитом. Я учился в медресе Имама, а также на протяжении трех лет посещал занятия в медресе Ходжатие, на которые изучал исламскую философию и суфизм (мистическое направление в исламе). Затем я принял решение вернуться в Камерун. Дело в том, что там из-за отсутствия шиитских богословов и какого-либо настоящего духовного лидера ситуация развивалась не в пользу шиитов. Так я дерзнул взяться за миссионерскую деятельность и распространять свое вероисповедание.
Для шиитов пятничная молитва в Дуале проводится отдельно, и в ней принимают участие множество людей. Наша мечеть вмещает почти 400 человек. Почти столько же мужчин и женщин приходят на совершение намаза.
В Камеруне проживают почти 22 миллиона человек, но все они придерживаются разных религий. По официальной статистике, 45% населения страны – мусульмане, 50% - христиане и еще 5% являются последователями других культов. Однако мне приходится вплотную общаться с мусульманами, и я знаю, что на самом деле их гораздо больше. Думаю, по реальной статистике их в стране около 55%. Из них почти 2% – шииты, хотя до начала миссионерской деятельности их число не составляло и половины процента!
К сожалению, колониалисты никак не оставят нас в покое и, видимо, этого никогда не произойдет. Народ Камеруна должен так же, как иранцы, добиться независимости. Получая образование в Иране, мне доводилось изучать не только богословские, но и другие науки, и я понял, в чем заключается разница во взглядах. Поэтому в своих пятничных проповедях я пытаюсь указывать на это, хотя вести открытую дискуссию на эти темы довольно опасно, ведь помимо разных правительственных санкций, мы можем привлечь к себе внимание и западных агентов. Все же я убежден, что народ Камеруна должен пробудиться, причем не только шииты, но и сунниты и даже христиане! Мы всяческим образом стараемся косвенно заявлять о своих взглядах в разных средствах массовой информации и таким образом доводить их до народа, чтобы он понял их.
В Камеруне нет каких-либо святынь, к которым принято совершать паломничество, однако в будущем мы хотели бы создать специальное шиитское кладбище. Кстати, у ваххабитов в Камеруне кладбища находятся в крайне плохом состоянии, намного хуже, чем Аль-Баки в Медине. Там нет даже опознавательных табличек, не соблюдаются санитарные нормы. Поэтому мы намереваемся в будущем совместными усилиями выкупить какой-нибудь земельный участок и организовать на нем специальное шиитское кладбище с учетом всех необходимых потребностей.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Осенью прошлого года на XI Международном фестивале художественной культуры имени имама Резы ходжат-оль-ислам Абдоль Камель Аббас получил звание «образцового служителя» и в очередной раз отправился в мавзолей шиитского святого в иранском Мешхеде.
