Всплеск эго

В начале 1990-х годов на экраны вышел фильм «Me, Myself and I». Название этого фильма, состоящее из разных форм названия себя, в сущности, описывает нравственные устои последнего десятилетия прошлого века. В эти годы индивиды стали считать крохотные миры собственного «я» настоящей Вселенной, испытывая наркотическое воздействие своего эго. Культура отношений с деловым миром, где правит бал эгоизм, появилась именно в этот период. Возникший в 90-х эгоцентризм так и не смог выйти из опьянения тех лет. Более того, всплеск эго достиг фантастических измерений.

Точка, на которую пришлась вспышка эго в наших личных мирах, — это последний тренд «селфи». Когда люди одержимы выкладыванием в соцсетях снимков, сделанных на мобильный телефон, и превращают это в обычай, это нельзя назвать просто развлечением: эти люди переживают последствия тяжелого психического расстройства. Селфиманы замкнуты в себе, они верят, что мир их собственного «я» превыше всего, и желают убедить в этом мир внешний, с которым они, очевидно, не желают строить подлинные, реальные отношения.

Увлеченность селфи демонстрирует болезненное психическое состояние индивидов, не способных к реальному общению. Здесь, конечно, я не имею в виду людей, спонтанно снимающих фотографии с друзьями, с которыми они в этот момент находятся рядом. Я говорю о тех, кто в виде селфи маниакально делится каждым моментом, каждой деталью, каждым задним планом своей частной жизни. О тех, для кого это стало смыслом бытия.

В действительности у этого вопроса есть и художественная сторона. Ее можно определить как стремление художника-любителя показать себя внешнему миру. Практически все селфи можно рассматривать как попытку «вермееризации» подробностей частной жизни. Вермеер — нидерландский художник эпохи Барокко, известный своей бытовой живописью и картинами, изображающими сцены повседневного жизненного уклада. Извлечение искусства из рутинной и наскучившей повседневности — вот в чем успех Вермеера. Хотя в создании селфи и присутствует дух художника, большинство селфиманов не обладает необходимыми для этого умениями. И поэтому, встречая в соцсетях селфи, люди вынуждены наблюдать не более чем попытку сделать свои безрадостные, утомительные, обыденные жизни веселыми. Вообще, откровенно говоря, вызывает удивление то, что на эти фотоснимки смотрят. Возможно, это можно рассматривать как характерную для нашего времени безвкусицу и любовь заглядывать в чужие окна?

Люди, снимающие селфи без собственного изображения, то есть кадры, на которых запечатлены кадры их повседневной жизни, обладают особенностями, которые, на самом деле, могут указывать на симптомы серьезных психических проблем. Это может свидетельствовать о склонности расположить конкретные предметы рутинной жизни в определенном порядке, попытке с помощью этого порядка наделить их иными смыслами и распределить в той последовательности, какая представляется необходимой. Глубоко убежден, что каждый придающий значение селфи человек не думает о других, не замечает окружающих и полагает, что вся жизнь вертится только вокруг него. Это чрезвычайно эгоистичные люди. Иначе как можно объяснить их стремление опубликовать фотографию, сделанную, например, сразу после утреннего пробуждения и полагать, что это может быть важно? Эго, которое длительное время находилось под давлением, но искало выход за рамки шаблонов, взорвалось в полном смысле этого слова.

Таким образом, зачастую мы сталкиваемся с людьми, не имеющими к нам никакого отношения, с не интересующей нас частной жизнью, которую мы не желаем ни видеть, ни наблюдать. Они стремятся к тому, чтобы, глядя на эти фотографии, мы проявили к ним интерес, и ждут, что мы придадим атмосферу виртуальной тусовки их асоциальной жизни. Что поделаешь, наш век прекрасен и одновременно полон бессмысленности. В результате, даже надеясь на возникновение рационального культурного образования, я вовсе не жду, что это действительно произойдет. В атмосфере взрыва настолько бессмысленного и по сути тривиального эго возникает в лучшем случае всеобъемлющая нелепость.