По приказу президента России Владимира Путина с 15 марта начался вывод большей части российских войск из Сирии. Решение, которое привело мир в смятение, президент РФ принял за день до этого во время встречи с министром иностранных дел и министром обороны. Свое решение президент РФ обосновал тем, что российские военные силы выполнили свои обязанности по международной борьбе с терроризмом, нейтрализовали основную угрозу терроризма для России, и вывод войск создаст хорошие условия для мирного урегулирования конфликта в Сирии. Путин обсудил свое решение с президентом США Бараком Обамой во время телефонного разговора. Ни в Вашингтоне, ни в Брюсселе, ни в Сирии пока не могут понять, чем, в действительности, объясняется этот радикальный шаг Путина. Президент Сирии Башар Асад поблагодарил Путина за оказанную огромную поддержку и за радикальное и, возможно, безвозвратное изменение процесса сирийского конфликта.
Российская пропагандистская машина представляет решение Путина как победный уход из Сирии. В действительности, однако, это скорее всего попытка с честью и минимальными потерями выйти из сирийского болота, для чего был выбран самый удобный момент, кстати, созданный той же Россией, которая в конце февраля инициировала процесс установления перемирия в Сирии. Россия делает то, что в свое время не смогла сделать в Афганистане. Ей, конечно не удалось сломить спину террора. Несмотря на то, что вместе с правительственными силами Сирии Россия смогла освободить несколько сот поселений от террористических группировок и вооруженных сил так называемой «умеренной оппозиции», нанести серьезный удар по основным нефтяным, торговым и военным инфраструктурам практически состоявшегося «Исламского государства» (запрещенная в России организация — прим. ред.), два пункта стратегического значения — Алеппо и Ракка, не были освобождены. Значит, не был нанесен окончательный, сокрушительный удар по джихадистскому террору.
Однако очевидно, что с точки зрения урегулирования конфликта, последствия решения Путина могут быть непредсказуемы. Трудно сказать, будет ли это способствовать процессу мирного урегулирования кризиса, или наоборот, приведет к срыву установленного хрупкого перемирия? Не исключено, что оппозиционные силы, террористические организации воспримут этот шаг Путина, как знак выхода России из игры, и возобновят военные действия против правительственных сил, чтобы вернуть потерянные за последнее время территории. Трудно также оценить дальнейшие шаги Запада, особенно в связи с определением государственного строя Сирии и решением судьбы Асада. Сначала необходимо будет понять, было ли это решение обусловлено недоверием Москвы к Асаду, отказом обеспечивать его безопасность?
Учитывая эти вопросы, Москва пока не спешит уточнять, в каких объемах будет выводить свои военные силы, какое вовлечение в процесс сохранит в будущем, если возобновятся военные действия в Сирии, и входит ли вывод зенитно-ракетной системы С-400, установленной в Хмеймиме, в планы Москвы.
Однозначно одно — этот шаг Путина значительно снижает вероятность войны с Турцией и НАТО в Сирии и способствует снижению напряженности с Анкарой. Еще накануне, когда Путин выразил соболезнования турецкому народу в связи с терактом в Анкаре, стала очевидна заинтересованность России в снижении напряжения с Турцией. Сейчас стороны могут проявить большую конструктивность по отношению друг к другу и возможно даже после символических жестов начнут процесс возобновления жизненно важных для обеих сторон отношений. В этом контексте становится ясно, почему Госдума России отказалась обсуждать законопроект о криминализации отрицания геноцида армян.
Для Армении ход Путина имеет двоякое значение. С одной стороны, углубление российско-турецкого противостояния превращает Армению во фронт и возможное поле военных действий, и избежать этого — уже спасение. Рост напряжения способствовал также эскалации карабахского конфликта, так как и Москва, и Анкара используют его как инструмент для демонстрации мускулов и клыков. С другой стороны, однако, ухудшение российско-турецких отношений увеличивало политическое значение Армении для Москвы. Чем больше российско-турецкие отношения будут теплеть, тем больше интересы Армении будут передвигаться на второй план по сравнению с совпадающими интересами России и Турции. С этой точки зрения было очень важно, что на пике российско-турецкого напряжения Ереван проявил видимую сдержанность, не выходя на первый план и не беря на себя неблагодарную роль защитника интересов России. Этот нейтралитет сейчас позволит легко адаптироваться к новой ситуации без существенных политических потерь.
