То, что мы видим сейчас, без сомнения, всего лишь затишье. После начатого Азербайджаном со 2 по 5 апреля наступления с применением танков, тяжелого оружия и вертолетов орудия все же смолкли. По двум причинам. Прежде всего, массированная агрессия Баку против этого армянского региона провалилась. Далее, возобновление этого военного конфликта не в интересах Владимира Путина.
Это всего лишь затишье, потому что у Баку нет никаких причин отказываться от своих воинственных планов с учетом международной игры великих держав.
Это всего лишь затишье, потому что у конфликта глубокие и мощные корни. Это не просто спор вокруг крошечной территории в 4 000 квадратных километров с 200 000 армянским населением, которое не хочет отказываться от своей тысячелетней истории.
При более тесном приближении это конфликт вытекает из крушения колониальной границы. Так называемые международные рубежи этой территории были прочерчены еще при СССР. Она была отнята у Армении и передана Азербайджану, чтобы обеспечить опиравшееся на разобщение населения доминирование большевистской власти. В памяти армян это оставило столь же глубокий след, как поражение под Седаном и потеря Эльзаса с Лотарингией в памяти французов.
В более отдаленной перспективе коллективного сознания тех и других навязанное Красной армией братство народов не стерло воспоминания об убийстве армян в Шуше в 1905 и 1920 годах, в Баку в 1905 и в 1990 годах, а также чистки в тюркоязычных деревнях на юге Армении в 1918-1919 годах. Антагонизм турок и армян после геноцида 1915 года (в нем принимали участие и азербайджанцы) продолжился в СССР. Дискриминационная политика советского Азербайджана по отношению к автономному Нагорному Карабаху является в этом плане весьма показательной. Возглавивший в 1969 году Компартию и КГБ республики Гейдар Алиев (отец нынешнего президента Ильхама Алиева) был лидером этой дискриминации. Подобно Башару Асаду в Сирии, сын унаследовал от него эту концепцию власти: репрессии, как в отношении армян, так и азербайджанского народа.
Пусть на Западе и мало кто видит эти реалии, от этого они не становятся менее глубокими. И все они находят отражение в конфликте вокруг Нагорного Карабаха, где агрессия ощущается даже в периоды затишья.
Турция настойчиво призывает Азербайджан к непримиримости и политике военной агрессии. В сообщении AFP от 5 апреля 2016 года говорится, что турецкий премьер Ахмет Давутоглу заявил о поддержке Азербайджана «вплоть до самого апокалипсиса». Что как нельзя лучше подчеркивает упорство в стремлении устроить геноцид. Слово «апокалипсис» перекликается с отрицанием геноцида армян, уничтожение которых является навязчивой идеей для Турции Кемаля и Эрдогана. Конфликт в Нагорном Карабахе — лишь одна из множества деталей. Как бы то ни было, наши дипломаты предпочли не комментировать это выражение. Сохранение региона в составе Азербайджана, так или иначе, означает его уничтожение и дальнейшие притязания Баку на юг Армении с Зангезуром. И это не какое-то там субъективное мнение армян.
Любому, кто пытается трезво взглянуть на ситуацию, прекрасно понятно, что армяне из Нагорного Карабаха находятся в смертельной опасности, и что жить в Азербайджане для них теперь совершенно невозможно.
Поэтому они приняли единственно возможное решение: воспользоваться с распадом СССР правом народов на самоопределение, которое прописано в Уставе ООН. В 1991 году армяне Нагорного Карабаха, как и Азербайджан, провозгласили свою независимость, что допускается международным правом в обоих случаях.
С тех пор, после нанесенного азербайджанцам поражения в 1994 году в пошедшей по пути самоопределения республике постепенно установилась демократия. Политический плюрализм, свободная пресса, парламентские выборы раз в пять лет (всего их было шесть) и четыре президентских (в общей сложности сменилось три главы государства)… Все это под надзором международных наблюдателей. Вмешательства США для этого не потребовалось. Просто мир руками местного населения. Нагорно-Карабахская Республика существует. Это факт.
Однако он не учитывается Минской группой ОБСЕ, которой поручено найти приемлемое с международной точки зрения решение. Оно опирается на так называемые «мадридские принципы»: неприменение силы, соблюдение территориальной целостности государств и права народов на самоопределение. На первый взгляд, все разумно, однако у этих принципов есть целый ряд недостатков.
Первый связан с юридической позицией государств группы, то есть Франции, США и России. В случае Нагорного Карабаха возможно только два варианта: либо независимость республики получает признание и Баку соглашается на изменение границ, либо территориальная целостность называется неприкосновенной, а Карабаху отказывают в самоопределении. Здравого промежуточного юридического решения нет. Именно поэтому международное право ставит самоопределение выше территориальной целостности, erga omnes, как говорят юристы. То есть, право говорит о необходимости признать Нагорно-Карабахскую Республику, как это было с Косовым. Но этого не произошло, что становится вторым пробелом в принципах.
Все упирается в политическую позицию государств группы, которая противоречит вышеозначенному принципу: территориальная целостность и самоопределение рассматриваются как равнозначные понятия. А это влечет за собой бесконечные споры, в которых каждый отстаивает выгодный ему принцип. Получается диалог слепого с глухим. И 25 лет безрезультатных переговоров.
Третий момент касается вывода, который делает из всего Азербайджан: Нагорный Карабах был потерян в результате войны в 1994 году, но будет возвращен в результате новой победоносной войны. Речь идет о чистой воды воинственной логике, а все остальное — всего лишь риторика. Агрессия в апреле этого года стала лишь репетицией проекта масштабного наступления. Азербайджан не соблюдает первый принцип неприменения силы, не хочет и не будет этого делать.
Мадридские принципы — это неразрешимая квадратура круга. У Минской группы нет решения карабахского вопроса, а только стратегический статус-кво великих держав.
Отказавшись признать верховенство права на самоопределение, Франция встает вместе с США и Россией на сторону существующей азербайджанской и формирующейся турецкой диктатуры. Иначе говоря, против карабахской демократии. В таком противоестественном выборе не больше реализма, чем в ошибках Запада в Ираке и Сирии. Они свидетельствуют о том же тщеславии и ведут к таким же преступным результатам.
В итоге набирающий обороты исламизм государств и воинственных движений находит в этом отступлении от наших ценностей оправдание и подтверждение своего «религиозного» протеста. Организация исламского сотрудничества недавно поддержала азербайджанскую агрессию. Исламизм питается не только аятами Корана, но и нашей готовностью поступиться нашими ценностями.
Что мы и видим на примере Нагорного Карабаха.
