В ссору Турции и Ирака теперь вмешалась Россия. До этого Москва уже намекала Багдаду, что могла бы оказать ему военную помощь. Значит ли это, что путинские ВВС вскоре будут летать также и над Ираком? И насколько это было бы опасно для региона? Вот что говорят эксперты.
У Ирака, находящегося в конфликте с Турцией, появился новый, могущественный друг — Россия. Российские власти требуют незамедлительного вывода турецких войск из Ирака и грозится в противном случае поднять соответствующий вопрос в Совете безопасности ООН. Для русских это стало бы подходящим поводом оказать давление на Турцию: после того, как ее ВВС сбили российский бомбардировщик, Кремль не упускает таких возможностей.
Однако вмешательство в турецко-иракский конфликт — уже не первый признак возможного альянса двух стран: еще с осени Россия обменивалась с Ираком, а также с Ираном информацией, собранной спецслужбами, в контексте борьбы с «Исламским государством». А российский МИД еще несколько месяцев назад давал Багдаду понять, что тот мог бы рассчитывать на военную помощь в борьбе с ИГ. А иракский министр иностранных дел на этой неделе многозначительно сказал, что «пока» не воспользовался этим предложением.
«Россия готова к большим рискам»
Поэтому некоторые эксперты предполагают, что Россия вскоре могла бы отправить свои самолеты бомбить Ирак, как они это уже делают в Сирии. Но насколько вероятно такое расширение российской военной операции на Ближнем Востоке? На этот вопрос нашему изданию ответили несколько военных и внешнеполитических экспертов.
Специалист по России Пол Стронски (Paul Stronsky) из аналитического центра Carnegie Endowment for International Peace, затруднился сказать, планирует ли Москва в настоящий момент воздушные удары по иракской территории. «Российская армия уже измотана операциями на Украине и в Сирии, но Россия доказала, что может пойти на большие риски. Поэтому я не стал бы полностью исключать возможность интервенции в Ирак», сказал эксперт.
«Русские не думают на два или три шага вперед»
Военный эксперт Павел Баев из Института исследований мира (Peace Research Institute) в Осло считает военную операцию в Ираке маловероятной, причем из чисто практических соображений: «Логистика и без того является „слабым звеном“ операции в Сирии, но там поддержка военной базы в Латакии возможна хотя бы морским путем. В Ираке же такой возможности не будет». Таким образом, Баев не верит в то, что российская армия может позволить себе открытие нового фронта. «Главным сдерживающим фактором оппортунистических маневров России являются ее ограниченные военные ресурсы».
Но какая же стратегия может скрываться за этим сближением с Ираком и постоянными уколами в адрес Турции? В этом плане эксперты сошлись во мнении: никакой стратегии нет. «Путин умело распознает тактические возможности и пользуется ими, — сказал Стронски. — Но русские не привыкли думать на два или три шага вперед».
Москва использует международные конфликты для демонстрации собственной силы
Россия во внешней политике редко преследует долгосрочные стратегические цели, считает Стронски. Чаще она стремится продемонстрировать собственному населению, что «способна противостоять Западу». При этом политическая ситуация в таких странах, как Сирия или Ирак, Кремлю едва ли интересна. И это, по его мнению, может нанести вред ближневосточному региону: «Мне кажется, что это краткосрочное мышление во внешней политике крайне опасно». События на востоке Украины продемонстрировали, насколько разрушительные последствия оно может повлечь за собой.
Эксперт Немецкого общества внешней политики Сара Пагунг (Sarah Pagung) также считает, что Кремлю нет особого дела до урегулирования конфликтов в Ираке или Сирии. Гораздо важнее для него подчеркнуть собственную важную роль в мире. «Россия хочет укрепиться в качестве главного игрока в мировой политике. А региональными конфликтами она пользуется (…) для удовлетворения собственного эго». А этого можно добиться, в частности, путем ограничения влияния НАТО и, в первую очередь, США в регионе.
В конфликте между Ираком и Турцией Россия лишь пользуется возможностью «на словах продемонстрировать свою силу, не беря на себя каких-либо обязательств», добавила Пагунг. А насколько серьезно было ее предложение помощи Багдаду, остается непонятным.
