Подвешенное состояние, похоже, самое распространенное в отношениях между Евросоюзом и Грецией в последние месяцы. Очередной пример — прошедший понедельник в Брюсселе саммит стран еврозоны, решавший один вопрос: что делать с греческим долговым кризисом? Ответ отложен еще на пару дней, но, судя по заявлениям европейских политиков, надежда на компромисс есть.
«Предложения Греции можно приветствовать, но необходима [ее] дальнейшая работа с [европейскими] институтами. Еврогруппа соберется еще раз на этой неделе. В ближайшие дни нам необходима договоренность», — написал в твиттере заместитель председателя Европейской комиссии, экс-премьер Латвии Валдис Домбровскис.
Компромиссные предложения по выходу из кризисной ситуации были представлены Грецией в последней момент и, судя по всему, в довольно беспорядочном виде. Во всяком случае, министр финансов Ирландии Майкл Нунан сообщил журналистам, что в последние часы перед саммитом из Афин пришла целая череда проектов, «так что в результате подготовить единое соглашение оказалось невозможным». В результате после нового совещания Еврогруппы окончательное решение по Греции, судя по всему, будет отложено до 25-26 июня, когда пройдет встреча лидеров всех 28 стран ЕС. Но тон европейских представителей в понедельник заметно изменился: из раздраженного он стал оптимистичным. Йерун Дейссельблум, глава Еврогруппы, назвал последние предложения греческого правительства «широкими и всеобъемлющими», правда, не раскрыв деталей.
До последнего момента Афины были не в состоянии договориться об условиях предоставления им новой финансовой помощи Евросоюза, Международного валютного фонда и Европейского Центробанка. Между тем на часах даже не без пяти, а без одной минуты двенадцать: если о новом транше размером в 7,2 миллиарда евро не удастся договориться до конца июня, неизбежен дефолт Греции и весьма вероятен выход страны из еврозоны.
Хотя о так называемом Grexit, выходе Греции из клуба стран, имеющих единую европейскую валюту (на данный момент их 19), говорится уже несколько лет, никогда его вероятность не была столь велика, как сейчас. В последние недели европейские политики и финансисты, кажется, отбросили обтекаемую дипломатическую лексику и начали говорить о своих греческих партнерах то, что в действительности о них думают. Дальше других зашла директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард, заявившая, что переговоры с Афинами могут быть продолжены «в присутствии взрослых». Это намек не на молодость премьера Ципраса (ему 40 лет), а скорее на поведение греческого кабинета, которое в Брюсселе все чаще называют безответственным. Шеф Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер и вовсе обвинил Ципраса в том, что тот лжет собственному народу, искажая реальную позицию международных кредиторов на переговорах.
Алексис Ципрас, лидер леворадикальной коалиции СИРИЗА, сформировавшей правительство Греции по итогам выборов в январе, отвечает на критику в основном идеологической риторикой. Выступая на днях на Международном экономическом форуме в Петербурге, он заявил, что Евросоюз «должен вернуться к тем принципам, на которых был основан: солидарности, демократии и социальной справедливости. Политика жесткой экономии, разрушающая социальные связи, лишь усугубляет экономическую рецессию и делает возврат к перечисленным принципам, увы, невозможным». Однако по сути дела пространство для маневра у Ципраса ограничено. Общая задолженность Греции (с 2010 года страна получила от международных кредиторов 240 миллиардов евро) такова, что никаких альтернативных заемщиков, готовых и способных взвалить на себя это бремя, стране не найти.
Это подтвердил и визит (уже не первый) Алексиса Ципраса в Россию: его ощутимым результатом стала договоренность об участии Греции в строительстве Южно-Европейского газопровода (продолжение так называемого «Турецкого потока»), причем финансировать его сооружение согласилась российская сторона. Стоимость этого проекта — 2 миллиарда долларов, прибыль от него если и будет, то не раньше 2019 года, когда предполагается завершить строительство, и греческие долговые проблемы он не решает никак. Возможно, осознание этого привело Алексиса Ципраса к тому, что перед сегодняшними переговорами с шефом Еврокомиссии Жан-Клодом Юнкером он взял примирительный и деловой тон: «Думаю, что пришло время для содержательного и реалистичного решения проблемы, которое позволило бы Греции вернуться к экономическому росту в рамках еврозоны, оставаясь верной принципам социальной справедливости и солидарности».
Почему европейские кредиторы, для которых проблемы Греции — далеко не новость, на сей раз рассердились всерьез? Дело в том, что если предыдущее греческое правительство, состоявшее из представителей правоцентристской «Новой демократии» и социалистов, защищая интересы своих избирателей, не отрицало неизбежность болезненных реформ в целом и было готово к диалогу с «тройкой» (ЕС, МВФ, ЕЦБ), то правительство Ципраса сразу же избрало другую тактику. Оно пришло к власти, обещая грекам отказ от политики финансовых сокращений и сотрудничества с «тройкой» (само это слово Ципрас и его соратники употребляли как ругательство), хотя не объясняли толком, где намерены взять средства на финансирование экономики, которая шесть лет не может выбраться из рецессии. Столкнувшись с жесткой реальностью, Ципрас сел за стол переговоров и добился продления — правда, всего на 4 месяца — программы финансовой помощи Греции. Однако — в обмен на реформы, по сути своей не слишком отличающиеся от тех, что пытался проводить предыдущий кабинет Антониса Самараса. Сейчас 4-месячный срок подходит к концу, и Брюссель обвиняет Афины в том, что они не выполнили свою часть сделки, не проведя надлежащих финансовых урезаний и структурных изменений.
В чем суть проблемы? «Тройка» добивается, в частности, проведения пенсионной реформы, чтобы сократить расходы греческого бюджета на выплату пенсий — сейчас их объем составляет 16% ВВП страны. Премьер Ципрас и его министры отвечают, что не готовы послать греческих стариков побираться на улицы, так как большинство пенсионеров и так живет на черте бедности или за ней (что правда). Европа заявляет, что речь идет не об урезании пенсий, как говорит Ципрас своим избирателям, а в первую очередь о подъеме пенсионного возраста, который в Греции до сих пор заметно ниже, чем в остальных странах ЕС. Другой вопрос — налоги. Кредиторы требуют подъема налога на добавленную стоимость (НДС). Афины отвечают, что это приведет, в частности, к подорожанию лекарств и тарифов на электроэнергию, что обречет тысячи греков на болезни, холод и даже смерть (что опять-таки правда, смертность в Греции за годы кризиса и так выросла заметно, хоть и не катастрофически). Европа соглашается не трогать «социально чувствительные» сферы экономики, но настаивает на том, что собираемость налогов должна расти — что, собственно, нынешнее греческое правительство и обещало, однако заслуживающих внимания успехов пока не достигло.
В общем, спорам нет конца. В результате Брюссель теряет терпение, а греки понемногу начинают смиряться с мыслью о том, что в ближайшем будущем их могут «попросить» из еврозоны. Реагируют на эту перспективу они самым естественным образом — изымая вклады из банков. За последнюю неделю вкладчики сняли со счетов в греческих банках 4,2 миллиарда евро, при этом только за пятницу — почти 1 миллиард.
Ситуацию комментирует афинский журналист Сократ Грамматикопулос:
— На днях европейский Центральный банк выделил дополнительное количество наличности для греческой банковской системы. Поэтому с официальной точки зрения угрозы краха этой системы пока нет. Другое дело, что небольшие очереди у банков и банкоматов наблюдались. Опасения по поводу массового «набега на банки» есть. Тем более что у населения Греции есть реальные причины быть в несколько напряженном состоянии.
— Что греческое правительство сейчас считает главными камнями преткновения на переговорах с кредиторами, с Европейским союзом, через что именно правительство Ципраса не может переступить и из-за чего ситуация достигла такой критической точки?
— Коалиция СИРИЗА, которая пришла к власти в январе, шла на выборы с совершенно другими лозунгами, чем то, что ей приходится сейчас делать в рамках правительственной программы реформ. Они строго-настрого пообещали в дальнейшем не понижать пенсии, не сокращать количество государственных служащих, наоборот, поднять и заработную плату, и пенсии. Это, собственно, сложно выполнить, тем более в нынешних условиях в Греции. Так что правительству ничего не остается, кроме как сражаться за каждый пункт договора с кредиторами. И так надо сказать, что это правительство уже пошло на много компромиссов. Ведь они, идя во власть, обещали разорвать долговые отношения, а на самом деле идет под несколько другими названиями продолжение все той же политики кредитования Греции в обмен на некие реформы. Понятно, что под реформами понимается и сокращение бюджетных расходов, государственного сектора. Естественно, это правительство не может так просто взять и пойти на эти условия. Поэтому оно пользуется довольно сложной геополитической обстановкой. Алексис Ципрас пытается играть на противоречиях между Западом и Россией, чтобы европейские структуры и Международный валютный фонд снизили давление на Грецию и попытались найти некий компромисс.
— Но времени для достижения компромисса остается крайне мало — до конца месяца. Можно ли говорить, что речь идет о политическом спектакле: мол, мы посопротивляемся до последнего, а потом скажем избирателям, что мы сделали все, что могли, но вот кредиторы настаивают, иного выхода нет, иначе катастрофа. То есть можно ли считать, что в последнюю неделю компромисс все-таки будет найден?
— Это мое личное мнение, я, конечно, не могу заглянуть в головы руководителей Греции и стопроцентно сказать, что так оно и будет, но ощущение такое, что происходит некий спектакль, может быть, рассчитанный не столько на европейские структуры, сколько на своего избирателя, сторонников левых сил, которые кипят классовыми страстями. Полагаю и надеюсь сам, как гражданин Греции, что все-таки компромисс будет найден. Тем более что буквально два дня назад был опубликован опрос общественного мнения, согласно которому 70% населения Греции — за то, чтобы страна сохранила свое место в еврозоне, — говорит греческий журналист Сократ Грамматикопулос.
