После визита Путина в Армению Азербайджан и Турция оказались в цейтноте

Директор Армянского центра национальных и стратегических исследований Манвел Саркисян в беседе с Tert.am отметил, что президент России Владимир Путин, находясь в Армении, пребывал в сложном психологическом состоянии. По его словам, после визита Путина в Армению Азербайджан и Турция оказались в цейтноте.
 
— Господин Саркисян, после мероприятий, приуроченных к 100-летию Геноцида армян, когда весь мир заговорил об этом, тема Армении и Геноцида армян попала на страницы мировой прессы, возможно ли, чтобы Турция и Азербайджан в вопросе Карабаха пошли на более активные провокации?
 
— Мы уже знаем о подобной  попытке с их стороны. И наивно  полагать, что Турция и Азербайджан  изменят свою позицию. Другой  вопрос — что они могут сделать, а что нет, поскольку оказались  в весьма затруднительном положении.
 
— В каком смысле?
 
— Они питали серьезные  надежды относительно того, что  Путин не приедет в Армению. И именно из поведения Путина  было видно, что он оказался  в весьма сложном психологическом  состоянии, он сделал сложный  выбор, хорошо осознавая, что этот  поступок повлияет на отношения  между Турцией и Россией. Следовательно, была создана какая-то новая  ситуация, и все зависело от  того, какое решение примет Россия. И сейчас я также не думаю, что Турция и Азербайджан, оказавшиеся  в цейтноте, определились с тем, что они будут делать дальше, но то, что агрессия сохранится  — однозначно.
 
— По оценке  экспертов, российско-азербайджанские  и российско-турецкие отношения  в последнее время были хорошими. По-Вашему, они сейчас ухудшатся?
 
— Здесь проблема не  в этих отношениях, а в общей  стратегии России: имея разногласия  с Западом, Россия пыталась поднять  уровень своих отношений с  Турцией и Азербайджаном. Тем  самым, демонстрируя единое сопротивление. Именно это Путин поставил  под сомнение своим визитом  в Армению.
 
— Что Вы подразумеваете, говоря о том, что Путин сделал  сложный выбор?
 
— Требование Запада до  его приезда в Армению было  ультимативным. Это было отчетливо  видно, поскольку Олланд заявлял, что вопрос «мистралей» будет обсужден в Ереване, когда Путин примет окончательное решение относительно приезда в Армению. Для Европы это было важно. И его приезд не был задачей Армении, это был выбор России. В конце концов, он с Европой или как?
 
— То есть, Геноцид  армян является тем вопросом, в котором Россия может позволить  себе быть рядом с Европой? Хотите сказать, Россия воспользовалась  этой возможностью?
 
— Воспользовалась или, находясь  в сложной ситуации, поняла, что  лучше быть рядом с Европой, поскольку это не та проблема. Поэтому у него был угнетенный  вид. В конце, концов, он должен  сохранить отношения с Турцией  и другими.
 
— Говоря о жесткой  критике в адрес России со  стороны Турции, можно ли утверждать, что это была критика стороны, застигнутой врасплох?
 
— Это было заявление  стороны, для которой это фундаментальный  вопрос. Для них не существует  подобного второго вопроса. Поэтому  будут приняты заявления любого  типа, даже говорилось о том, что  Турция и Азербайджан могут  отозвать своих послов и прочее.
 
— Звучала критика  в адрес Германии, Ватикана, России, и, как отмечал министр иностранных  дел Армении Эдвард Налбандян, если один обвиняет всех, значит, проблема в нем самом...
 
— Анкара показывает, что не считается ни с кем. В состоянии ли они сейчас сделать это — уже второстепенный вопрос, но в эти дни они демонстрируют, что не будут считаться с кем-либо.
 
— Однако в этот раз они выразили соболезнование, подобное было только в прошлое году...
 
— А что им еще оставалось делать? Взгляните на внутреннее состояние Турции: сотни тысячи турок ведь следят за тем, что происходит, какое обвинение предъявляет мировое сообщество. В Турции люди также в этот день провели памятные мероприятия. Это очень серьезные проблемы внутри Турции. А Германия заявила о том, что будет поддерживать в Турции тех, кто признает Геноцид. Это очень важный для турок как внутренний, так и внешний вопрос.
 
— То есть, турецкое общество начало осознавать, что в этом вопросе остается в одиночестве?
 
— Кроме этого, а как  же информация?! Ведь в Турции  также видят и слышат, что происходит  в мире. Тогда, как годы назад, в Турции эта тема считалась закрытой.