Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
«Сейчас у России нет достаточных ресурсов для освоения Арктики. Но у Путина есть амбиции на севере, и он стремится к продвижению российских интересов, хотя это и может нанести вред интересам других стран. Он согласен на более высокую цену за свои действия, чем Запад. Он достаточно умен, чтобы приукрашивать то, что делает, но, когда это станет возможно, он нанесет удар».
«Мы слышим все более агрессивные заявления со стороны американских политиков и аналитических центров. В случае прихода к власти Дональда Трампа республиканская администрация может привести к возникновению серьезной ситуации в отношениях США и России».
Так считает Чарльз К. Эбингер (Charles K. Ebinger), старший научный сотрудник аналитического Института Брукинга в Вашингтоне. Его коллега Майкл O’Хэнлон (Michael O’Hanlon) разделяет это мнение.
Необходимо внимательнее следить за развитием событий
«У Путина есть амбиции на севере, и он стремится к продвижению российских интересов, хотя это и может нанести вред интересам других стран. Он согласен на более высокую цену за свои действия, чем Запад. Он достаточно умен, чтобы приукрашивать то, что делает, но, когда это станет возможно, он нанесет удар. Сейчас у России нет достаточных ресурсов для освоения Арктики, но она использует любую представляющуюся возможность. Поэтому необходимо внимательно следить за развитием событий», — говорит аналитик Майкл O’Хэнлон (Michael O’Hanlon), занимающийся проблемами политики безопасности в аналитическом центре Институт Брукинга в Вашингтоне.
Мы уже вступили в новую холодную войну, или же мы только на пути к ней? High North News задала этот вопрос экспертам из девяти разных стран арктического региона. И получила очень разные ответы.
Существенные изменения в поведении России
«Российские военные действия на Украине и в Сирии, а также наращивание российских вооружений на севере привели к тому, что сотрудничество с Россией в Арктике до недавнего времени было неактуально. Но в последние месяцы в поведении России произошли существенные перемены, и благодаря им стало возможно удерживать Арктику в стороне от той конфронтации, которая развилась в отношениях в целом», — пишут Павел К. Баев (Pavel K. Baev) и Тим Боерсма (Tim Boersma) в своем блоге.
Баев и Боерсма представили свою точку зрения на симпозиуме в Институте Гарримана Колумбийского университета в Нью-Йорке в начале этого года. Баев — научный сотрудник из Института исследований проблем мира PRIO в Осло. Тим Боерсма — исследователь внешнеполитического отделения Института Брукинга.
«Вплоть до осени 2015 года Россия наращивала свою военную активность на севере, в частности, создав новое арктическое стратегическое командование. Но сейчас появляется все больше признаков, пусть только косвенных, того, что эта тенденция, возможно, изменится».
«Российское военное руководство сейчас не продолжает создание арктических бригад, но стремится к воссозданию трех дивизий и танковой штаб-квартиры на западе России», — утверждают Баев и Боерсма.
Изменение приоритетов
«В новостях, поступающих с недавно восстановленной базы противовоздушных сил на Новой Земле и из других отдаленных районов, речь в основном идет о протестах рабочих в связи с невыплатой заработной платы и нехваткой ресурсов. Военные учения, бывшие большой головной болью для Финляндии и Норвегии, сейчас переместились на юг, в районы, где существуют неотложные проблемы с безопасностью. В новой национальной доктрине стратегической безопасности, которую Путин подписал в новогоднюю ночь 2015 года, много говорится об угрозе со стороны НАТО и о хаосе после „цветных революций“, но там почти ничего нет об Арктике», — подчеркивают Баев и Боерсма.
«Когда началась российская военная интервенции в Сирии, внимание от Арктики было отвлечено. Конфликт России с Турцией только усилил те же тенденции. Вице-премьер Дмитрий Рогозин, который ранее делал вид, что на севере никакого военного строительства не происходит, теперь ездит в Багдад, а не на север», замечают оба исследователя.
Они также указывают на тот факт, что российские власти вынуждены пойти на болезненные сокращения бюджета. Это означает, что многим амбициозным проектам на севере подрежут крылья.
«В борьбе за уменьшающиеся ресурсы некоторые российские чиновники ссылаются на то, что в Арктике многое стоит на кону в геополитическом плане. Впрочем, это аргумент уже утратил свою эффективность. Российским интересам в Арктике угрожает немногое, а требования России о расширении контроля над континентальным шельфом зависит от того, согласятся ли на это соседи в регионе».
Целый ряд возможностей для сотрудничества
«Существует много предпосылок для налаживания сотрудничества в Арктике. Нынешний экономический климат (например, падающие цены на нефть, которые делают неактуальной добычу нефти в Арктике на много лет вперед), геополитический климат (санкции против России, которые, в частности, направлены против добычи энергоносителей в Арктике) и бюджетные ограничения с обеих сторон (у России по очевидным причинам, у США — потому что там север не в приоритете) — все это вынуждает расставлять акценты реалистично».
«Скептики скажут, что изолировать Арктику от более широкого международного контекста нереалистично. И хотя мы с этим согласны, это не означает, что лидерам следует воздерживаться от любых форм политического диалога», — говорят Баев и Боерсма. — «Скорее наоборот: в непростые политические времена риск возрастает еще больше. Лидерам стран следует поддерживать существующий диалог везде, где это только возможно, они должны стремиться к тому, чтобы предпринять дополнительные усилия, чтобы сохранить то, что возможно сохранить. Желание России усилить свой контроль над континентальным шельфом в Арктике абсолютно легитимно, оно открывает перспективы для дискуссий с другими государствами, в том числе и с Китаем».
«Поэтому мы призываем к комбинированной стратегии, при которой следует больше вкладывать в арктические мощности США и одновременно с этим предпринимать более активные дипломатические усилия для сохранения диалога между Россией и США в Арктике», — отмечают в заключение Баев и Боерсма.
Институт Брукинга (Brookings Institution) — один из наиболее признанных аналитических центров США в области внешней политики. Институт описывает свою задачу следующим образом: «Осуществлять глубокие исследования, которые могли бы привести к новым идеям для решения общественных проблем на местном, национальном и глобальном уровнях». Центр считается либеральным, и любая администрация в Вашингтоне обязана ему целым рядом инициатив.
Чарльз К. Эбингер (Charles K Ebinger) — старший научный сотрудник Института Брукинга, занимается инициативами в области энергетической безопасности и климата, ранее отвечал за это направление (2008-2014). Еще раньше работал на International Resources Group, в частности, в качестве советника по энергетическим вопросам в ряде стран.
Майкл O’Хэнлон (Michael O’Hanlon) — старший научный сотрудник Института Брукинга, где он, в основном, занимается вопросами военной политики США и использованием вооруженных сил. Возглавляет внешнеполитические исследования в Институте, преподает в Принстонском университете, является членом Международного института стратегических исследований (International Institute for Strategic Studies). Был также консультантом ЦРУ.
Тим Боерсма (Tim Boersma) — научный сотрудник отдела инициатив в области энергетической безопасности и климата Института Брукинга, занимается вопросами энергетической политики и координации.
Павел К. Баев (Pavel K. Baev), профессор PRIO в Осло, внештатный сотрудник Института Брукинга. Ранее Баев работал в Институте Европы в Москве. Сейчас он занимается, в основном, военными реформами в России, российскими конфликтами на Кавказе и в Средней Азии, энергетическими аспектами российской внешней политике и политике безопасности, а также отношениями России с Европой и НАТО.
