Ирак рискует исчезнуть

Ближний Восток. Христиане, езиды, шииты, сунниты — все это элементы одной иракской мозаики, которые больше не хотят быть единым целым. Однако дипломатия смотрит на эту ситуацию по-другому: Совет Безопасности одобрил резолюцию против ИГИЛ, не определив порядок интервенции.

Сегодня день распределения помощи в лагере беженцев Асти (Ahsti) в Эрбиле: христианские и езидские семьи встают в очередь, чтобы получить рис, масло, томатную пасту, молоко и горох. Одна коробка на каждую семью. Лагерь, разделенный на две части, — это дом для шести тысяч семей: христиане приезжают сюда из иракского города Бахдида, езиды — из города Синджар и близлежащих деревень. Они живут в контейнерах, снаружи есть газ для приготовления пищи и общественные ванные. По сравнению с лагерями для сирийцев в Эрбиле и крайней нищетой иракских беженцев в Киркуке, Асти — это исключительное место: церковь направила сюда помощь и денежные средства, необходимые для поддержания минимально достойного уровня жизни.

Здесь нет палаток. Зато есть школа, больница, несколько церквей и маленькие магазинчики, открытые беженцами, стремящимися хоть как-то заработать. Однако на узких улочках лагеря ощущается напряжение. Мужчины и женщины улыбаются, приглашают друг друга на обед, угощают горячим фалафелем. Но среди всего этого витает чувство разрозненности — и это не только будущее, но и настоящее Ирака.

Они уверенно заявляют: мы не вернемся и не будем жить рядом с мусульманами и курдами. Разобщенность между представителями различных религиозных направлений, которая не проявлялась десятилетиями, вспыхнула с новой силой в эпоху, навязанную Ираку правительством США после свержения Саддама Хусейна. Вот что говорит ответственный за лагерь иракский священник Джалал Яко (Jalal Yako): «Когда первая бомба упала на Бахдиду, пешмерга (курдские военизированные формирования в иракском Курдистане — прим. пер.), защищавшие город, постучали в наши двери и посоветовали нам бежать. Они бросили мирных жителей. Мы бежали, не взяв с собой ничего. Нам сказали, что наши дома были позже разграблены нашими соседями-мусульманами».

«Эти семьи потеряли все и боятся, что это может произойти снова. Они потеряли доверие: курды зарабатывают деньги на переселенцах, устанавливают космические цены на аренду жилья и пользуются рабочей силой. Ирак расколот. Больше не существует иракской национальной идентичности. Теперь каждый чувствует себя обособленно — будь то христианин, езид, мусульманин или курд».

Ирак оказался раздроблен, и вновь собрать все части воедино будет нелегко. Западным политикам удалось разрушить этническую и религиозную мозаику, которую скреплял Саддам Хусейн. Тем не менее, в мире смотрят на эту ситуацию по-другому: в пятницу Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию, которая требует единства в борьбе против ИГИЛ и предписывает странам-членам «принять все необходимые меры» для борьбы против исламистов на оккупированных территориях. В резолюции не указано, какие конкретно законные меры могут быть приняты в ходе интервенции, в ней лишь отмечают, что «Исламское государство» представляет глобальную и беспрецедентную угрозу безопасности и миру" и призывают активизировать усилия в борьбе против международного финансирования терроризма.

Российская резолюция, которую Москва представила 30 сентября, осталась не у дел. В ней Россия просила одобрения ООН на проведение международной военной операции против ИГИЛ. Одно из условий — совместные военные действия с правительством Дамаска — заставило часть представителей Совбеза наложить вето на эту резолюцию.

Парижу сейчас достаточно благословения ООН, чтобы продолжить налеты на Сирию. Продолжаются непрерывные бомбардировки Ракки и других регионов страны, где удары наносит авиация России и Дамаска. По данным правозащитной сирийской организации (SOHR), на днях в Дейр-эз-Зор в результате 70 авиаударов российских и сирийских сил погибли 36 человек, это была «сильнейшая бомбардировка с 2011 года» по деревням, поселкам и трем нефтяным месторождениям. Бомбардировка была настолько интенсивной, что самолеты следовавшие авиарейсами из Ливана и обратно были вынуждены изменить курс. Москва обратилась в Министерство транспорта Бейрута с просьбой дать распоряжение авиаперевозчикам не использовать воздушное пространство над восточной Сирией на время операции.

Неизвестно, были ли среди 36 погибших гражданские лица. В результате налетов США на контрольный пункт ИГИЛ в марте были убиты четверо мирных жителей. Правительству США потребовалось восемь месяцев, чтобы опубликовать результаты расследования: вооруженные силы признали, что совершили убийство четырех мирных жителей, в том числе одного ребенка, однако назвали эти действия законными, так как «контрольные пункты ИГИЛ являются законными целями». Одним словом, это побочный ущерб, который, как и в большинстве других случаев, даже не заслуживает расследования.

Белый дом часто хвалился низким уровнем смертей среди гражданского населения в Сирии и Ираке за последний год. Цели авиаударов часто располагаются в пустынных районах, в местах, откуда ИГИЛ руководит своей военной стратегией и экономическими операциями. Жертв среди исламистов тоже не так много. Даже в Ракке, где расположены цели российских и французских истребителей.

Мирные жители погибают: в ИГИЛ заявили о смерти 10 человек во время пятничной атаки на шиитскую мечеть в Багдаде, затем стало известно еще о 8 погибших. Насилие, ставшее обыденным делом в столице, подливает масло в огонь, усугубляя раскол внутри общества. Лагерь Асти, кажется, далек от всего этого, но среди переселенцев идут разговоры об общем для всех будущем. «Народ уничтожили, лишили чувства собственного достоинства. Люди хотят покинуть Ирак, это больше не их страна», — говорит священник Джалал Яко.