Крымские татары: история повторяется

Говорят, трагедии в истории повторяются в виде фарса. Если бы это всегда было только так! Геноцид крымских татар, начатый по указанию Сталина в мае 1944 года, едва не уничтожил этот народ полностью. Но они выжили и даже добились возвращения в Крым. Сегодня российская власть во главе с президентом Путиным пытается лишить родины если не весь народ сразу, то хотя бы его лучших представителей.

В марте этого года, после аннексии Крыма Российской Федерацией, въезд в Россию, и, следовательно, в Крым был запрещен национальному лидеру крымских татар Мустафе Джемилеву. Этот исключительно мужественный человек отсидел полтора десятка лет в советских тюрьмах и лагерях за диссидентскую деятельность и участие в национально-освободительном движении крымских татар. В 1944 году в годовалом возрасте Джемилев со своими родителями уже был депортирован из Крыма в Среднюю Азию. На этот раз его не выслали из Крыма, а сам Крым отняли у Украины и сделали Джемилева иностранцем на его собственной родине.

Случай этот не стал исключительным. 5 июля российские власти запретили въезд в страну председателю Меджлиса крымских татар Рефату Чубарову. Он имел неосторожность выехать из Крыма в Украину и на обратном пути двери перед ним захлопнулись. Собственно говоря, это даже не была неосторожность, скорее — необходимость. Чубаров выехал в Херсонскую область, где проводилось очередное заседание Меджилса. А проводилось оно именно там как раз потому, что Мустафе Джемилеву не дают въехать в Крым.

Похоже, российские власти нашли способ бороться с крымскими татарами — они будут считать их иностранцами и запрещать возвращение в Крым. Я попросил Рефата Чубарова прокомментировать ситуацию для слушателей RFI.

Рефат Чубаров: Я, в принципе, не исключал, что когда-то наступит такое время, но, если честно говорить, я не думал о том, что это так скоро наступит. Потому что я был, наверное, одним из тех, кто старался максимально исключить резкие формулировки в оценке тех событий, которые происходят сейчас в Крыму для того, чтобы не дать им повод. Но оказалось, что все это тщетно.

RFI: Российские власти нашли новый метод борьбы с крымскими татарами?

— Я думаю, что выдавливание крымских татар, в том числе и руководителей Меджлиса, — это часть их более системного плана по расколу крымских татар на максимально маленькие фрагментации для того, чтобы совершенно исключить возможность демонстрирования крымскими татарами четкой и однозначной позиции по отношению к сегодняшним событиям, происходящим в Крыму и к завтрашней судьбе Крыма и к своей судьбе, судьбе своего народа. Это часть плана по расколу крымских татар.

— Какова позиция Меджлиса по этому поводу?

— Президиум, естественно, осудил такое решение российских властей как грубое и брутальное нарушение прав.

— Можно ли сказать, что Москва прекратила добиваться взаимодействия и сотрудничества с Меджлисом и с крымскими татарами и склонна подавлять вообще всякую самоорганизацию крымско-татарского народа?

— Я думаю, здесь надо немножко расширить оценку происходящего, но это моя оценка, с ней можно не согласиться. В России уже не существует системной, организованной оппозиции, что является вполне нормальным и характерным для хоть какой страны, и общества, которое хочет себя считать демократическим. В Москве нет той оппозиции — есть яркие отдельные личности, которые позиционируют себя и выступают как оппозиционеры существующему режиму в России. И понятно, что, считая, что Крым является частью Российской Федерации, нынешние руководители России не могут позволить того, чтобы крымский регион выпадал из общероссийской картины. Поэтому они делают все для того, чтобы более жестко реализовывать меры для того, чтобы вообще даже не было и намека на оппозицию.

— Готовы ли вы стать частью оппозиции российской, как это было в диссидентские времена, или вы все-таки больше ощущаете себя военнопленными на оккупированной территории?

— Честно говоря, когда с тобой поступают вопреки не только собственному законодательству, которое Россия распространила на аннексированную территорию, но когда с тобой поступают вопреки какому-нибудь здравому смыслу, каким-то моральным принципам... У меня в Крыму мама, у меня в Крыму все родственники, у меня недавно умер отец — я 8 июля, то есть вчера, должен был там быть на 100 дней после его смерти. У нас это такое событие — 100 дней отмечаются на общем обеде со всеми родственниками, а меня лишили этого права. Поэтому, конечно, я себя больше ощущаю человеком, по отношению к которому применяется максимально возможные дискриминационные меры. Я ни в коей мере себя не ощущаю частью российского общества, пусть даже в оппозиционном его сегменте.

— Каков ваш ближайший прогноз в отношении Крыма, России и Украины?

— Здесь должен быть более общий подход. Он заключается в том, что крымскую проблему, возвращение нормальной жизни крымского общества невозможно, с моей точки зрения, будет решить вне контекста с теми кардинальными изменениями, которые осуществляются в Европе в следствие крайне брутальных действий Российской Федерации, нарушивших принципиальные основы мироустройства, которые были заложены после Второй мировой войны. Проще говоря, разумеется, мы будем стараться все делать для того, чтобы решать вопросы, связанные с сегодняшней безопасностью крымских татар, с будущим крымско-татарского народа, с будущим Крыма. Но мир должен восстать против всей этой несправедливости.

Судьба Крыма и крымских татар совершенно неопределенна. Многое действительно зависит от того, какую позицию в отношении России займет международное сообщество. И речь здесь идет не только о геополитических интересах различных стран, но и о положении конкретных людей, которые депортированы из Крыма или живут в Крыму под угрозой очередной депортации.