8 мая Чехия отмечает День Победы. […] Война у многих ассоциируется, в основном, с кровопролитием и уничтожением. Но ведь в то же время это — идеологическое столкновение, высшая степень выражения превосходства. Этот символический аспект войны весьма часто отражается именно в архитектуре. О том, как собирались перестраивать оккупированную Прагу, и о том, как сказалась на архитектурной судьбе города бомбардировка февраля 1945 года, — в нашем специальном выпуске.
2-я мировая война принесла европейским городам немало потерь. Многие мегаполисы приходилось поднимать из руин — поэтому в ряде из них, несмотря на тяжелую послевоенную ситуацию, наблюдался оживленный процесс урбанизации, проводилась перестройка. Все-таки архитектура — лицо города, а у такой красавицы, как Прага, любые перемены моментально отражаются на ее общем облике. Мы задались вопросом, как изменился и мог бы далее меняться облик Праги с приходом немецкого протектората? На эти вопросы «Радио Праги» отвечал историк архитектуры и урбанизма Милош Горейш, специалист по истории 2-й мировой войны и автор ряда публикаций, в том числе книги «Прага периода Протектората как немецкий город. Нацистский урбанизм и «Пражский комитет по городскому планированию».
— В межвоенный период пользовался популярностью и активно развивался новый модернистический стиль — функционализм, сияющий белизной фасадов и широкими окнами, тянущимися через целое здание. Вспомним, что же происходило в Праге и в бывшей Чехословакии на архитектурном поприще и в сфере урбанизма?
— Эпоху между двумя мировыми войнами можно назвать «золотым веком» чешской архитектуры. В это время началось развитие сразу нескольких прогрессивных направлений, очень многие молодые архитекторы подключались к процессу архитектурного развития Праги. Сам город также невероятно разросся после создания так называемой «Большой Праги» (прим. ред. — включение в состав города пригородных районов). Сразу появилось пространство для урбанистического планирования, в котором участвовали многие чешские архитекторы.
— Что мы можем считать финальным пунктом этого развития?
— Этот «золотой век» был прерван оккупацией Чехословакии в 1939 году, когда вместе с нацистами на территории страны появился новый архитектурный стиль. Архитектура «золотого века» еще немного держится на плаву в 1940-м и в 1941-м году, но строительство постепенно «утихает». В этот период сворачиваются все проекты и текущее строительство функционалистических домов и вилл. Стройка продолжается лишь на стратегически важных, в основном военных объектах, но здесь чешские архитекторы почти не принимают участия.
— Какие планы несли с собой нацисты в чешские города?
— Нацисты пришли с ясным представлением о том, как должны измениться, в первую очередь, большие города с уже существующей немецкой диаспорой. Собственно, они собирались переделать лицо города «по образу и подобию своему», оставить свой след на облике мегаполиса. Что, конечно, подразумевало и большие перемены, которые приносит с собой возведение новой архитектуры. Естественно, это был ясный процесс германизации – с целью выразить посредством языка архитектуры величие и превосходство германской расы.
— Что же, в первую очередь, строили немцы?
— Строились муниципалитеты, здания для общественных организаций, таких как Гитлер Югенд. Немцы строили для своих ober landra. Начали постройку военных объектов или переделывали под военные уже существующие здания. Мы найдем целый ряд таких реализаций в Чехии. При этом строительная активность, развиваемая нацистами, приходилась в основном на 1941-1942 гг. В эти годы интересы в области индустрии сосредотачивались скорее вокруг военных нужд Третьего Рейха: все производственные силы были брошены в тяжелую промышленность, строительство при этом — маргинальная область.
— Функционализмом немцы не брезговали
— Насколько мне известно, нацисты с удовольствием использовали знаменитые постройки «золотого века», как, например, известный ресторан и базу отдыха «Баррандовские террасы». Этот ареал стал основным местом развлечений верхушек нацпартии и их любовниц. Правда, его, с началом войны превратили в противоздушную базу. Или комплекс первоклассного жилья, называемый «Молохов» (от чешск. ящер) за его невероятно длинную диспозицию.
— Но при этом весь модернизм немцы осуждали как «упадковый» стиль и пытались продвигать свое видение архитектуры?
— Нельзя сказать, что нацисты пренебрегали существующими функционалистическими зданиями. Они часто их использовали и жили в них, но при этом уже никогда не возобновилась постройка новых зданий в этом стиле. Возьмем в качестве примера уже начатую стройку функционалистических зданий в поселениях фирмы «Батя» в г. Сезимово Усти, которые немцы переделывали под свои поселения. Здесь здания уже были адаптированы к новым условиям и новым «хозяевам». Так что плоские функционалистические крыши были переделаны на двускатные. Были уменьшены окна, а само здание достаточно огрубело из-за использования массивного камня. То есть производилось большое количество «исправлений» на уже почти законченных зданиях в духе так называемого Heimatstil — народной архитектуры, пропагандируемой Третьим Рейхом. Или же в стиле монументальной архитектуры.
— Мне вспоминается фотография очень известного в Чехии недостроенного моста, называемого «Гитлеровским», на Севере от Праги — жутковатый мост-призрак, бетонная конструкция посреди пустоты….
— На Севере от Праги — речь идет о несущих столбах пражской кольцевой. Это магистральный мост, он относился к возведению трассы Прага-Брно, и впоследствии использовался. У стройки была очень короткая жизнь. Началась она еще во времена перед оккупацией в 1938-39 гг. Когда пришли нацисты, они немного изменили планы будущей трассы. Это в основном касалось новой ширины дорожных сообщений — подгоняли под немецкий стандарт. Так началась постройка нескольких автомобильных мостов. С разной степенью интенсивности, постройка продолжалась до 1944 г., когда была полностью остановлена. Строительство позже продолжилось в 70-е годы. Естественно, были использованы части застройки, начатой в 1938 году, но новая постройка в большинстве мест отличались от изначального плана.
— И, несмотря на все силы, брошенные в тяжелую индустрию, начали ли немцы что-то действительно строить?
— Они начали строить поселения в стиле народной архитектуры, например, в пражском районе Дейвице. Эта колония в микрорайоне Бубенеч так и не была достроена. Нам неизвестно имя архитектора, хотя известен округ, в котором создавались планы — это архитекторы из пражского немецкого технического училища. Большая часть реализаций осталась в планах на бумаге. Кроме мелких технических построек, вроде железнодорожного туннеля в Вршовицах. И разных деталей, таких как подготовительные элементы для строительства пражского магистрального кольца. Больше мы в Праге ничего не найдем. В регионах было иначе: продолжалась стройка в Злине, в уже упомянутом г. Сезимово Усти. Снова речь идет о постройке поселений. Многие чешские архитекторы из г. Брно были вовлечены в планирование осад для немецкого населения в Иглаве, что своеобразным образом продолжило линию архитектуры межвоенного периода. Хотя большая часть этих проектов так и осталась пылиться на полках — они никогда не были реализованы.
«Омерзительное» ар-нуво
— Наскольлко масштабными были планы? И собирались ли нацисты что-то строить в центре Праги?
— Нацисты не хотели сильно вмешиваться в исторический центр Праги, который они воспринимали как очень ценный. Следует отметить, что через их призму центр Праги представлял ценность, потому что он был достаточно «немецкий». Так как архитекторы, принимавшие участие в строительстве исторического центра Праги были — с точки зрения нацистов — немецкими архитекторами. Так что этот тип исторической архитектуры они воспринимали как достойный.
— Но не любая историческая архитектура вызывала восторг у Третьего Рейха…
— Что им больше всего не нравилось – это пражское ар-нуво. Например, судьбу Муниципального дома (Obecní dům) можно было считать по дням. Конечно, его критиковали еще в 20-е и 30-е годы местные критики — как устаревшую архитектуру. С установлением протектората, немцы также люто невзлюбили это здание. Они хотели снести Муниципальный дом и построить на его месте концертный зал в стиле чистого классицизма, строго, с колоннами. Средневековая Пороховая башня, стоящая рядом, при этом бы осталась, а вот здание Муниципального дома уступило бы новой застройке.
— То есть, все-таки и исторический центр попал бы под скальпель нового урбанизма?
— Это также касалось домов по направлению к Главному вокзалу — вместо них должен был появиться огромный проспект. Из всех зданий, и ныне находящихся в этом месте, остался бы только монастырь У Гиберну. Нацисты также планировали строительство там, где еще никогда ничего не было построено. Например, на холме Петршин ближе к Страговскому монастырю должен был вырасти новый кампус технического училища и немецкого университета. Это здание должно было создать противовес Пражскоу Граду, стать второй доминантой города. Застройка планировалось в районах, которые нацисты считали «чистыми», а это Бубенеч и Дейвице. Там, собственно, строительство должно было соединиться с уже существующей осадой немцев в Голешовицах — так называемого «маленького Берлина».
— При этом самые серьезные проекты касались, в основном, технической застройки – например, Нусельского Моста или Северо-Южной магистрали, немцами называемой Трансверзаль?
— Для этого проекта было необходимо снести около двух сотен домов в пражском Новом городе. Даже немецкая городская администрация под руководством Фицнера отвергла этот план, который бы повлек за собой жилищный кризис, а в Праге во времена протектората вообще не хватало жилья. Если задуматься, сколько немецких военных и бюрократов перемещалось в Прагу с семьями! Их всех нужно было куда-то поселить. Недостаток жилья при этом ощущался до самого окончания войны.
Прага — показательный немецкий город
— Почему нацистские урбанисты проявляли такой повышенный интерес к Праге?
— Прага, без сомнения, относилась к приблизительно сотне городов, которые Гитлер выбрал как показательные немецкие города. Эти города должны были «развиваться» в немецком духе. Об этом свидетельствует и энтузиазм в планировании «новой» Праги Альберта Шпера — правой руки Гитлера в урбанистическом планировании. Также как и назначение крупного немецкого урбаниста Райгила Нимаера во главу «Пражского комитета по городскому планированию». Этот активный интерес сохранялся и после его смены на посту пражским немецким архитектором Вундерлихом.
— А что происходило с чешскими архитекторами? Некоторые бежали, как, например, безумно талантливый Эвжен Розенберг, в будущем успешно сделавший карьеру в Великобритании… Некоторые погибли на войне. Какую роль чешские архитекторы играли во время оккупации и во 2-й мировой войне?
— Интересно, что из Праги бежали в основном немецкоязычные архитекторы. Еще точнее, немецко-еврейские архитекторы — из-за начавшихся этнических преследований. Чешские архитекторы продолжали работать. Никто этому не препятствовал, хотя по причинам, которые я уже упомянул, заказов не прибыло. Также нельзя сказать, что нацисты полностью отстранили чехов от происходящего, и архитекторам не удавалось работать над проектами.
— В каких проектах участвовали чехи?
— Например, в «Пражском комитете по городскому планированию», организованному в период протектората в Праге, превалирующая часть архитекторов была чешская. Немцев там было очень мало. При этом, естественно, принятие окончательных решений или голосование было на стороне немецких архитекторов. Что не мешало чешским архитекторам получать заказы в области урбанистического планирования. Нужно также подчеркнуть, что чешские зодчие никогда не предали свой язык архитектурных форм, использованный в довоенный период. Так что нельзя даже говорить о коллаборации с их стороны. Наоборот, они всеми способами пытались сделать так, чтобы стопа «золотого века» чешской архитектуры прослеживалась и в зданиях, возникающих после установления протектората.
— Много ли материала об урбанистических планах сохранилось в чешских или немецких архивах?
— Все осталось в чешских архивах — в фондах пражской администрации. На сегодняшний день, правда, это лишь «скелет», потому что архив «Пражского комитета по городскому планированию» был неизвестно кем, и неизвестно когда уничтожен. Чтобы дополнить материал, нужно было искать в других архивах. Например, в архиве чешского архитектора Макса Урбана, очень известного архитектора межвоенного периода. Он сохранял планы не только своих проектов, но и документы коллег из «Комитета». Благодаря его архиву, мы можем составить реалистичную картину о том, как в те времена в Праге занимались урбанизмом.
Оборванная нить чешского урбанизма
— После войны Прага оказалась среди европейских городов, которые пострадали наименее. Город спасся как от осуществления замыслов гитлеровского урбанизма, так и количество зданий, уничтоженных во время бомбежки, было минимальным.
— Вы правы, Прага, по сравнению с остальными европейскими городами, несильно пострадала во время 2-й мировой войны. Естественно, здесь тоже не обошлось без жертв, но по сравнению со странами Центральной и Западной Европой, их можно назвать минимальными. Соответственно, сразу после 2-й мировой войны не нужно было что-то капитально восстанавливать или достраивать, создавать новые улицы и проспекты.
— Что же стало целью чешских урбанистов после окончания войны?
— Урбанисты сосредоточились на восстановлении комплексов зданий, а также на застройку вокруг Праги. На тот момент путь, начатый в межвоенной эпохе Регуляционным комитетом, или тем же нацистским «Комитетом по планированию», функционирующим в 1939-1945 гг., не был продолжен. Это время можно назвать упадком чешского урбанизма. Начиная с 50-х, городское планирование было очень ослаблено, либо по политическим причина, либо потому что многие архитекторы ушли на пенсию. Так что все довоенные и военные урбанистические планы, а это: постройка подземного шоссе в Праге, Северо-Южная магистраль, ремонт Нусельского моста, постройка кольцевой дороги и присоединение Праги к системе автодорог, все эти планы были надолго заброшены. Архитекторы и урбанисты вернулись к ним в далекие 70-е. Это достаточно долгая заминка, результаты которой мы ощущаем сегодня — например, кольцевая вокруг Праги так и не была достроена, а система дорог в центре чешской столицы является очень актуальной проблемой. Метро, по сравнению с другими европейскими мегаполисами — лишь бедный родственник. Можно сказать, что урбанизм и архитектура в период после 2-й мировой войны были очень прискорбными, за исключением некоторых зданий. На уровне развития мегаполиса как целого, как это произошло, например, в Варшаве — ничего достойного в Праге не случилось.
Тот самый «роковой» налет
Центр Праги подвергся бомбежке только однажды, когда произошел ошибочный налет американской авиации в феврале 1945 года. Был уничтожен ряд объектов, сильно пострадали Эмаусский монастырь и Дом Фауста. Многие из участков, на которых находились руины домов, до недавнего времени пустовали. По словам Милоша Горейша, активное восстановление каких-то зданий проходило крайне редко. Зато в центре города появилось несколько ключевых пустующих участков, которые в последующие годы привлекали внимание многих архитекторов. В этот период город уже воспринимался как нечто целостное — «Большая Прага», поэтому появление каждого нового здания вызывало бурную дискуссию. В нескольких случаях были объявлены интересные с точки зрения зодчества конкурсы по восстановлению или застройке.
Свято место пусто не бывает — прокомментировать то, что появилось на освободившемся после войны месте, мы попросили преподавателя Карлова университета и председателя Клуба сохранения старой Праги, историка архитектуры Рихарда Бигла.
«Если разбирать хронологически, среди самых ранних построек — здание в духе социалистического реализма около пражской площади им. Ирасека, возведенное архитектором Франтишеком Альбертом Либрой. Самое явное и радикальное вмешательство произошло при восстановлении Эмаусского монастыря. Продолжительная дискуссия, которая касалась, главным образом, реконструкции неоготических башен — в ключе модернизма, переросла в объявление архитектурного конкурса. В итоге появилась необычайное произведение Франтишека Марии Черного. Благодаря его реконструкции единственный панорамный проспект пражского Нового города был дополнен современными остроконечными башнями. Этот проект 60-х — из эпохи, которая уже лучше сказалась на развитии зодчества. Реконструкция Эмауз стала важным доказательством того, что чешская архитектура все еще является частью художественной и архитектурной традиции Запада».
Относительно свежим результатом заполнения освободившегося после войны участка стал и знаменитый «Танцующий дом», который до сих пор у многих вызывает неоднозначное отношение.
«Самым последним был заполнен участок, который «простаивал» 20-30 лет и меньше других обсуждался, — тот, на котором сегодня стоит «Танцующий дом». Здание возникло в 90-е, когда к оригинальному проекту Владо Милунича подключился Френк Гери, и проект был выполнен в духе всех его творений. Дом акцентирует и градирует угол улицы, заполняя его пластически, кто-то даже назвал — в духе барокко. И несмотря на то, что характер здания очень экспрессивный и, по мнению некоторых, представляет собой «урбанистический бунт», я думаю, что это здание привнесло разум и создало контекст всему этому месту. Мне бы не хотелось умалять трагедию налета, в результате которого, например, сгорело уникальное собрание картин Карла Гонзика. Об этом, кстати, его жена недавно написала книгу «Когда горят картины». Однако для Праги, как это ни парадоксально, бомбардировка открыла новые возможности в области современной архитектуры, которые бы иначе, в полностью застроенном центре, возникнуть не могли».
Хотя сразу после окончания 2-й мировой войны в Праге не наблюдалось радикальной перестройки, Рихард Бигл рассказал «Радио Прага» о том, что собирались возводить в Праге после войны. На этот раз — социалистические власти.
«Шли разговоры, что центр должен стать в новой социалистической Праге местом для собраний. Это проекты 50-х, когда вместо вокзала собирались создать огромную площадь, собственно, снести все от Муниципального дома до Виткова — это планировали сделать еще немцы. Помимо этого, на месте философского факультета собирались устроить большую площадь — этакую «Красную площадь» посреди Старого города. А в 60-е появляются такие проекты как реструктуризация верхней части Нового города. Или, например, часть Нового города в районе Оплеталовой улицы должны были превратить в торговый центр Праги».
Все эти невероятные урбанистические планы никогда не были осуществлены. Зато грандиозные фантазии привели к оживленной дискуссии о судьбе исторического центра. Что привело не к застройке, а к внесению в конце 60-х пражского Нового города в список культурного наследия ЮНЕСКО. Так облик красавицы-Праги удалось сохранить в целостности.
