Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Через несколько дней после январских терактов у Главного управления внешней безопасности Минобороны и Главного управления внутренней безопасности МВД Франции запросили список джихадистов «первого ряда», которых нужно тщательно проверить в первую очередь. В обширном списке, который, кажется, никто и не думал просеивать, фигурировали люди, рожденные 30 февраля.
Газета Libération пишет о том, что изменилось за год, прошедший с момента январских терактов-2015, в области борьбы с терроризмом. И приходит к выводу, что и французские спецслужбы, и французские борцы с пропагандой ИГИЛ пока не сильно повысили уровень своей эффективности.
Один из фронтов, на котором французское государство пока проигрывает джихадистам — это пропаганда в интернете. Libération напоминает, что сразу после январских терактов министр внутренних дел Бернар Казнев заявил, что борьба с интернет-пропагандой, под воздействием которой ряды ИГИЛ пополняют 90% «бойцов», должна стать приоритетом.
И хотя с февраля 2015 года МВД отчиталось о блокировке 43 джихадистских сайтов и о том, что еще 188 веб-страниц теперь невозможно найти через запросы в поисковиках, но некоторые ресурсы ИГИЛ до сих пор общедоступны.
Французский государственный сайт Stop Djihadisme, запущенный в конце января 2015 года, пока уступает джихадистским пропагандистам даже по количеству контента. В конце декабря, то есть почти через год после запуска проекта, странички Stop Djihadisme, наконец, появились в Facebook и Twitter.
Для сравнения: террористическая группировка ИГИЛ за год запустила в Сеть 800 видеороликов на 11 языках, 15 тысяч фотографий и 20 новых интернет-журналов.
В Информационной службе правительства Франции (SIG) поддержанием сайта Stop Djihadisme занимаются десять человек. Которые, очевидно, даже при желании не смогут выдать больше пропаганды, чем террористы.
Реорганизация французских спецслужб тоже проходит с большим трудом. С момента январских терактов, которые выявили значительные упущения в работе спецслужб (их, кстати, тогда признал и премьер-министр Вальс), прошел год, который, по мнению Libération, «был потерян».
Три человека, совершившие теракты в январе — братья Куаши и Амеди Кулибили — были хорошо известны французским спецслужбам, которые, тем не менее, ничего не сделали для того, чтобы помешать им.
«Неумение выбирать приоритеты и банальные упущения при обмене информацией между различными антитеррористическими подразделениями продемонстрировали симптоматическое бессилие французских спецслужб», — пишет Libération. Это привело к плачевным результатам 13 ноября, когда террористам удалось в течение одного вечера совершить в парижском регионе 7 терактов, в которых погибли 130 человек.
Многие из «ноябрьских» террористов, включая предполагаемого организатора, также были в базах данных спецслужб. Но борцы часто не могут воспользоваться даже теми данными, которые у них есть.
Газета предполагает, что подобный непрофессионализм можно объяснить в первую очередь тем, что подавляющее большинство спецслужбистов — бывшие полицейские, которые просто не привыкли к тонкой работе.
Например, из 3 000 работников Главного управления внутренней безопасности МВД (DGSI) только 15% являются «узкими специалистами»: графологами, программистами, инженерами, экономистами, теологами… Все остальные — универсальные «силовики».
В качестве примера «близорукости французских спецслужб» Libération приводит случай с запросом, который отправила разведчикам служба финансового контроля Tracfin, подчиняющаяся Минфину Франции.
Через несколько дней после январских терактов представители Tracfin запросили у Главного управления внешней безопасности Минобороны (DGSE) и Главного управления внутренней безопасности МВД (DGSI) список джихадистов «первого ряда», которых нужно тщательно проверить в первую очередь.
Ответ финансовые контролеры получили только от внешней разведки (DGSE), но вместо 20–30 имен им прислали список из более чем тысячи персон. В обширном списке, который, кажется, никто и не думал просеивать, фигурировали люди, рожденные 30 февраля.
Для сравнения: террористическая группировка ИГИЛ за год запустила в Сеть 800 видеороликов на 11 языках, 15 тысяч фотографий и 20 новых интернет-журналов.
В Информационной службе правительства Франции (SIG) поддержанием сайта Stop Djihadisme занимаются десять человек. Которые, очевидно, даже при желании не смогут выдать больше пропаганды, чем террористы.
Реорганизация французских спецслужб тоже проходит с большим трудом. С момента январских терактов, которые выявили значительные упущения в работе спецслужб (их, кстати, тогда признал и премьер-министр Вальс), прошел год, который, по мнению Libération, «был потерян».
Три человека, совершившие теракты в январе — братья Куаши и Амеди Кулибили — были хорошо известны французским спецслужбам, которые, тем не менее, ничего не сделали для того, чтобы помешать им.
«Неумение выбирать приоритеты и банальные упущения при обмене информацией между различными антитеррористическими подразделениями продемонстрировали симптоматическое бессилие французских спецслужб», — пишет Libération. Это привело к плачевным результатам 13 ноября, когда террористам удалось в течение одного вечера совершить в парижском регионе 7 терактов, в которых погибли 130 человек.
Многие из «ноябрьских» террористов, включая предполагаемого организатора, также были в базах данных спецслужб. Но борцы часто не могут воспользоваться даже теми данными, которые у них есть.
Газета предполагает, что подобный непрофессионализм можно объяснить в первую очередь тем, что подавляющее большинство спецслужбистов — бывшие полицейские, которые просто не привыкли к тонкой работе.
Например, из 3 000 работников Главного управления внутренней безопасности МВД (DGSI) только 15% являются «узкими специалистами»: графологами, программистами, инженерами, экономистами, теологами… Все остальные — универсальные «силовики».
В качестве примера «близорукости французских спецслужб» Libération приводит случай с запросом, который отправила разведчикам служба финансового контроля Tracfin, подчиняющаяся Минфину Франции.
Через несколько дней после январских терактов представители Tracfin запросили у Главного управления внешней безопасности Минобороны (DGSE) и Главного управления внутренней безопасности МВД (DGSI) список джихадистов «первого ряда», которых нужно тщательно проверить в первую очередь.
Ответ финансовые контролеры получили только от внешней разведки (DGSE), но вместо 20–30 имен им прислали список из более чем тысячи персон. В обширном списке, который, кажется, никто и не думал просеивать, фигурировали люди, рожденные 30 февраля.
