Президент Франции Франсуа Олланд продолжает свое «дипломатическое наступление» в поисках союзников в борьбе против террористической организации «Исламское государство».

Так пишет газета «Фигаро» о сегодняшнем визите главы государства в США, где он должен встретиться с Бараком Обамой. «Дэвид Кэмерон, Барак Обама, Ангела Меркель, Владимир Путин — такова траектория дипломатического марафона, в ходе которого Франсуа Олланд пытается создать новую и единую коалицию», — написала газета. Об успехах французского президента говорить пока рано, так как обещания мировых политиков оказать Парижу поддержку пока действиями не подкрепляются.

Во-первых, Кэмерон обещал вынести вопрос об участии в коалиции на голосование британского парламента. Но тот уже однажды отклонил подобное предложение, и нет никаких гарантий, что это не повторится. Во-вторых, сразу после терактов в Париже военные и гражданские представители американских властей заявляли о необходимости совместной борьбы с ИГИЛ. «Настало время работать вместе над общей целью», — так сказал, например, генерал Джон Аллен. Однако в Белом доме еще не решились на участие в новой коалиции, как не решили, каким образом будет Америка «удваивать» свои усилия в борьбе с терроризмом, как то пообещал президент Обама после 13 ноября.

Все зависит от того, что предложит президент Олланд, ссылается газета на слова одного американского дипломата. «Он не против посредничества Франции в отношениях с Москвой», — заверяет один из источников в американских спецслужбах. Однако идти в XXI веке на такой «противоестественный союз, какой был заключен со Сталиным в борьбе с нацизмом» США еще не готовы, пишет газета, объясняя это тем, что после аннексии Крыма у Белого дома еще сохранилось недоверие к хозяину Кремля.

Возможность коалиции, в которую войдут США и Россия обсуждает и газета «Либерасьон» в статье под названием «Париж-Москва-Вашингтон — кривая ось». Пока три державы не придут к согласию по поводу конечной цели в Сирии, их коалиция будет неустойчива, пишет газета, вспоминая, что тактика Кремля нацелена не на борьбу с ИГИЛ, а на сохранение у власти Башара Асада. Автор статьи Жан-Пьер Перрен полагает, что Владимир Путин стремится как можно скорее устранить так называемую «умеренную оппозицию», поддерживаемую Францией и США для того, чтобы в Сирии осталось только два игрока: Асад и ИГИЛ. Тогда, полагает автор, Путину будет намного легче создать коалицию вместе с Западом, чтобы устранить главную угрозу в лице этой террористической организации.

В российской стратегии Франция всегда считалась «слабым звеном», анализирует дальше газета. Когда президент Путин беседовал со своим сирийском коллегой в Москве, он якобы сказал Асаду: «У вас есть два старых противника — Великобритания и США». «И Франция», — добавил Асад. «Нет, не Франция. Ее политика — это только поза», — продолжал увещевать Путин.

Правдива или нет эта история, рассказанная кем-то из окружения российского президента, она очень показательна, пишет «Либерасьон». Так как после терактов французская политика повернулась на 180 градусов, и теперь, как считают в России, Франция твердо намерена сражаться на российской стороне.

С этой точки зрения для Москвы чрезвычайно выгодно, чтобы вояж Франсуа Олланда завершится именно разговором с Путиным, считает «Либерасьон». Таким образом, российский президент окажется последним собеседником и хозяином положения.

Париж оказался зажат между двух полюсов: Путиным, который является настоящим игроком на сирийской арене, и Обамой, который не хочет ничего предпринимать, — комментирует французский эксперт по Ближнему Востоку.

Его точку зрения поддерживает газета «Монд», которая по-своему объясняет нежелание американского президента вступать в коалицию. После поражения в Ираке и тяжелого наследия в Афганистане Белый дом не желает ввязываться в новый затяжной конфликт в Сирии, пишет газета. Но с самого начала вступления в должность президента «проклятие Ближнего Востока» не отпускает Барака Обаму. Пытаясь справиться с тяжелым наследием Джорджа Буша, выводя отовсюду американские войска, Обама постепенно оказывается в изоляции — до такой степени, что уже собственная пресса называет его «близоруким».