«Франция останется такой, какой погибшие люди любили ее, какой они желали бы, чтоб она была. Мы не прогнемся перед страхом и ненавистью. В ответ террористам мы лишь увеличим число песен, концертов, спектаклей, мы продолжим ходить на стадионы», — пообещал президент Франции Франсуа Олланд на церемонии памяти жертв терактов 13 ноября.
Улицы Парижа и других городов 27 ноября окрасились в триколор — французские флаги реяли во многих окнах, многие прохожие облачались в них, как в мантии, другие просто несли флажки в руках. Переживания при этом были общими: общее горе разбудило во французах уснувший патриотизм. Люди на улицах, прилегающих к музейному комплексу Les Invalides, где проходила траурная церемония, признавались журналистам: впервые в жизни или впервые за долгие годы они взяли в руки флаг своей страны. «Это очень сплачивает, будит чувство патриотизма и гордости за свою страну», отмечали одни, а другие предлагали совершать подобные патриотические акции почаще. Иными словами, инициатива президента Олланда, предложившего таким образом отметить сегодняшний день, две недели спустя после терактов, унесших 130 жизней, была встречена большинством граждан с пониманием. Хотя были и те, кто пускался в иную риторику: по их мнению, именно нынешнее социалистическое правительство несет ответственность за трагедию в Париже. Ведь, по их мнению, с момента январских терактов в столице, когда мишенями джихадистов стала редакция сатирического издания Charlie Hebdo и кошерный супермаркет, не было предпринято кардинальных шагов по устранению террористической угрозы во Франции.
Но как бы французы не относились к нынешнему правительству, и какую бы политическую силу они не поддерживали, практически все они сошлись во мнении: террористы ИГИЛ пытались нанести удар в самое сердце французской цивилизации, культуры, устоев и нравов, и, чтобы не прогнуться под этим ударом, необходимо преодолеть страх и продолжать жить в соответствии с европейскими моральными ценностями и принципами демократии.
На площади дворца Инвалидов, на черном полотне проецировались фото жертв парижских терактов. Женский и мужской голоса поочередно произносили их имена. «Это была молодежь Франции», сказал президент Франсуа Олланд. «Пятница 13 ноября — день, который мы никогда не забудем. Франции нанесли удар в самое сердце». Далее он говорил о подготовленном извне и хладнокровно осуществленном «ордой убийц» акте войны. О130 прерванных жизнях, сломанных судьбах, затихших навсегда голосах. Олланд пообещал, что Франция сделает все возможное, чтобы разгромить «армию фанатиков», учинивших парижскую бойню.
На государственной церемонии памяти собралось около двух с половиной тысяч приглашенных — родные и близкие погибших, общественные и политические деятели, представители дипломатического корпуса, сотрудники сил безопасности, принимавшие участие в операции по нейтрализации террористов.
Широкая международная коалиция против террористов «Исламского государства», запрещенного как в России, так и в ЕС, судя по всему, останется нереализованной идеей Франсуа Олланда. Его визиты в Вашингтон и в Москву не дали конкретного результата, как пишут в пятницу ведущие французские издания.
«Олланд заблокирован между противоположными позициями США и России», — сообщала в четверг, по итогам визита Олланда в Вашингтон и в преддверии его приезда в Москву, газета Le Monde. «Авиаудары по ИГИЛ будут усилены и скоординированы», — цитирует издание заявление французского лидера, сделанное им на совместной пресс-конференции с российским коллегой Владимиром Путиным:
«Мы с президентом Путиным договорились по трем основным вопросам. Во-первых, обмен информацией и разведданными любого характера, главным образом, между нашими военными силами. Авиаудары по ИГИЛ будут усилены и скоординированы с целью повышения их эффективности. Речь в особенности идет о нанесении ударов по автоколоннам, транспортирующим топливо. В-третьих, как подчеркнул президент Путин, силы, ведущие борьбу с ИГИЛ и другими террористическими группировками, не должны быть объектом наших операций. Наша цель — наносить удар по террористическим группировкам и по ИГИЛ».
Проблема, отмечают французские комментаторы, заключается в том, что под «другими террористическими группировками» Россия и Запад подразумевают разные вещи. Москва приняла позицию Дамаска, считая террористами всех, кто выступает против режима Башара Асада. Запад, во главе с Вашингтоном, называет террористическим сам этот режим, требуя его ухода. Единственная точка соприкосновения — необходимость борьбы против ИГИЛ, но методы достижения этой цели Вашингтон и Москва предлагают разные, и Париж в этой непростой ситуации пытается стать своего рода мостом меж двух держав. Миссия непростая, особенно на фоне обострения, вызванного демаршем Анкары, сбившей российский истребитель в районе границы с Сирией.
«Россию и Францию сблизила общая боль», — отмечает французская пресса, говоря о подрыве российского пассажирского лайнера над Синаем и террористических атаках в Париже. Обозреватели вспоминают исторически теплые отношения между двумя странами, омраченные недавним отказом Франции поставить России вертолетоносцы «Мистраль». «В настоящий момент, перед лицом общей угрозы, эти подпорченные отношения могут вновь наладиться, ведь фундамент для них никуда не исчез», — говорят представители французского внешнеполитического ведомства. А по мнению многих политиков из правоцентристской и праворадикальной оппозиции, Франция должна существенно укрепить свои связи с Россией, даже если это придется не по вкусу американским партнерам, потому что ИГИЛ представляет гораздо большую угрозу для Европы, нежели для США.
Как сообщают российские СМИ, на переговорах Олланда и Путина «немного обсуждался» и вопрос возможного снятия с России европейских санкций. Российские источники приводят слова министра иностранных дел Франции Лорана Фабиуса, который связал этот вопрос с успешным проведением выборов в Донбассе в марте 2016 года.
