Андрей-Боксер, несмотря на отказ сниматься, тем не менее, позвал его на «задание» вместе с двумя другими сослуживцами. Потом, конечно, оказалось, что эта безрассудная идея не была никаким заданием, а самоубийственным сумасбродством, финалом которого стала трагедия.
Прошло уже недели две, как украинские части оставили старый терминал, превратившийся к тому времени в результате постоянных обстрелов в бесформенную, дымящуюся груду развалин, напоминавшую Нагорный Карабах 1992 года, разрушенный кровавой войной между Арменией и Азербайджаном. (Там Алексей, двумя годами ранее всерьез занявшийся фотографией, блестяще отработал свою первую командировку в качестве фрилансера ведущего мирового агентства новостей).
После отхода киборгов в новый терминал российские коммандос из спецподразделения «Вымпел» спецназа ГРУ Генерального штаба РФ водрузили над руинами старого терминала два флага — триколор Российской Федерации и аляповатое многоцветное полотнище ККНР, так называемой Красно-Каменской Народной Республики.
По сведениям разведки после этого «подвига», приравненного российским телевидением чуть ли не к водружению красного флага над фашистским Рейхстагом в мае сорок пятого, российские спецназовцы отступили. И кроме двух флагов никакого присутствия врага в искореженных и обгоревших развалинах старого терминала, по сведениям разведки, не наблюдалось.
Однако «кацапский» и ККНР-овский флаги настолько возмущали Андрея, таксиста из Львова, и его двух друзей, что они решили пробраться через нескончаемою 200-метровою полосу смертельных препятствий к старому терминалу, сбросить «ганебні ганчіркі» и вновь водрузить там украинский жовто-блакитный стяг. Алексею сказали, что на то есть приказ.
Рано утром в тумане все четверо отправились к старому терминалу. Добрались до него без приключений. Быстренько сбросили два вражеских флага, после чего, позаимствовав одно древко из двух, водрузили на нем свой, сделали селфи для своих подруг и друзей в ФБ, а потом два друга Андрея попросили Алексея «сфоткать» их вместе.
Алексей, который, естественно снял всю эту героическую эпопею с самого начала в мельчайших деталях, согласился без слов. Он вообще мало говорил, оправдывая свою фамилию — Молчанов. В компаниях Алексей предпочитал больше играть на гитаре, пить и петь, чем говорить. Он и в этот раз просто сказал «No problem!» и взвел камеру.
***
В это время, за четыреста метров от них, толстожопая краснорожая звезда российского кино по имени Александр Поребриков, в броннике и каске с крупной, заметной надписью «ПРЕССА» на ней, прилаживался своей отудловатой щекой к холодной стали пулемета «Утес». Под камеры российского телевидения и под одобрительный гогот сепаров.
В последнем своем, безумно популярном сериале он виртуозно сыграл ведущую роль тщательно законспирированного фашистского шпиона, чьей задачей было поднять фашистское восстание сразу после второй мировой войны в населенном преимущественно евреями южно-украинском городке, чтобы досадить маршалу победы тов. Жукову.
Не прошло и трех-четырех лет, как, наконец, любимец публики — киношный фашист стреляет сам в реальной жизни из реального крупнокалиберного, смертельного оружия реальными патронами по «реальным» фашистам. Из той самой кельи монастыря, выходившей единственным окном на взлетное поле.
— Все путем. Жми на газ, дядя! — весело заорал бывший ростовский мойщик машин, а ныне борец за независимость Донбаса от киевской хунты, командир отряда сепаров и герой российского телевидения по кличке Ламборгини.
Поребриков нажал на курок… Он не думал никого убивать. Он просто стрелял, как ему казалось, в никуда. Или не казалось. Короче, просто м…дак на войне. Как будто там не хватает своих. С обеих сторон.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Андрей-Боксер, несмотря на отказ сниматься, тем не менее, позвал его на «задание» вместе с двумя другими сослуживцами. Потом, конечно, оказалось, что эта безрассудная идея не была никаким заданием, а самоубийственным сумасбродством, финалом которого стала трагедия.
