Правящая в Турции партия «Справедливость и развитие» во время внеочередного заседания 22 мая выбрала на позицию председателя партии и премьер-министра страны Бинали Йылдырыма, который до этого занимал пост министра по вопросам транспорта и коммуникаций. 24 мая президент страны Реджеп Тайип Эрдоган объявил состав нового правительства страны. Таким образом, закончилась «эра» очень насыщенного двадцатимесячного правления премьер-министра Ахмеда Давутоглу. Еще в начале мая после встречи с президентом Эрдоганом Давутоглу заявил, что не собирается вновь выдвигать свою кандидатуру на пост председателя партии, то есть, одновременно и на пост премьер-министра. Он это объяснял нежеланием нарушать единство правящей партии. Этим Давутоглу дал понят, что его уход связан с его противоречиями с президентом Эрдоганом.
Основные противоречия были связаны с неукоснительным стремлением Эрдогана к переходу к президентской форме правления в Турции, а в действительности, со стремлением де-факто установить в стране свою диктатуру. Эрдогана не устраивало, что премьер-министр вместе со своим кабинетом не только ничего не предпринимал для того, чтобы ускорить этот переход, но еще и тайно противостоял этому. Давутоглу, действительно, был против смены парламентской формы правления на президентскую, в этом он видел тенденцию разрушения кемалистских основ государственного управления Турции. После своего заявления об уходе с поста премьер-министра, девятого мая, Давутоглу демонстративно встретился с главой штаба вооруженных сил Турции Халасом Акари, заявив, что «Штаб вооруженных сил Турции является одной из основ, опираясь на который Турция может смотреть в будущее с уверенностью в демократической системе». Он назвал армию залогом жизнеспособности страны, пытаясь показать, куда ведет за собой Турцию Эрдоган, последовательно ослабляя роль армии в системе государственного управления.
Тот факт, что Йылдырым был единственным кандидатом, выдвинутым правящей партией на пост премьер-министра, позволяет судить о том, что его выбор был обусловлен непосредственно желанием Эрдогана, и что новый премьер-министр будет полностью зависеть от него. Какими бы ни были эти политические трансформации внутренней политики Турции, они не могут не касаться Армении.
Политика предыдущего премьер-министра, которая ведет корни еще с тех времен, когда Давутоглу был министром иностранных дел Турции, может считаться опасной и агрессивной. Несмотря на то, что Давутоглу был идеологом установления гегемонии Турции в пантюркистском и тюркском мире, он старался параллельно притворить в жизнь, так называемую, концепцию «ноль проблем с соседями», которая, однако, в конечном счете привела к итогу «проблемы со всеми соседями». На практике внешняя политика Турции потерпела провал по всем направлениям — и на армянском, и на сирийском, и на российском, и на европейском. Несмотря на желание присоединиться к Евросоюзу, Турция еще больше отдалилась от него. Сейчас Брюссель, больше чем когда либо, открытым текстом дает понять, что не желает иметь дело с постоянно обманывающей его и шаг за шагом движущейся в бездну тоталитаризма Турцией. ЕС отверг предложение Турции по переходу к безвизовому режиму, а премьер-министр Дэвид Кемерон с усмешкой заявил, что «с сегодняшними темпами прогресса, Турция, вероятно, сможет присоединиться к ЕС не раньше, чем в 3000 году». В вопросе Сирии турецкая политика сначала в Сирии, а потом и непосредственно внутри Турции привела к межэтническим столкновениям, подвергая риску безопасность страны и всего региона, особенно на фоне практически очевидной поддержки Анкары международному терроризму и радикальному исламизму. А своим авантюрным противостоянием с Россией Турция стала серьезной головной болью и для своих самых тесных союзников — США и НАТО.
Но после сирийского кризиса политика Давутоглу больше всего повредила Армении. Сначала был проигран блеф нормализации армяно-турецких отношений и двух цюрихских деклараций, потом, начав противостояние с Россией и по сути используя карабахский конфликт, Турция с помощью Азербайджана превратила Южный Кавказ в одно из основных сцен этого противостояния. Роль Давутоглу в нынешнем обострении карабахского конфликта отнюдь не второстепенна, если учитывать, с каким энтузиазмом уже бывший премьер-министр поддерживал Азербайджан во время агрессии Баку против Карабаха.
Весь вопрос в том, продолжит ли новое правительство эту разрушительную политику? Одной из оставшихся от старого правительства фигур в новой правительстве Йылдырыма является Мевлут Чавушоглу, который сохранил свой портфель министра иностранных дел. Это означает, что в основном внешняя политика Турции не подвергнется значительным изменениям. Отныне Чавушоглу будет больше служить внешнеполитическим интересам Эрдогана, и, учитывая личное отношения Чавушоглу к Армении и армянскому фактору, в южно-кавказском и антиармянском направлении внешней политики Турции следует ожидать еще большего обострения и ужесточения. В любом случае, принимая во внимание уже сформировавшуюся традицию, в ближайшем будущем вероятно состоится визит новоизбранного премьер-министра Турции Йылдырыма в Азербайджан, и озвученные во время этого визита призывы позволят внести ясность в этот вопрос. Тогда уже можно будет понять насколько глубокими или поверхностными будут изменения, и чего стоит ожидать от нового правительства Турции, как в плане карабахского конфликта, так и вообще региональных политических процессов.
