Еврошейлоки и Грекопорция

5 июля нобелевский лауреат-экономист Пол Кругман порадовался греческому референдуму: мол, «греки уже сторицей заплатили за грехи своего правительства». Европейских кредиторов Кругман сравнил со средневековыми докторами, которые пускали кровь больным, а когда больным становилось хуже, требовали продолжить кровопускание. Было бы безумием историку и теологу спорить с экономистом, но когда экономист оперирует понятием «грех», апеллирует к Средневековью, пожалуй, придется.

Кругман представил греческую трагедию — шекспировской комедией. Ангела Меркель — жестокий Шейлок, жаждущий вырезать из православной плоти кусок мяса. Греческий министр — хитроумная Порция, которая согласилась на мясо, но потребовала так вырезать это мясо, чтобы не пролить ни капли христианской крови. Так на поверхность секулярной Европы выплыла древняя метафора: деньги — это кровь, текущая по сосудам экономики. Кровь, соответственно, — это разновидность денег, и на кровь можно прикупить, выкупить, закупить жизни.

Идейка-то не религиозная ни на полкопейки. Жертву Христа назвали искупительной, но, во-первых, это сделали уже во втором поколении христиан, первое подбирало другие метафоры, во-вторых, метафора прижилась как демократия, как самая удачная из всех неудачных. Иисус — Христос не потому, что умер, а потому что воскрес, иначе следовало бы поклоняться Понтию Пилату и немножечко тем, кто выполнял его приговор, а не Отцу Небесному. Иисус страдал, но это страдание совершенно не было платой кому бы то ни было. Это было страдание — следствие любви, не более, но и не менее. Иисус раздал себя — «приимите, ешьте». Нынешние же греческие страдания — следствие растраты — «подайте поесть».

Греческая драма отлично иллюстрирует идиотизм понятия «ответственности». Человек, который взял в долг тридцать серебреников и проел их, а Христа не предал, — хуже Иуды. Он не повесится, но и платить ему еще тридцать серебреников никто не станет. Он будет, дай Бог, голодать, и это не потому, что он «ответственный», а потому что надо было занимать не Христа ради, а как-то иначе. От того, что греки страдают (разумеется, страдания эти малость древнегреческие, искусственные, недаром же греки изобрели театр с его театральными страстями-страданиями), они ничуть не расплачиваются ни за чьи грехи.

Страдание — не деньги, страдание — физиологическое, животное явление, доэкономические и внеэкономическое. Им нельзя ни за что заплатить. Я взял кредит на лечение зубов, я пропил взятое, зубы у меня болят сильнее прежнего, но эта боль не может и не должна перейти к кредитору. Она не решает мою проблему, она сама по себе проблема.

Это мы еще помолчим о том, что греческие долги — вовсе не «грехи правительства», а долги конкретных греков. Миллиард положил в свой карман греческий судовладелец, и то, что верная гречанка плачет, словно Маша, уронившая в Эгейское море мячик, не имеет к ситуации ни малейшего отношения. Ну что, собирать эти слезы в слезницу и вручать еврошейлокам? Может, все-таки лучше судовладельца взять за судно, да и того-с… как предлагает жестокая Меркель… А сколько миллиардов украли доблестные греческие военные, которым вообще-то следовало бы, миртом меч обвив, совершить «великое, святое дело» сокращения ненужных расходов на оборону?

Чем возмущаться тем, что от правительства требуют провести приватизацию, может, лучше довести до конца возмущение ватопедскими монахами, которые успешно приватизировали за пять лет столько, что и греческие судовладельцы обзавидовались?

В общем, как и сказало наше все — в данном случае, в адрес Греции — «не ты ль ему сама пред первым боем Назначила кровавый Чести путь?» Это ж слава Богу, что тут надо заменить «перед первым боем» на «перед первым займом», а «кровавый путь» на «бескровный путь экономии». Никто героем не пал, как это ни пытаются изобразить, просто распихали по карманам треть триллиона — а что не каждому досталось, так это, пожалуй, еще и слава Богу, а то был бы вообще свальный грех. Не «свинец врага в его вонзился грудь», а золото врага в его кошель попало (хотя какой из фрау Меркель враг…)

Ни одной капли греческой крови не пролилось и не прольется, так что средневековые доктора тут ни при чем, и греки сами выбрали свою Порцию. А что Порция не такая упитанная, как хотелось бы, так это уже, извините, личное греческое дело. Не надо было руки совать в денежную реку, и если теперь, когда еврорак цапнул, не надо выдавать свои страдания за валюту. Да и рак-то — так, рачок, не какая-нибудь онкология. Было бы так плохо, как утверждают греки, — они бы давно попросились в состав Российской Федерации, на правах бывших колонизаторов Крыма. Греческий парламент переехал бы в Севастополь… Так ведь нет — все прекрасно понимают, где кровопускание метафорическое, а где абсолютно реальное. Так что тише, Греция, не плачь, лучше сделай то, чего никак не сделает Россия, и покажи, что православные прочли, наконец, Евангелие далее 6-й главы, где про «остави нам долги наша», и дочитались до главы 18-й, где про то, что таланты следует не зарывать в землю, а реализовывать так, чтобы они приносили деньги.