Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Главное внешнеполитическое событие этой недели для Турции — несомненно, визит главы МИД РФ Сергея Лаврова. Это, несомненно, будет очень интересный визит. Москва — один из важнейших собеседников Турции, однако в Сирии мы расходимся с Россией практически в каждом вопросе: от причин до последствий сирийской проблемы, от переходного процесса до окончательного решения.
Главное внешнеполитическое событие этой недели для Турции — несомненно, визит министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, который запланирован на 25 ноября. Лавров возглавляет МИД с 2004 года. За это время он имел дело с пятью министрами иностранных дел Турции. Поэтому он, с одной стороны, является некоторой постоянной величиной с точки зрения внешней политики своей страны, с другой — зорко отслеживает личностные различия своих турецких коллег, а также отмечает, какую внешнюю политику преследует Турция. Наша страна, несомненно, не может не поражать Лаврова своей внешнеполитической графикой. И ему, должно быть, доставляет удовольствие постигать ее, а потом делать ходы на шахматной доске внешней политики.
Главная причина визита, который состоится на этой неделе, — обсуждение действий на пути к шестому заседанию Совета сотрудничества высшего уровня, который был создан в 2010 году и продолжает функционировать и по сей день. Министры иностранных дел займутся подготовкой заседания на уровне глав государств, которое должно пройти в конце года. Этот механизм был создан Турцией не только с Россией, но и со многими другими странами. Тем не менее сейчас Россия — один из важнейших собеседников Турции во внешней политике.
Ранее Турция была одной из двух стран, входящих в НАТО и имеющих сухопутную границу с Советским Союзом (другой страной северного крыла была Норвегия). После распада СССР у Турции не осталось сухопутной границы с Россией. Но со временем политическая география изменилась, между Турцией и Россией появились новые отношения соседства.
Во-первых, после аннексии Крыма Россия стала нашим крупнейшим морским соседом на севере в Черноморском регионе. А с тех пор как Россия вмешалась в сирийскую проблему, она, можно сказать, стала граничить с нами на юге. Разногласия, возникшие в последнее время между Турцией и Россией по вопросам Крыма и Сирии, постепенно нагнали серые облака на весеннее безоблачное небо, которое за последние десять лет расстелилось над двумя странами. Отныне Россия соседствует с Турцией и на севере, и на юге, и в силу такой близости наши самолеты натыкаются (и продолжат натыкаться) друг на друга и в Черном море, и на границе с Сирией.
Турция не может открыто говорить о том, что близко к сердцу принимает желание родственного нам народа — крымских татар — остаться гражданами Украины. Сообщают, что этот вопрос обсуждается с Россией на высшем уровне, и мы передаем российскому руководству сигналы, необходимые для того, чтобы наши крымскотатарские братья не были ущемлены в правах. Но насколько Россия принимает во внимание этот важный для нас момент? Неясно.
В Сирии тоже складывается непростая ситуация. Мы расходимся с Россией практически в каждом вопросе: от причин до последствий сирийской проблемы, от переходного процесса до окончательного решения. Кроме того, в конце прошлой недели российские самолеты нанесли бомбовые удары по туркменским оппозиционным элементам в Сирии. Это, конечно, чрезвычайно болезненный вопрос для Турции, поскольку упомянутые туркменские образования входят в число групп, воюющих против режима Асада в Сирии, и для них Турция не жалеет никакой поддержки. А Россия именно по этой причине их и бомбит. Помимо ИГИЛ, Россия считает «террористами» и все оппозиционные элементы, которые воюют против режима Асада.
Резолюция номер 2249, которая была единогласно принята Советом Безопасности (СБ) ООН 20 ноября, осуждает теракты ИГИЛ в Сусе (Тунис), Бейруте, Анкаре, Париже, на Синае. Она также призывает бороться со всеми физическими, юридическими лицами, образованиями, связанными с ИГИЛ, «Фронтом ан-Нусра» и «Аль-Каидой», а также со всеми другими силами, которых СБ ООН и Международная группа поддержки Сирии (МГПС) определяют в качестве террористических организаций. Резолюция СБ ООН стала очередным подтверждением, что главной проблемой в Сирии и Ираке международное сообщество считает ИГИЛ и тому подобные структуры.
А Турция, должно быть, не поняла, как минимум, часть принципов, согласованных МГПС на встречах, состоявшихся в Вене. В противном случае официальный представитель Госдепа США не опровергал бы такие наши декламации, как «Асад уйдет», «Асаду не место в переходном процессе», «Асад не будет кандидатом на выборах», и не говорил бы «мы трактуем это иначе».
В сирийском вопросе Турция не сходится ни с США, ни с Россией, ни с международным сообществом в целом. Но только ли в несовпадении дело? Сирийский вопрос уже давно вышел за эти рамки, превратился в некую навязчивую идею. Даже на открытии 6-го энергетического форума Атлантического совета, который состоялся на прошлой неделе в Стамбуле, президент Эрдоган построил свою вступительную речь вокруг тезиса «Сирия, мусульманство, ислам не имеют никакого отношения к терроризму» и приправил ее словами о том, «как важно, чтобы Асад ушел». Из этого следует, что Турция больше не может говорить со своими собеседниками на важные внешнеполитические темы и продолжает преследовать близорукую внешнюю политику, которая строится вокруг утверждения «Асад не нужен».
Это опасная ситуация. В ходе визита Лаврова в Турцию спор вокруг Сирии, вероятно, вспыхнет снова. Наивно ожидать, что во время этого визита Турция и Россия смогут преодолеть разногласия по Сирии. Новое региональное соперничество Турции и России, которое начинает формироваться на почве Сирии и Черного моря, вскоре может найти отражение и на Кавказе и Средней Азии. Преодоление проблем, которыми Турция опоясана в своем ближнем зарубежье и в свете которых она может столкнуться лбом с Россией, должно войти в число главных приоритетов нашей внешней политики. А это возможно только при прагматичном, рациональном, свободном от идеологии понимании внешней политики, которое сосредоточено на реальных проблемах. Пока сирийская политика Турции не выйдет на этот уровень, о согласии с международным сообществом не может быть и речи.
Ранее Турция была одной из двух стран, входящих в НАТО и имеющих сухопутную границу с Советским Союзом (другой страной северного крыла была Норвегия). После распада СССР у Турции не осталось сухопутной границы с Россией. Но со временем политическая география изменилась, между Турцией и Россией появились новые отношения соседства.
Во-первых, после аннексии Крыма Россия стала нашим крупнейшим морским соседом на севере в Черноморском регионе. А с тех пор как Россия вмешалась в сирийскую проблему, она, можно сказать, стала граничить с нами на юге. Разногласия, возникшие в последнее время между Турцией и Россией по вопросам Крыма и Сирии, постепенно нагнали серые облака на весеннее безоблачное небо, которое за последние десять лет расстелилось над двумя странами. Отныне Россия соседствует с Турцией и на севере, и на юге, и в силу такой близости наши самолеты натыкаются (и продолжат натыкаться) друг на друга и в Черном море, и на границе с Сирией.
Турция не может открыто говорить о том, что близко к сердцу принимает желание родственного нам народа — крымских татар — остаться гражданами Украины. Сообщают, что этот вопрос обсуждается с Россией на высшем уровне, и мы передаем российскому руководству сигналы, необходимые для того, чтобы наши крымскотатарские братья не были ущемлены в правах. Но насколько Россия принимает во внимание этот важный для нас момент? Неясно.
В Сирии тоже складывается непростая ситуация. Мы расходимся с Россией практически в каждом вопросе: от причин до последствий сирийской проблемы, от переходного процесса до окончательного решения. Кроме того, в конце прошлой недели российские самолеты нанесли бомбовые удары по туркменским оппозиционным элементам в Сирии. Это, конечно, чрезвычайно болезненный вопрос для Турции, поскольку упомянутые туркменские образования входят в число групп, воюющих против режима Асада в Сирии, и для них Турция не жалеет никакой поддержки. А Россия именно по этой причине их и бомбит. Помимо ИГИЛ, Россия считает «террористами» и все оппозиционные элементы, которые воюют против режима Асада.
Резолюция номер 2249, которая была единогласно принята Советом Безопасности (СБ) ООН 20 ноября, осуждает теракты ИГИЛ в Сусе (Тунис), Бейруте, Анкаре, Париже, на Синае. Она также призывает бороться со всеми физическими, юридическими лицами, образованиями, связанными с ИГИЛ, «Фронтом ан-Нусра» и «Аль-Каидой», а также со всеми другими силами, которых СБ ООН и Международная группа поддержки Сирии (МГПС) определяют в качестве террористических организаций. Резолюция СБ ООН стала очередным подтверждением, что главной проблемой в Сирии и Ираке международное сообщество считает ИГИЛ и тому подобные структуры.
А Турция, должно быть, не поняла, как минимум, часть принципов, согласованных МГПС на встречах, состоявшихся в Вене. В противном случае официальный представитель Госдепа США не опровергал бы такие наши декламации, как «Асад уйдет», «Асаду не место в переходном процессе», «Асад не будет кандидатом на выборах», и не говорил бы «мы трактуем это иначе».
В сирийском вопросе Турция не сходится ни с США, ни с Россией, ни с международным сообществом в целом. Но только ли в несовпадении дело? Сирийский вопрос уже давно вышел за эти рамки, превратился в некую навязчивую идею. Даже на открытии 6-го энергетического форума Атлантического совета, который состоялся на прошлой неделе в Стамбуле, президент Эрдоган построил свою вступительную речь вокруг тезиса «Сирия, мусульманство, ислам не имеют никакого отношения к терроризму» и приправил ее словами о том, «как важно, чтобы Асад ушел». Из этого следует, что Турция больше не может говорить со своими собеседниками на важные внешнеполитические темы и продолжает преследовать близорукую внешнюю политику, которая строится вокруг утверждения «Асад не нужен».
Это опасная ситуация. В ходе визита Лаврова в Турцию спор вокруг Сирии, вероятно, вспыхнет снова. Наивно ожидать, что во время этого визита Турция и Россия смогут преодолеть разногласия по Сирии. Новое региональное соперничество Турции и России, которое начинает формироваться на почве Сирии и Черного моря, вскоре может найти отражение и на Кавказе и Средней Азии. Преодоление проблем, которыми Турция опоясана в своем ближнем зарубежье и в свете которых она может столкнуться лбом с Россией, должно войти в число главных приоритетов нашей внешней политики. А это возможно только при прагматичном, рациональном, свободном от идеологии понимании внешней политики, которое сосредоточено на реальных проблемах. Пока сирийская политика Турции не выйдет на этот уровень, о согласии с международным сообществом не может быть и речи.
