Сенатор от штата Флорида Марко Рубио победил на первичных выборах в округе Колумбия. В Чикаго произошла стычка между сторонниками и противниками Дональда Трампа. А бывший мэр Нью-Йорка Майкл Блумберг 7 марта заявил, что не будет участвовать в президентских выборах. И это решение многих разочаровало.
Блумберг — центрист, в высшей степени уравновешенный и квалифицированный политик. В нем как независимом кандидате видели спасение от крайностей нынешней кампании. Но Майкл Блумберг исчерпывающе объяснил свои мотивы, как и то, почему он делает это именно сейчас.
Нет, он не поторопился. В своем заявлении он ссылается на крайний срок, до истечения которого можно вступить в гонку в качестве независимого кандидата. Для этого желающему необходимо собрать подписи в свою поддержку во всех 50 штатах. В каждом штате свое минимальное число подписей и своя дата, когда нужно подать петицию в избирательную комиссию. Например, Калифорния требует в этом избирательном цикле 178 039 подписей — это самый высокий ценз. А в Теннесси нужно собрать всего 275 — это самое малое число.
Чтобы твое имя оказалось в избирательном бюллетене всех штатов, требуется в общей сложности около 900 тысяч подписей. И надо еще уложиться в срок. В Иллинойсе он истекает 27 июня — это самая ранняя дата, до наступления которой требуется представить в избирательную комиссию штата петицию с 25 тысячами подписей. За оставшееся время это еще реально, но уже трудно.
Об этом и говорил Блумберг. По этой же причине Дональд Трамп, прежде угрожавший продолжать кампанию в качестве независимого кандидата, уже не сделает этого и потому торжественно обещает своей пастве остаться республиканцем.
И все-таки для Блумберга с его ресурсами и популярностью это не такой уж высокий барьер. Он не стал избираться вследствие трезвого расчета, который говорит, что гонку с тремя финалистами неминуемо выигрывает кандидат республиканцев. В этом вопросе стоит разобраться подробнее.
Прецеденты
Героя романа Марка Алданова «Истоки» Николая Сергеевича Мамонтова судьба занесла в Нью-Йорк. Сидя в кофейне, где собираются политические иммигранты Европы, Николай Сергеевич бойко строчит статью для петербургского журнала под названием «Участь Соединенных Штатов». Участь эта представляется ему, человеку социалистических воззрений, незавидной. Действие происходит в 1877 году, и в подтверждение своего сурового вердикта Мамонтов описывает недавнюю президентскую кампанию: «Да, в стране создалась революционная ситуация. Доверие к принципам свободы и равенства можно считать конченым. Неслыханный скандал, связанный с только что закончившимися президентскими выборами, нанес этому доверию последний, решающий и сокрушительный удар».
Нам, в отличие от Николая Сергеевича, комментарии излишними не кажутся. Речь идет о самом тяжелом в истории США конституционном кризисе. Кризис этот часто вспоминали в 2000 году, когда страна два месяца оставалась без новоизбранного президента и эксперты пытались вычислить наиболее вероятный сценарий. Именно вычислить: американцы привыкли к тому, что их политическая система работает как часы. Она в конце концов срабатывает, но как именно — зависит от множества непредсказуемых обстоятельств.
Конституция США гласит: если коллегии выборщиков не удалось избрать президента, это право переходит к Палате представителей. Впервые это произошло в 1800 году, на выборах третьего президента. Сенатор Аарон Бэрр и вице-президент Томас Джефферсон пришли к финишу с одинаковым результатом — по 73 голоса в коллегии выборщиков. Третий кандидат, действующий президент Джон Адамс, отстал — он набрал 65 выборщиков. В Палате представителей ситуация повторилась. Президент был избран лишь в 36-м туре голосования благодаря Александеру Гамильтону, который дал команду своим сторонникам в Конгрессе поддержать Джефферсона. Спустя несколько лет Бэрр вызвал на дуэль и убил отца американской финансовой системы.
Ситуация повторилась в 1824 году, когда на пост президента претендовал сын Джона Адамса, государственный секретарь Джон Квинси Адамс. Лидером гонки тогда был популярный генерал, герой англо-американской войны 1812-1814 годов Эндрю Джексон. Он, однако, не набрал, как того требует Конституция, половины голосов выборщиков — остальные голоса распределились между тремя другими кандидатами, среди которых были, кроме Адамса, спикер нижней палаты Генри Клей и министр финансов Уильям Кроуфорд. Когда вопрос поступил на рассмотрение палаты, распространился слух о
сделке, которую заключили Адамс и Клей: первый якобы обещал второму пост госсекретаря в обмен на поддержку. Факт сделки так и не был доказан, но Джон Квинси Адамс стал президентом, а Генри Клей — госсекретарем. В этом случае тоже имел место поединок: заядлый дуэлянт Клей вызвал одного из самых активных критиков сделки, но не убил, а прострелил ему пальто.
Предполагаемый сговор Адамса с Клеем вошел в историю как «нечестивая сделка». Это выражение вспоминали в 2008 году, когда Хиллари Клинтон сошла с дистанции, уступив Бараку Обаме, и была назначена госсекретарем.
И наконец, сюжет, описанный героем Марка Алданова. В 1876 году за пост президента боролись республиканец Резерфорд Хейс и демократ Сэмюэл Тилден. Кампания проходила в удушливой политической атмосфере, сложившейся после Гражданской войны. Республиканцы оспорили итоги голосования в трех южных штатах — Южной Каролине, Флориде и Луизиане, а также в Орегоне. В результате из этих четырех штатов в Сенат поступило по два протокола голосования выборщиков. Разница составляла один голос.
Зашедший в тупик Конгресс после изнурительных дебатов принял закон о специальной комиссии, которая должна была решить судьбу президентского кресла. Комиссия состояла из пяти сенаторов, пяти членов нижней палаты и пяти членов Верховного суда США. Однако Сенат контролировали республиканцы, а Палату представителей — демократы, поэтому среди законодателей, назначенных в комиссию, сложился паритет. Из пяти судей двое были республиканцами, двое — демократами, а пятый, судья Дэвид Дэвис, — независимым. Иллинойс тотчас избрал Дэвиса своим сенатором от Демократической партии. Демократы рассчитывали, что Дэвис останется в составе комиссии и отдаст свой голос Тилдену, однако Дэвис подал в отставку с поста члена Верховного суда.
Из оставшихся в наличии членов Верховного суда, которыми можно было заполнить вакансию, республиканцами были все. У демократов остался последний довод: они угрожали заблокировать работу Конгресса, если республиканцы не пойдут на политические уступки. В итоге президентом большинством в один голос выборщика стал кандидат республиканцев Резерфорд Хейс, обязавшийся вывести федеральные войска из южных штатов, остававшихся, по сути, оккупированными после Гражданской войны. Хейс выполнил это обещание. Кроме того, он обещал не избираться на второй срок — и тоже сдержал слово.
В такой острой форме ситуация больше не повторялась, но в 1961 году была принята 23-я поправка к Конституции, в соответствии с которой столичный федеральный округ Колумбия получил 3 голоса выборщиков, и общее число членов Коллегии выборщиков стало четным — 538. Вероятность выборов президента нижней палатой стала более высокой даже при двух кандидатах. Это едва не произошло на выборах 1968 года, когда опасную конкуренцию республиканцу Никсону и кандидату демократов Губерту Хэмфри составил третий кандидат — бывший губернатор Алабамы Джордж Уоллес, демагог и популист, очень похожий на Дональда Трампа. Уоллес в итоге набрал 46 голосов выборщиков. Если бы Никсон потерпел поражение хотя бы в двух малых штатах, президента избирала бы Палата представителей.
Сценарий
Все это и взял в расчет Майкл Блумберг, принимая решение не вступать в борьбу. В своем заявлении он с сожалением констатирует, что нынешняя кампания отличается удручающе низким уровнем политической культуры, что ее участники «ищут козлов отпущения, а не решения проблем, и раздают обещания, которые не в состоянии исполнить». Они не снижают накал партийного противостояния, а делают ставку на него, тем самым усугубляя паралич власти.
Более того: кандидаты выступают с нападками на достижения партий, от которых они избираются: кандидат демократов атакует политику Билла Клинтона, а лидер гонки среди республиканцев — политику Рональда Рейгана. «Оба президента, — пишет Блумберг, — занимались практическим решением проблем, а не идеологической борьбой. Оба способствовали прогрессу страны на важных направлениях».
Почему же Блумберг не пожелал изменить тон и смысл полемики кандидатов? «Для меня очевидно, что, вступив в гонку, я не смогу ее выиграть, — говорит он. — Я способен победить в нескольких штатах с этнически разнообразным населением, но этого недостаточно, чтобы получить 270 голосов в коллегии выборщиков».
При трех кандидатах вполне вероятно, что ни один из них не наберет этого числа, и тогда судьбу президентского кресла решит Палата представителей, где большинство принадлежит республиканцам. Здесь следует уточнить, что нижняя палата в этом случае проводит выборы по особой процедуре: голосуют не члены палаты, а штаты. Каждый штат имеет один голос. Таким образом, штат, в чьей делегации больше республиканцев, отдаст свой голос республиканцу, и наоборот. А штаты, в которых тех и других поровну, не будут голосовать вовсе. Простой арифметический подсчет показывает, что за демократа будет подано 13 голосов, за республиканца — 34, а три штата не будут участвовать в голосовании.
Значит, при таком сценарии президентом станет Дональд Трамп или Тед Круз — в зависимости от того, кто из них получит партийную номинацию. «Такой риск я, будучи в трезвом уме, не могу взять на себя», — говорит Блумберг. По его мнению, Трамп ведет раскалывающую общество и демагогическую кампанию, играет на предрассудках и страхах. Сенатор Круз отличается от него лишь тем, что не выходит в своей риторике за пределы допустимого, но не сутью.
Cловом, «оба хуже», и именно чтобы не допустить прихода одного из них к власти, Майкл Блумберг решил не избираться. Парадоксальное, но тщательно взвешенное решение!
