В интервью корреспонденту информагентства ILNA иранский специалист по странам Северной Африки Джафар Ганадбаши (Jafar Ghanadbashi) рассказал о решении «Исламского государства» перенести свою столицу в ливийский город Сирт (Сурт) и пояснил: «После начала Россией своих военных действий в Сирии мы стали свидетелями того, что на террористов, особенно из числа ИГИЛ, стало оказываться серьезное давление. Они понесли серьезные потери с точки зрения военной техники и личного состава. То же самое происходит и в Ираке. Там национальное правительство решительно настроено вести борьбу с игиловцами и прочими террористами. В Сирии и Ираке, в частности, в Ракке и Мосуле, они находятся в весьма затруднительной ситуации. С другой стороны, ИГИЛ уже доказало своими действиями, что для продолжения собственного существования оно готово переместиться в другие страны мира».
«По некоторым параметрам Ливия является довольно благоприятным местом для базирования игиловцев, — продолжил эксперт, — потому что, во-первых, Сирт — это морской порт, и добраться до него не составляет особого труда. Во-вторых, нефтяные ресурсы Ливии, как мы сейчас это наблюдаем в Ираке и Сирии, могли бы стать прочной базой для финансового обеспечения ИГИЛ. Кроме того, крупные нефтяные компании непременно объединятся с ними в плане транспортировки нефти. В-третьих, ни одно из двух правительств в Триполи и Тобруке не в состоянии контролировать Сирт из-за его удаленности от основной части ливийской территории. Также следует иметь в виду, что некоторые боевики, вошедшие в состав „Исламского государства“, являются выходцами из стран Северной Африки и, в частности, Ливии, поэтому они вовсе не боятся оказаться в Сирте. Более того, к ним могут присоединиться даже такие группировки, как „Боко харам“ и „Аш-Шабаб“ из Чада, Туниса, Камеруна и Нигера, и присягнуть им на верность. ИГИЛ рассматривает Ливию как одно из возможных мест для продолжения своей деятельности и реализации идеи халифата. Если верны сообщения о том, что „Исламское государство“ выбрало город Сирт в качестве новой столицы своего халифата, вышеперечисленные причины представляют отличные возможности для маневров террористов».
Отвечая на вопрос о том, приведет ли проникновение «Исламского государства» в Ливию к распространению игиловцев и в других странах Магриба, эксперт сообщил: «В Северной Африке регионы, в которых ИГИЛ может себя проявить, имеют ряд особенностей. Например, там идет добыча нефти. По имеющейся информации, эта группировка располагает универсальным планом по захвату нефтяных ресурсов по всему миру, чтобы удешевить „черное золото“ и за счет этого наносить ущерб другим странам не только военными, но и экономическими методами. В странах Северной Африки, имеются запасы нефти, а в Марокко ее добыча даже еще не начиналась. Активность террористов и создание властных органов по модели ИГИЛ происходят в тех районах, которые известны колоссальным запасом природных ресурсов. Это делается для того, чтобы породить в обществе мощную волну исламофобии, ведь в странах Северной Африки мусульманские тенденции остаются весьма сильными».
В конце своего интервью специалист заявил: «Ливией правит слабое правительство. Можно сказать, что во всем Магрибе единственное слабое правительство — в Ливии. К примеру, у власти в Египте стоит военное правительство, которое противостоит подобным действиям со стороны террористов и имеет в своем распоряжении мощные рычаги их подавления. Вместе с тем кажется весьма сомнительным, что после проникновения в Ливию ИГИЛ сможет оттуда расползтись по другим североафриканским странам. То же самое наблюдалось в Сирии и Ираке. Там „Исламское государство“ образовалось тогда, когда позиции национальных правительств были крайне неустойчивыми. Если тактика игиловцев направлена против западных государств, они не захотят, чтобы террористы объявились в Ливии, расположенной в непосредственной близости к Европе».
