После отставки правительства никто, что весьма примечательно, не ожидает сколько-нибудь позитивных перемен в Армении, ибо на подсознательном уровне все уже осознают, что неправильно отделять хорошего царя от плохих бояр, точнее, нельзя видеть различия между ними, ибо каков царь – таковы бояре. Следовательно, общественное мнение склоняется к тому, что перемены в Армении будут исключительно в худшую сторону, если они и будут иметь место. Ну а в лучшем случае все останется как есть.
Ведь какие претензии выдвигались бывшему премьер-министру Тиграну Саркисяну? Прежде всего – экономические. В Армении произошел самый большой спад ВВП в странах ОБСЕ, обусловленный тем, что в кризисный период резко сократились трансферты из-за рубежа (а трансферты для Армении – это то же самое, что и нефть для России), ибо в России, Европе и Америке, откуда поступали трансферты, в тот период дела в экономике и, следовательно, с приезжей рабочей силой шли неладным образом. А причем тут правительство страны во главе с кем бы то ни было? Абсолютно не причем.
Далее, правительство Тиграна Саркисяна упрекали в том, что, якобы, внешний долг Армении удвоился (увеличился на 2 миллиарда долларов), а соответствующего эффекта на ВВП так и никто не увидел. Ну а кто мог увидеть, если, к примеру, полмиллиарда долларов российского кредита (в 2009 г., если не ошибаюсь) члены семей президента Сержа Саргсяна и второго президента Армении Роберта Кочаряна потратили на завершение своих новостроек в центре Еревана (и другие личные проекты), которые, впрочем, сейчас уже никому не нужны, в отличие от кочаряновских времен, когда каждому министру или состоятельному чиновнику выдавались разнарядки на приобретение элитного жилья, а те, естественно, обязаны были покупать квартиры и принудительно продавать своим подчиненным. Или вспомним о легендарном кредите от Всемирного банка. Кому-то потребовались деньги (18 млн долларов), и правительство обратилось к ВБ с просьбой предоставить кредит для развития... горных пастбищ. Деньги эти уже давно съедены и переварены, а развития пастбищ в Армении так и никто не увидел, ибо, во-первых, развивать пастбища – уже нелепость (пастбища развивают и освежают тем, что на пару лет запрещают выгул скота), во-вторых, если под развитием высокогорных пастбищ имелось в виду строительство кое-каких дорог, то можно с уверенностью сказать, что ничего подобного сделано не было. Во всяком случае, в Шираке и Котайке, основных животноводческих регионах Армении, даже не слышали ни о кредите от Всемирного банка, ни о «пастбищном развитии». Словом, задним числом можно пожелать приятного аппетита тем, кто нажился на 18-миллионном кредите и доложил Всемирному банку об успешном развитии «горных пастбищ» на территории Армении. Ну а тот факт, что будущие поколения армян будут обязаны выплачивать этот кредит, не трагедия: как говорят, такова доля армянская.
Премьера Саркисяна не уважали также и вследствие кадровой политики, хотя кадровыми вопросами ведал лично глава государства (за исключением квот, которые передавались в пользование коалиционным партиям и премьер-министру, в ведении которого находился практически весь экономический блок, за исключением фискального; добавим также, что речь идет отнюдь не о лакомых местечках), а население страны испытывало глубокое отвращение к каждому новому назначенцу. Что же касается кадровых пристрастий президента Саргсяна или же его кадровых вкусов, то об этом лучше помолчать. Во всяком случае, бумага не выдержит, если написать о том, какими соображениями и принципами руководствовался президент Саргсян при назначении, скажем, генерального прокурора страны.
С бывшим премьером связывали также и неудержимую миграцию. Однако и в этом можно его оправдать, ибо однозначно, что миграция не есть следствие экономических процессов (если бы дело обстояло так, то сегодня в Индии, стране, где население голодает более 5 тысяч лет, не осталось бы ни одного человека), миграция – продукт духовно-нравственного кризиса, в котором так комфортно чувствует себя президент Серж Саргсян. Словом, новый виток угрожающей миграции начался именно тогда (в районе 2008-09 гг.), когда население Армении осознало, что новый президент ничего менять в стране не собирается.
Спрашивается, какое имеет отношение премьер-министр Саркисян к всеобщим провалам в Армении? По большому счету, упрекать его не в чем, если не считать мелкие погрешности. Скажем, премьер от рождения был «евроинтегратором», но в своей деятельности не смог завести Армению в Европу, ибо не ему было это решать: ему было дозволено вести лишь бессмысленные переговоры на протяжении четырех лет об ассоциации с ЕС, причем – без всяких гарантий подписания какого-либо документа.
Бывший премьер страдал также и от избыточного романтизма, который проявлялся в банальных глупостях. Говорю это к тому, что, будь на месте Тиграна Саркисяна другой премьер-министр, ситуация в стране была бы такой же. Не было бы лишь некоторых незначительных для государства идиотских мелочей (типа Гюмрийского технопарка, где развивают... ковроделие, самолетостроения (!) в Ванадзоре, которое до сих пор функционирует на бумагах, а также «инновационной экономики»). Таким образом, нет хороших царей и плохих бояр, ибо все они либо хороши, либо плохи. Другого мнения быть не может.
Теперь о главном.
В Армении, тем не менее, могут наступить (относительно) светлые времена. И подобная перспектива засветит измученному армянскому народу не в результате будущих реформ нового премьер-министра страны, назначенного Сержем Саргсяном, а в отношении Кремля к будущему своих сателлитов. Так, нам повезло, что где-то с сентября 2013 г. Армении практически запрещено заниматься самостоятельной внешней политикой. Это произошло тогда, когда «комплементарная» внешняя политика Кочаряна-Саргсяна, а именно – сидение на двух стульях, достигшая апогея позорнейшими четырехлетними переговорами с ЕС об ассоциации, завершилась убиранием одного стула из Москвы (с заявлением о вступлении Армении в Таможенный союз и отказе от ассоциации с ЕС). И с тех пор армянское внешнеполитическое ведомство не проявляло никаких инициатив, за исключением бессмысленных визитов министра иностранных дел г-на Налбандяна в Панаму, Перу и заявления бывшего премьера Саркисяна о том, что, якобы, лучший путь для Армении – подписание политической части ассоциации с ЕС (в этом Армении отказали сами еврочиновники). В общем, армяне в Армении уже могут жить спокойно: никаких «евроценностей» во всем их великолепии и разнообразии здесь внедрять никто не будет, как и не будет никаких пересмотров армяно-российских военно-политических отношений.
Теперь назрел вопрос внутренней политики. Безусловно, президент РФ Путин и его ближайшее окружение в свете украинских событий уже осознают, что главная угроза национальной безопасности России – русофобия, внедряемая Западом по всему миру и, в частности, на постсоветском пространстве. Они осознают, что жить русским в мире, пронизанном русофобией, будет отнюдь не комфортно. Разумеется, в Кремле также должны осознавать, что, помимо Запада, есть и другие источники русофобии, более естественные и оправданные, которые кроются под носом. Речь о поддержке Россией антинациональных коррумпированных режимов стран-союзниц.
Для наглядного примера представим обычного среднего жителя Украины, со смешанной кровью (русской, украинской, польской, еврейской и т.п.): среднего по уму, достатку, лишенного всяких националистических и политико-идеологических пристрастий. У него есть только одно пристрастие – чувство справедливости и потребность в ней. Он знает, что такое режим Януковича, кто такой Янукович, знает также, что именно Янукович – главарь запредельно коррумпированного режима, человек с уголовным прошлым и т.д. и т.п. – человек России на Украине. Ну и каким же будет отношение этого самого среднего украинца к России? Можно ли ожидать от него, скажем так, отвращения к России? Безусловно, ибо он осознает, что Россия поддерживает в его стране человека и режим, которые сосут его кровь, воруют его благо и будущее детей.
Представим среднего жителя Армении: среднего по достатку, уму, у которого нет особо выраженных политико-идеологических пристрастий. У него, как и у любого другого на Земле, есть только одно обостренное чувство – справедливости. Он знает, что такое режим президента Саргсяна, знает отлично, кто такой президент Саргсян. Знает также, что именно Саргсян – человек России в Армении. А Саргсян – это деятель, во главе с которым в Армении дела с каждым днем становятся все хуже и хуже. Имеет ли право средний армянин испытывать неприятные ощущения к России, можно ли назвать его рационально мыслящим в таком случае, особенно когда постоянно ему говорят о том, как справедливо и честно на Западе, какая кристальность исходит от Евросоюза?!
Полагаю, в России уже задумываются на высшем уровне о том, что позволять впредь своим союзным территориям самостоятельно определять свою внутреннюю политику – непозволительная роскошь. Ибо там (конкретно – в Армении) не могут осознать, где кончаются границы дозволенного, где коррупция и феодальные кланы образца раннего средневековья становятся угрозой национальной безопасности. Ведь дело отнюдь не в коррупции, которую, впрочем, и в России еще никто не отменял, дело – в антигосударственной и антинациональной сущности режима, губящего нравственные устои государства, без которых государство превращается в никчемную территорию, презираемую даже собственными обитателями.
Хочется надеяться, что отставка бессмысленного правительства Тиграна Саркисяна инициирована из Москвы. Хочется также надеяться, что деятельность будущего правительства также будет определяться из Москвы, ибо, как показывает жизнь, армяне, несмотря на свою древность и прочие культурно-цивилизационные заслуги, так и не сумели добиться вменяемого общественно-государственного и экономического устройства в условиях независимой государственности.
Что же касается потери суверенитета, то надо сказать, что настоящего суверенитета у Армении и не было с 1991 г. Были лишь иррациональные разрешения с других инстанций самостоятельно заниматься некоторыми внешними и внутренними делами, так что с отменой этих разрешений ничего особенного не изменится и не произойдет.
(Публикуется с небольшими сокращениями).
