В последние три месяца как западная, так и арабская пресса выражала надежду на то, что Россия вскоре изменит свою позицию по Сирии и даже перестанет поддерживать правительство Башара Асада. По мнению некоторых аналитиков, Москва, наконец, осознала, что конец сирийского режима приближается, и решила оградить свои ставки, начав диалог со сторонниками оппозиции. Доказательством этого выглядели и участившиеся встречи высокопоставленных российских дипломатов с коллегами из США, Саудовской Аравии, Иордании, Египта и Катара, а также (полуофициально) с сирийскими оппозиционерами.
В конце июля Wall Street Journal писала, что визит принца Саудовской Аравии Мухаммада бен Салмана (Muhammad bin Salman) в Санкт-Петербург был очередной попыткой Эр-Рияда добиться российской поддержки в сирийском вопросе. Так как в ходе визита стороны подписали множество торговых, экономических и инвестиционных соглашений, даже российские эксперты начали предсказывать, что политика России может измениться. Как указание на это многие также восприняли сделанные 6 и 14 июля президентом Обамой восторженные заявления о положительной роли, которую Россия может сыграть в урегулировании сирийского конфликта.
Оружие для Асада
Однако последние события показывают, что Запад опять неправильно оценил намерения России. Москва неожиданно решила поднять ставки в Сирии, усилив военную поддержку Асада. Теперь она, как утверждается, поставляет ему разведывательные беспилотники, БТР-80A (или, по некоторым данным, более новые БТР-82), современные плавающие бронетранспортеры, военные грузовики «Урал» и бронеавтомобили ГАЗ «Тигр», сравнительно недавно появившиеся в самой российской армии. По слухам, Москва также планирует отправить в Сирию несколько истребителей МиГ-31 вместе с пилотами.
Это заставило ряд западных СМИ предположить, что Россия готова послать в Сирию воинский контингент. Кое-кто даже писал, что сирийские власти уже начали строить казармы для тысяч российских солдат. Хотя эти догадки не соответствуют действительности, Кремль на самом деле усилил военную поддержку, которую он оказывает Сирии. Это позволяет предположить, что Москва не намерена отказывать Асаду в поддержке и в дальнейшем. Для того, чтобы так считать, есть две причины.
Да здравствует король
Во-первых, российские власти не думают, что дни Асада сочтены. 3 августа российский министр иностранных дел Сергей Лавров даже пошутил на конференции в Дохе, что конец режиму Асада предрекали еще четыре года назад, а он «все не наступает». Власти в Дамаске истощены затянувшейся войной, однако принятое ими решение сконцентрироваться на защите своих основных оплотов (прибрежных территорий, Хомса, Хамы и Дамаска) может укрепить их силы. Этнический и религиозный состав населения некоторых из этих областей в сочетании с притоком российского оружия и шиитских «добровольцев» из Ливана, Иранка и Ирана могут помешать силам оппозиции добиться в ближайшее время новых успехов на поле битвы. Сейчас никто не ожидает скорого поражения Асада. Напротив, европейские лидеры, все чаще воспринимают как главную угрозу «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), и некоторые из них даже предполагают, что для противостояния этой угрозе необходимо сотрудничать с Асадом. В этих обстоятельствах ничто больше не заставляет Москву прекращать поддерживать Дамаск.
Джихадизм как внутренняя проблема
Власти в Москве, по-видимому, считают, что, помогая Асаду, они защищают национальные интересы России, требующие противостоять воинствующему исламизму. В августе 2014 года Лавров назвал ИГИЛ «ключевой угрозой» для России в регионе. Кремль утверждает, что падение Асада превратит Сирию во вторую Ливию и приведет к дальнейшей радикализации Ближнего Востока и к экспорту исламского радикализма в Россию, на Северный и Южный Кавказ и в Среднюю Азию.
Российские спецслужбы внимательно отслеживают действия примерно 2000 русскоязычных джихадистов, находящихся в Сирии. Большинство из них — опытные бойцы, отрицательно относящиеся к властям России. Москва не сомневается: если Асад лишится власти, эти боевики перенесут свою борьбу за создание исламского халифата на постсоветское пространство. Поэтому Кремль предпочитает сражаться с ними — и побеждать их — за российскими границами.
Помощь союзникам
Наконец, отказ Асаду в поддержке сильно ударил бы по репутации президента Путина внутри страны. Российская пресса изображает Асада союзником Москвы, противостоящим исламистской угрозе, и это делает верность ему «принципиальным вопросом». Соответственно, российским властям было бы трудно объяснить обществу, почему изменились их отношения с Дамаском.
Ничего нового
В сирийском вопросе Россия исходит из собственных интересов и из обстановки на местах. Российская пропаганда по-прежнему утверждает, что, хотя правительственные силы утратили контроль над изрядной частью территории страны, они по-прежнему контролируют наиболее населенные ее регионы. С точки зрения Кремля, это делает Асада силой, с которой имеет смысл сотрудничать. «Главный план» Москвы заключается в том, чтобы обеспечить выживание сирийского режима, поэтому в ее решении усилить оказываемую Дамаску военную поддержку нет ничего удивительного. Таким образом, в обозримом будущем Россия вряд ли прекратит поддерживать Асада.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В Москве считают, что, помогая Асаду, они защищают национальные интересы России, требующие противостоять воинствующему исламизму. В августе 2014 года Лавров назвал ИГИЛ «ключевой угрозой» для России в регионе. Кремль утверждает, что падение Асада превратит Сирию во вторую Ливию и приведет к дальнейшей радикализации Ближнего Востока и к экспорту исламского радикализма в Россию.
