Китай — творец афганского мира

Афганистан стал первым фронтом «войны с терроризмом». Американцы пришли туда с обещанием прогнать талибов и помочь стране добиться процветания и мирной жизни. Ни о чем из этого говорить сейчас не приходится...

Но, быть может, у Китая получится сделать то, что не удалось Америке? Причем без единого выстрела, одной лишь разумной дипломатией... Именно такой вопрос сейчас все громче задают в правительствах самых разных стран, которые имеют отношение к до сих пор не урегулированному афганскому конфликту. Нельзя не признать, что за последние месяцы китайская дипломатия внесла существенный вклад в примирение различных афганских групп и движений.

Прежде всего, серьезный настрой китайцев виден уже по тому человеку, которого они назначили спецпредставителем по Афганистану и Пакистану. Сунь Юйси прекрасно знает доверенный ему регион. Волею случая он стал одним из лучших специалистов по Афганистану в своем министерстве в 1980-х годах. Тогда он занимался поставкой оружия сражавшимся против советских войск моджахедам. Он прекрасно понимает политическую и оборонную ситуацию в Кабуле и Исламабаде. Си Цзиньпин понимает, что выбрал идеального дирижера для реализации позитивной и масштабной политики Китая на западе. В октябре 2014 года именно Китай принял у себя четвертую министерскую конференцию участников стамбульского процесса, который был запущен в 2011 году и призван способствовать международному сотрудничеству по Афганистану.

Стамбульский процесс сам по себе действительно не вызывает особого энтузиазма, как и говорят некоторые западные дипломаты. Тем не менее активизация великой азиатской державы и соседа Афганистана дает надежду на переориентацию процесса в сторону более реалистичной и конкретной региональной логики при наличии фактического лидера. Именно это и случилось: конференция стала символом позитивной дипломатии Китая. В ноябре 2014 года Китай предложил афганцам организовать переговоры с участием двух главных участников конфликта (правительство и талибы), Пакистана (без него тут ничего не решить) и самого себя в качестве нейтральной державы. Пекин стремился стать посредником, а не великой державой, которая навязывает участникам свои интересы. В ноябре в китайскую столицу прибыли двое представителей талибов в сопровождении пакистанских официальных лиц. Их целью было напрямую изложить свое видение ситуации азиатской державе. Эту поездку можно рассматривать как подтверждение того, что по меньшей мере часть талибов заинтересованы предложением Китая, и это не может не радовать.

В декабре в Лондоне прошла первая трехсторонняя встреча китайцев, американцев и афганцев, в ходе которой обсуждалось будущее Афганистана. Иначе говоря, американцы не имеют ничего против стремления Китая помочь. Более того, они согласны с обоснованностью подхода Пекина. В 2014 году Китай также обсуждал эти вопросы с Ираном, Индией и Россией. То есть, со всеми ключевыми игроками, которые нужны для стабилизации региона. В дополнение к такой позитивной дипломатической работе Пекин способствует диалогу между афганцами и пакистанцами, запустив в феврале 2015 года переговорную платформу Китай-Афганистан-Пакистан.

Китай будет использовать свою мягкую силу (прежде всего экономическую), чтобы активизировать главных действующих лиц потенциального мирного процесса.

Китай проявил щедрость еще во время первого визита президента Гани в октябре 2014 года. Так, Си Цзиньпин пообещал выделить 2 миллиарда юаней (256,5 миллионов евро на момент встречи) в течение двух ближайших лет. Во время трехсторонней встречи в феврале 2015 года Пекин не стал скрывать намерения усилить свое позитивное экономическое влияние в регионе. В числе обсуждавшихся проектов особо отмечалось развитие столь важной для расширения торговли инфраструктуры. Это относится, например, к автомагистрали из Пешавара в Кабул и железнодорожной линии между Чаманом и Кандагаром. В целом, желание Китая восстановить «шелковый путь» означает серьезные инвестиции для соседнего Афганистана. Эти обещания представляют интерес для всех пакистанцев и афганцев, как сторонников правительства, так и талибов. Тем не менее реализовать все на практике получится только при условии спада напряженности в стране.

Почему Китай хочет помочь Афганистану?

Диванные геополитики скажут: «Американцы уходят, и китайцы заполняют вакуум». И будут неправы. США по-прежнему присутствуют в Афганистане, а Пекин не зациклен на противостоянии с Вашингтоном". Глава государства Си Цзиньпин — прежде всего прагматичный политик. Именно поэтому Китай подталкивал бывшего президента Карзая подписать двустороннее соглашение, которое позволило бы американцам сохранить в Афганистане ограниченный военный контингент. Присутствие иностранных сил в соседней стране, конечно, — не идеальный вариант, но в Китае прекрасно поняли, что если Афганистан снова скатится в анархию, от этого проиграют все.

Во время визита в Афганистан в феврале 2014 года министр иностранных дел Ван И сразу же ясно выделил глубинные мотивы современной китайской дипломатии. На пресс-конференции он подчеркнул, что неустойчивая ситуация в Афганистане угрожает стабильности западного Китая (Синьцзян) и в целом соседей страны (Средняя Азия также играет большую роль в стабильности провинции). Опасения Пекина не назвать безосновательными. Граница двух стран проходит по суровому высокогорному району, который крайне сложно держать под контролем. На Западе же зачастую напирают на китайские экономические интересы в регионе. И такая позиция, в целом, оправдана. Но если бы все сводилось к защите финансовых интересов, разве китайцам было бы не проще ограничиться займами и инвестициями? Китайская дипломатия проводит активную работу, потому что нестабильность Афганистана может поставить под угрозу экономические перспективы в этой стране, Пакистане и Средней Азии, а также создать угрозу для западного Китая.

В Афганистане Китай взял на себя роль ответственной великой державы, как по отношению к собственному населению (защита внутренней безопасности от террористической угрозы), так и соседним странам (поддержание стабильности Афганистана и региона).

Таким образом, интересы Европы, Америки и Китая здесь примерно совпадают. Более того, афганский вопрос может помочь ЕС расширить оборонное сотрудничество с Пекином, которому пока что далеко до уровня экономических связей. Причем без противодействия со стороны Вашингтона. Остается лишь надеяться, что французская и европейская дипломатии примут все это во внимание и будут вести себя соответственно.