С терроризмом и исламизмом во всех его проявлениях, безусловно, нужно бороться. Это в частности подразумевает помощь всем тем воспитанникам мусульманской религии, которые, став атеистами или сохранив веру, отважно борются с засильем мракобесия в исламе, то есть его патриархальностью и женоненавистничеством, гомофобией и антисемитизмом, конспирологией и жертвенничеством, антисветским и тоталитарным настроем. Список эти борцов гораздо шире, чем в это хотят заставить поверить нас во Франции ложные друзья мусульман и настоящие союзники фундаменталистского ислама.
Это борьба со сторонниками средневекового ислама, который питается надуманными представлениями о чистоте, что в прошлом породила геноцид армян, евреев и тутси, а сегодня становится опорой для террористов и поборников навязанного женщинам «целомудрия». И ее необходимо продолжать. Потому что, по крайней мере, в западном мире, под вопрос ставится не только безопасность граждан перед лицом массовых убийств, но и спасение всего достигнутого в борьбе с 1960-х годов: секуляризация общества, огромные подвижки на пути эмансипации женщин (право на аборты и контрацепцию, равенство), уголовная ответственность за изнасилование, наказание расизма, антисемитизма, гомофобии и сексизма, неприятие разделения по религиозному и этническому характеру.
Если же мы хотим защитить эти огромные достижения нашего общества, нам нельзя закрывать глаза на другую страшную опасность, которая нависла над западными демократиями и в первую очередь над Европой: путинскую Россию. Скажем прямо: нельзя бороться с исламистской Харибдой, ища убежище у московской Сциллы. В сфере международной политики путинизм проявляется в первую очередь в поддержке диктатур (за исключением суннитских диктатур Персидского залива и Турции). Россия стремится представить себя прочнейшим заслоном на пути исламистского терроризма, однако берет под крылышко Чечню (ту самую, где не так давно она пустила кровь борцам за независимость и мирному населению, а также почти что стерла с лица земли столицу Грозный), переданную в руки исламистскому, коррумпированному и жестокому режиму. Лидер республики, мафиозный Рамзан Кадыров хвалился тем, что возглавлял крупнейшие демонстрации против Charlie Hebdo. Кроме того, та же самая Россия оказывает безусловную поддержку суданской военно-исламистской хунте, пришедшей к власти в результате государственного переворота «Братьев-мусульман» (президента Омара Башира преследует Международный уголовный суд за геноцид в Дарфуре). Кремль не может не знать, что в Судане проходят подготовку африканские исламисты, и что по его территории регулярно идут конвои с оружием для «Хезболлы» и ХАМАС. Как видите, борьба Москвы с исламистским экстремизмом носит более чем неоднозначный характер.
На самых подступах Европы Россия позволила себе военную агрессию против Украины, захватив Крым и дестабилизировав Донбасс. Киев же провинился лишь тем, что захотел пойти на сближение с Европой, а не остаться в сфере влияния Москвы. Тандем Путин-Медведев уже провернул нечто подобное несколькими годами ранее в Грузии, успешно ампутировав Южную Осетию и Абхазию из-за прозападного курса нового руководства Тбилиси.
Внутри же самого Европейского Союза сейчас наблюдается «путинизация» умов, которая выходит далеко за рамки авторитарных и антидемократических течений вроде правительства Орбана в Венгрии и ультраправых во Франции. Последние, кстати, уже давно взяли в руки факел бывшего офицера КГБ, и тот отвечает им взаимностью (взять хотя бы финансовую поддержку Национального фронта). Вообще, едва ли удивительно, что фашисты так превозносят точку зрения Москвы: ультранационализм, ненависть к либеральным западным нравам (ее разделяют и исламисты), социальный консерватизм с опорой на ретроградское христианство, консприрология с явным антисемитским подтекстом…
Самое тревожно во Франции — то, что путинская гангрена выходит за пределы различных ультраправых течений и начинает отвоевывать территорию среди ультралевых. Борьба с терроризмом ложится в основу разглагольствований Меланшона об эффективности российской борьбы с ДАИШ и сделанных Саркози в Москве заявлений о «бессмысленности» изоляции России, несмотря на тот факт, что санкции против нее были введены в ответ на вторжение в Крым. К тому же, бывший президент не единственный среди «Республиканцев», кто строит глазки Кремлю: от Франсуа Фийона до Рашиды Дати и Тьерри Мариани — все эти политики считают его важнейшим партнером в урегулировании сирийского кризиса, видят защитника дамасского палача поборником мира. Путинофилия во Франции набирает обороты и в кругах защитников суверенитета, особенно среди сторонников Шевенмана и «антиимпериалистов» с вкраплениями националистов.
Наконец, остается лишь удивляться отсутствию предостережения против политики Москвы со стороны «Республиканской весны», чей манифест много говорит о республике и нации, но ни разу не упоминает демократию. Почти не обсуждалась путинская угроза и на недавних дебатах, темой которых была борьба с исламизмом и популизмом.
Недооценка угрозы для демократической Европы со стороны зловещего российского лидера говорит о близорукой политике или даже преступном потворстве. Хотите конкретный пример катастрофических последствий путинизма? Пожалуйста. Систематическая дезинформация со стороны кремлевских спецслужб играет огромную роль в конспирационизме, который охватывает все большую часть молодежи. Финансируемые Кремлем сайты RT и Sputnik являются одними из главных источников отравляющих сеть теорий заговора, на равных соперничая в этом с исламистскими сайтами. Это одно из главных средств, с помощью которых засевший в матушке-Руси непримиримый враг западных демократий пытается подорвать нашу.
Поэтому едва ли удивительно, что плеяда французских друзей Путина пыталась посеять сомнения насчет содержимого «Панамских документов», которые кремлевская пропаганда называет операцией ЦРУ. Логично, раз в скандале оказалось замешанным окружение власти.
