В далекие 1970-1980-е годы в «Литературной газете» — тогдашнем очаге советского либерализма — время от времени появлялись статьи с таким мощным разоблачительным потенциалом, что общество с ним справиться никак не могло.
Одна такая статья называлась «Кто убил Гая Цезаря?» В ней рассказывалась история убийства сенбернара, убийства, конечной целью которого было изготовление шапок-ушанок. Газета, очевидно, рассчитывала на общественный резонанс, даже на очистительный приступ собако- и, как следствие, человеколюбия. Но резонанс оказался совсем не тот.
Несколько месяцев спустя после публикации статьи довелось мне попасть в город Чебоксары — с лекциями по линии общества «Знание». Контора эта хорошо обходилась со своими лекторами. На два или три бесплатных или крайне скупо оплачиваемых выступления приходилась одна действительно гонорарная лекция. Но тут была типично советская закавыка: обычно гонорар этот выплачивался натурой, или той продукцией, которую производили там, где выступал лектор.
В Чебоксарах я читал лекцию о Дионисийском культе в крупном универмаге, заняв этой, прямо скажем, не самой животрепещущей для трудящихся темой время, отпущенное на обеденный перерыв. Мне было известно, что эта лекция — платная, но по ходу дела я как-то позабыл об этом, и вспомнил только после лекции, когда ко мне подошла взволнованная директриса и вручила аккуратно и довольно туго перевязанный нарядными подарочными лентами сверток, который я тут же спрятал в свой весьма вместительный портфель, порадовавшись, что гонорар мой совсем не тяжелый.
Только в пустом купе я решился без свидетелей глянуть на свой улов. Из свертка выпрыгнуло что-то живое! Это освободилась от оков большая собачья ушанка. Поскорее, пока не вошли попутчики, я засунул шапку обратно в портфель. Соседями же моими оказалась добропорядочная чета из города Канаш. Всю ночь я слушал жалобы жены мужу на непереносимый запах псины, к которому сам я успел привыкнуть, ибо знал, что это — моя шапка. Но по приезде в Москву сдал подарок в комиссионный магазин. Там на запах внимания не обратили, а уже через несколько дней я пришел и за деньгами: чья-то убитая собака обеспечила меня, невольного соучастника, аж месячной зарплатой.
Значит ли это, что собак резали читатели «Литгазеты»? Конечно, нет. Газета ведь только сообщила об этом явлении.
Но сообщила не как о факте, а с морализаторским надрывом. Между тем, задача СМИ — не поддаваться на эмоции. Сообщать о происходящем. Но вот — кому сообщать?
Слабаки и шпаки часто высказываются в таком смысле, что, мол, не годится правительствам некоторых стран политически вознаграждать своих сограждан-убийц (или подозреваемых в убийстве — с целью укрыть их от правосудия). Слабак опасается, что человек, совершивший безнаказанное убийство, вероятнее всего, с большей легкостью может совершить следующее. А главное опасение такого слабака — выводы, которые сделают из подобных назначений люди молодые, только-только вступающие в общественную жизнь.
14 апреля 2015 года в одном учебном заведении Москвы по приглашению декана выступил некий отставной военный по фамилии не то Гиркин, не то Стрелков, совершивший — по собственным признаниям и по сведениям СМИ — многочисленные преступления на территории сопредельного государства.
Человек-декан тоже проводит спецоперацию: зазывает в актовый зал не вообще студентов, а отобранных, готовых еще раз послушать рассуждения предполагаемого преступника о «геополитике» и прочих премудростях, которыми этот самый Стрелков-Гиркин сначала обосновывал для себя, а теперь оправдывает перед другими развязанный им лично разбой на территории сопредельного государства.
Россия — государство большое и многоукладное. Многоукладно и российское право. В одних углах Конституция и остальное законодательство РФ действует, в других — как бы лежит под паром, в третьих — давно уступило под натиском Дикого Поля. Популярное в российском обществе название «Пятьдесят оттенков серого» стало девизом последних трех лет и дает ключ к пониманию происходящего.
Когда газета рассказывает всем, что некие негодяи убивают мохнатых собак, чтобы наделать из шкуры шапок, читатели ворочаются по ночам по разным причинам. Одни волнуются за своих питомцев, другие прикидывают, как бы и им открыть свой маленький бизнес. Но между ними — «пятьдесят оттенков» бессердечия, жестокости, жадности и страха.
Когда газеты пишут о возвращении в Россию головореза из несостоявшейся даже в его сумеречном сознании «Новороссии», читатели тоже ворочаются по ночам по разным причинам.
Одни опасаются за жизнь и здоровье нормальных людей, другие мечтают, чтобы таких гиркиных-стрелковых развелось побольше. Ведь так еще мало людей, думают эти деканы, убили в России из-за чьих-то бредней. Ведь не было еще ни первой мировой, ни гражданской, ни второй мировой, ни афганской, ни чеченской войн, думает декан. А если они и были, то самому декану, видно, скучно без повторения. Пока еще между ностальгией по ушедшей советско-чекистской молодости и мечтой о расширении сегодняшней кровавой агрессии РФ против Украины — «пятьдесят оттенков» безмозглости и подлости.
Одних в этой многоукладной Российской Федерации щедро вознаграждают за кровопролитие или даже предполагаемое кровопролитие, за самосуд.
Других сажают в тюрьму за то, что попались под руку проходящему мимо полицейскому.
Между наградой одним и карой другим — все оттенки черного. Не знаю, почему некоторым людям нравится распространять моду на спецоперации, на нераскрытые и безнаказанные убийства. Разумеется, есть что-то захватывающее в самом быстродействии перехода от рассуждений о «геополитике» к убийствам политических оппонентов, к забрасыванию в соседнюю страну головорезов-диверсантов, которые по возвращении на родину с даже плохо выполненного задания приступают к просвещению студенческой молодежи.
Правда, они пока не рассказывают публично, как убивали и пытали сами. Но зато делятся мнением о великом заговоре Америки против России.
«Лекция писалась на коленке и не претендует на научность», — признается Гиркин-Стрелков. Однако основана она, по его словам, только на беспримесных «фактах».
Фактами этот мужчина в белой рубашке и красном галстуке называет такие скучные вещи: «очевидное загнивание англо-саксонской цивилизации» и попытки этого полумертвого бывшего гиганта утащить с собой в небытие и нашу переживающую сладостное возрождение страну.
Конечно, спроси его об этом, и наш воин, реконструктор-констриктор, возбудитель новой братоубийственной войны, непременно расскажет. Любимые его словечки, которые важно сохранить для потомства, это — «живое общение», желание поговорить «вживую». Когда ни теория не мешает, ни знания не нужны.
И все же доказательства правоты нашего рыцаря имеются. Их два.
Первое: сам признавшийся в совершенных убийствах, в том числе — в уничтожении малайзийского Боинга, который, правда, принял за транспортный АН-26, Гиркин-Стрелков так и не привлечен пока к ответственности.
Второе: благодаря выступлению перед студентами РАНХиГС, МГУ и МГИМО, которое модерировал аж целый декан или завкафедрой политологии политического управления, Гиркин-Стрелков плавно переходит из головорезов в публицисты.
В принципе, традиция эта — старая. Например, бывший киллер-интеллектуал НКВД И.Р. Григулевич, организовавший первое неудачное покушение на Льва Троцкого и предлагавший Сталину убить Тито, был брошен на академическую работу. Говорят, у Григулевича было больше оттенков серого. Да и серого вещества хватало, чтобы сексотскую деятельность свою не афишировать. И если бы не воспоминания другого чекиста-убийцы — Судоплатова, о славном прошлом Григулевича, может, и не узнали бы.
Сейчас-то времена посвободнее. И российское академическое сообщество уже побаивается, но еще может называть вещи своими именами. Ведь к геополитическому стаду, собранному для встречи с Гиркиным-Стрелковым в московском вузе, этот певец «Новороссии» пришел только за шкурой. На чужой земле, где он резал других, его ждут совсем другие собеседники.
Да и мода на геополитических баранов пройдет. Как прошла мода на собачьи ушанки.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
«Лекция писалась на коленке и не претендует на научность», — признается Гиркин-Стрелков. Однако основана она только на беспримесных «фактах». Фактами этот мужчина в белой рубашке и красном галстуке называет такие скучные вещи: «очевидное загнивание англо-саксонской цивилизации» и попытки этого полумертвого бывшего гиганта утащить с собой в небытие и нашу переживающую сладостное возрождение страну.
