Интервью с политиком Юрисом Добелисом.

Политик Юрис Добелис долгие годы был у всех на виду. Основатель Движения за национальную независимость Латвии, активист Атмоды и народофронтовец, многократно избирался в Сейм от партии «Отечеству и Свободе», 4 мая 1990 года проголосовал в Верховном совете за Декларацию о независимости. Твердый националист — словно отлит из железа, поэтому для многих неприятен и даже ненавистен.

— Не считаете  ли вы, что сегодняшним политикам  недостает твердости, непреклонной позиции в обеспечении защиты государства?

— Уважаю молодых коллег, у политиков из Национального  объединения с непреклонной позицией  все в порядке. Что касается  речей — да, иногда мысли нужно  формулировать глубже и острее. Регулярно смотрю новости и программы дебатов на Российском ТВ. Там все в одни ворота, пропаганда высокого класса, массаж мозгов, и с русским народом это удалось. Большинство идет на поводу и довольно политикой Путина.

Гибридная война — это очень тяжелое поле боя, потому что при помощи меткой пропаганды людей легко ранить и загнать в угол. На российской стороне работают обученные люди, но чувствуется, что перед лицом угрозы гибридной войны часть латвийской журналистики становится более патриотичной. Вопрос в том, сколько сбитых с толку Россией зрителей, сколько колеблющихся смотрит программы нашего ТВ, читает национальные газеты. По-моему, иногда стоит самим проявлять инициативу, а не только отстреливаться в ответ на то, что «сказала Москва».

— Добелиса обзывали  за использование слова «оккупант». Вряд ли после вас это слово звучало в Сейме.

— В довольно давние  времена некоторые хотели добиться, чтобы 17 июня не обозначалось  как день оккупации. Не знаю, почему  некоторых это слово пугает, ведь  оккупация это свершившийся исторический факт. Почему это так раздражает, если вошли русские войска с оружием в руках? В присутствии армии оккупантов были организованы т.н. выборы в Сейм. Сейчас можно навешивать слова, которые не так режут ухо, — о последовавшей аннексии Латвии и инкорпорации в состав СССР. Историю нужно помнить — в особенности в контексте украинских событий. В ходе реализуемой гибридной войны Москва очень внимательно изучает, сколько в Риге может быть союзников, многие ли ждут прихода Путина. Это отслеживается очень профессионально.

— Изучают, насколько  отзывчивы представители политической  элиты, в какой мере они подвержены  влиянию.

— Да, на переднем плане  для нас должны быть действия  России, хотя наслаиваются и другие  события, добавляется вопрос беженцев и другие.

— Как вы со  своим политическим опытом объясните, почему русский медведь проснулся, стал злым и агрессивным? Зачем  России нужно разрушать международный  порядок, велика ли угроза для  нас?

— Почитайте историю России  — она изобилует экспансионистскими устремлениями, корни которого в имперском образе мышления. Исторически, географически Россия распростерлась, как ни одно другое государство, присоединяя все новые территории, прорубая окна и двери во всех направлениях. Это также образ мышления политической элиты, вдобавок к этому — тоталитарный стиль правления внутри страны. За пределами страны — забрать то, что плохо охраняют, собрать земли. Японии не отдают несколько скал — Курильские острова. Какие огромные просторы у России и как мало территории у японцев! Арктика — последнее новое открытие Москвы. Там есть что захватить! Заявим свои права. С таким подходом должно считаться любое граничащее с Россией государство. Еще сформулированный Путиным термин «русский мир», желание следить за соотечественниками — где бы они ни находились.

— В 1940 году мы  не были достаточно подготовлены  к агрессии со стороны России? Извлечен ли урок?

— Сейчас мы в лучшем  положении, потому что сегодня  у нас есть и опыт, и союзники  и партнеры.

— Сегодня Латвию  не отдадут без единого выстрела?

— Стреляли и тогда. Не  один красноармеец был застрелен  в первый год оккупации, но  это результат индивидуального  сопротивления. Наше государство  в большом пламени 1940 года практически  оказалось наедине с военной  машиной. Сегодня мировая реакция была бы совсем иной в сравнении с тем временем.

(Публикуется  в сокращении).