На следующий день после того, как смолкнут пушки, рассеется дым войны, все вернется на круги своя. Все будет по-прежнему. Только печальных людей станет больше.
Один день в году будет посвящен памяти павших, один день национального траура. Семьи, потерявшие своих близких, останутся с фотографиями любимых на экранах телефонов и с болью в сердце, которая будет сопровождать их всю оставшуюся жизнь. Раненые будут пытаться выжить в обществе, которое поклоняется красоте, будут вынуждены сражаться с бюрократами, которые станут выражать сомнение по поводу их боли и страданий, которые будут торговаться с ними за проценты инвалидности.
На следующий день разомкнутся теплые объятия общества, и тот, кто на минуту почувствовал себя принцем, поймет, что он нищий. Резервисты, рисковавшие жизнью, вновь будут искать работу, а сотрудники отдела кадров будут холодно интересоваться, какое армейское звание носит претендент на должность и сколько дней в году работодателю придется терпеть отсутствие работника из-за резервистских сборов. А жены резервистов, лишенные признания и прав, будут со страхом ждать очередного призыва.
На следующий день граждан будет волновать только одно — свой собственный карман. Никого не будет интересовать борьба бесправных работников частных фирм по найму. Представители крупных концернов не будут больше фотографироваться с солдатами-одиночками. И никто не будет стараться покупать продукты, производимые жителями юга страны. Все предпочтут скидки в ближайшем супермаркете.
На следующий день мосты солидарности, которые мы строили в спешке в ходе войны, рухнут. Харедим продолжат бороться с призывом в ненавистную армию, в Тель-Авиве будут выражать опасение в связи с тем, что «вязаные кипы» берут армию под контроль. А те, кто принадлежат к религиозно-сионистскому лагерю, вновь забудут о том, что национальное единство невозможно без представителей секулярного Израиля.
На следующий день цинизм возьмет верх. И все высокопарные фразы, которые вдохновляли нас в тяжелые дни, будут произноситься смущенным тоном. Рейтинг вновь воцарится в нашей жизни. Героев, которые рисковали жизнью, сменят герои реалити-шоу. Заголовки газет вновь будут посвящены полицейским расследованиям и коррупции высших чиновников.
На следующий день мы вновь начнем с недовольством оглядываться вокруг и ворчать на молодое поколение, «лишенное морального стержня», которое не знает, что такое любовь к родине, преданность и самопожертвование. Мы забудем о всех своих обетах, которые давали в эти дни — продолжим бег по кругу, будем работать локтями, ненавидеть ближнего. Будем удивляться, почему мы все еще живем здесь, а не там, где все так прекрасно. Будем сердиться — какой у нас глупый народ, какое ужасное правительство... Налоги, дороговизна, дорожные пробки в Гуш-Дане.
Но может быть, все-таки что-то останется от той национальной эйфории, которая охватила нас нынешним летом? Может быть, останется частица уважения и благодарности, останется память о том хорошем, что мы обнаружили в себе в эти сложные дни. Память о том, как мы почувствовали себя частью единого целого. Дай Бог, чтобы что-то осталось. В нашем сизифовом существовании на этой земле, со всей ненавистью мира по отношению к нам, мы нуждаемся в общей надежде и в общей солидарности.
Перевод: ИА «Курсор» (Израиль).
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
На следующий день после того, как смолкнут пушки, рассеется дым войны, все вернется на круги своя. Все будет по-прежнему. Только печальных людей станет больше. Один день в году будет посвящен памяти павших, один день национального траура. Семьи, потерявшие своих близких, останутся с фотографиями любимых на экранах телефонов и с болью в сердце, которая будет сопровождать их всю оставшуюся жизнь.
