Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
За последнее десятилетие много написано о дрейфе Индии в сторону США. Хотя Нью-Дели рьяно это отрицает, его растущие и более разнообразные оборонные закупки у США, усиливающиеся экономические связи, рост числа официальных визитов на различных уровнях и высокая интенсивность совместных военных учений убедили многих, что США — это новый предпочтительный партнер Индии.
За последнее десятилетие много написано о дрейфе Индии в сторону США. Хотя Нью-Дели рьяно это отрицает, его растущие и более разнообразные оборонные закупки у США, усиливающиеся экономические связи, рост числа официальных визитов на различных уровнях и высокая интенсивность совместных военных учений убедили многих, что США — это новый предпочтительный партнер Индии. Периодические разногласия, например, по недавно заключённому Соглашению о логистической поддержке, отбрасываются как пережитки антиамериканизма в среде политиков и политических обозревателей, в годы холодной войны восхвалявших СССР и Китай.
Что более важно — считается, что этот дрейф происходит за счет России, страны-правопреемника Советского Союза, покровительствовавшего Индии в эпоху холодной войны. Несмотря на то, что в таком подходе есть некоторая доля правды, в нём грубо недооценивается значимость сотрудничества между двумя странами в стратегически важных областях — атомная энергетика, АПЛ «Арихант», истребитель пятого поколения, «БраМос» — и преувеличивается элемент игры с нулевой суммой в отношениях Нью-Дели с Москвой и Вашингтоном. Россия по-прежнему важна для Индии, однако следует признать, что потенциал этих отношений существенно больше, чем то, что в данный момент удаётся из них извлечь.
Одно из заметных различий в отношениях Индии с Россией и Индии с США на протяжении последних пятнадцати лет — это наличие в последнем случае волевого лидера, иногда только с одной стороны, который играл бы роль куратора этих отношений в традиционной манере. Сначала это было правительство Атала Бихари Ваджпаи и Белый Дом при Джордже Буше, которые осмелились вообразить, что отношения между Индией и США могут быть иными, нежели во времена холодной войны. После ухода из власти Бхаратия Джаната Парти в 2004 г. Манмохан Сингх некоторое время продолжал этот тренд, однако ослабление поддержки со стороны собственной партии поумерило его энтузиазм.
Что касается России, то ни в Нью-Дели, ни в Москве не было лидера, который был бы привержен строительству новых отношений в XXI веке. Несмотря на наличие нескольких сфер сотрудничества между двумя странами, инициативы в значительной степени остаются изолированными и не являются частью общего плана по укреплению отношений по всему многоуровневому спектру. К примеру, несмотря на то, что отношения России с соперником Индии Пакистаном только формируются, у них есть стратегическая рабочая группа, отвечающая за работу в различных представляющих взаимный интерес сферах и координацию совместных инициатив. Такого механизма в индийских контактах с Россией нет.
По мере диверсификации Индией источников поставок военного оборудования сокращается число совместных военных учений с Россией, а вместе с этим ослабляется уровень дружеского взаимодействия и контактов между военными двух стран. В то же время исторически российские и индийские военные не были близки. Офицеры одной страны редко участвуют в программах обмена или посещают профессиональные курсы в военных институтах друг друга. Скорее всего, взаимодействие России и Индии по согласованию стратегии в таких ключевых вопросах, как применение ядерного оружия или борьба с терроризмом, слабее чем то, что можно наблюдать на примере взаимодействия индийских учёных с военными и аналитическими центрами США и других западных стран.
Такое отсутствие интереса охватывает и другие сферы. Например, лишь несколько индийских информагентств имеют постоянных корреспондентов в России, та же ситуация и в российских СМИ. Хотя достаточно большое число индийских студентов обучается в России, особенно на медицинских факультетах, подавляющее большинство направляется в университеты англоговорящих стран. При ограниченных контактах между людьми неизбежно падает их взаимный интерес. Индийская «мягкая сила», такая как йога и курица в соусе карри, гораздо успешнее проникает в образ жизни западных обществ в сравнении с Россией.
Интерес к культуре обычно подстёгивается экономическими стимулами. Торговые связи между Индией и Россией поразительно слабы — оборот менее десяти миллиардов долларов в год — на фоне в целом тёплых политических отношений. Можно стимулировать взаимные инвестиции, но торговля товарами ̶ это несколько более затруднительное дело, несмотря на взаимодополняемость двух экономик в областях энергетики, машиностроения, тяжёлой промышленности и пр. Одна из причин — расстояние: морем добраться из Индии в Россию можно только обходным путём, а существующий наземный маршрут пролегал бы через Пакистан, Афганистан, Казахстан и по меньшей мере ещё через две среднеазиатские республики. К тому же регион политически нестабилен, и геополитические реалии Южной Азии делают такой маршрут невозможным.
Альтернативный путь — широко разрекламированный международный транспортный коридор (МТК) «Север — Юг». Этот маршрут не только соединит иранский порт Чабахар с пунктами назначения в Афганистане, Центральной Азии, Азербайджане и России, но и после готовности также предполагает выход на европейские рынки. Согласно разработчикам, новый путь будет по меньшей мере на 30% дешевле и на 40% короче существующего маршрута между Индией и Европой. При том, что разговоры о транспортном коридоре ведутся ещё с 2000 года и группа первоначально заинтересованных в проекте сторон — Россия, Иран, Индия — на сегодня разрослась до дюжины стран, на деле достигнуто мало. Это происходит в значительной степени из-за санкций, наложенных на Иран в связи с его ядерной программой, но с устранением этого препятствия мало что останавливает строительство МТК, кроме политической воли.
Важно рассмотреть ошибочные представления о «сдвиге» Индии, поскольку его последствия могли бы исполнить предсказание. Россия, например, недавно заключила оборонные сделки с Пакистаном, пусть и небольшие, и даже запланировала с ним военные учения. Это предположительно делается, чтобы дать понять Индии — её флирт с США не останется без последствий. Принципиальное различие между этими двумя связями, однако, заключается в том, что всё приобретаемое Пакистаном оружие будет использовано против Индии, тогда как отношения США с Индией не направлены против России. Их цель, скорее — вовлечь Индию в такой международной порядок, при котором сдерживались бы глобальные амбиции Китая. Политика Москвы «око за око» ошибочно интерпретирует эту динамику и ущерб, который она может причинить отношениям с Нью-Дели в случае продолжения.
Возможно, главная проблема, мешающая более тесным российско-индийским отношениям, заключается, в том, что такой союз не имеет явного противника, против которого стоило бы объединять силы. Индию главным образом беспокоят Китай и Пакистан, и в меньшей степени ̶ структура расстановки сил на Западе. С другой стороны, Россию всё больше тревожит постепенное продвижение США и НАТО на восток своих западных рубежей. На фоне европейских и американских санкций против России после возвращения Крыма Москва вынуждена учтиво относиться к Пекину, хотя и не демонстративно — она не может радоваться новообретённой уверенности Китая в своих силах. Соединённые Штаты важны для Индии в поддержании баланса в отношениях с Китаем (хотя Нью-Дели публично отрицает эти реалии), который для России остаётся меньшим злом. При отсутствии противника, пусть даже тайного, союзам требуется гораздо больше усилий для сплочения.
В интересах обеих стран продолжать совместную работу и укреплять отношения — одна голова хорошо, а две лучше. Стимулом для этого должна быть не воображаемая ностальгия, к которой зачастую склонна Индия, а прагматическое понимание того, что оба государства могут многое получить от большей взаимосвязанности, торговли и обменов друг с другом. Потребности Индии, страны третьего мира с населением 1,3 млрд человек, колоссальны и превосходят таковые у любой другой страны. Россия должна понимать это, наблюдая за частыми визитами американцев в Нью-Дели. Индия также должна дозволять сближение России и Китая, учитывая тот факт, что натиск со стороны европейцев и США оставил Москве немного альтернатив.
Дальнейшему развитию российско-индийских отношений мешает некоторая летаргия в понимании контекста их связей в новом мировом порядке. Индию больше не устраивает роль пассивного клиента, а Россия не может более оставаться великодушным покровителем. С переменами в глобальном балансе сил Россия и Индия должны заново открыть свою ценность друг для друга и избегать обид во взаимном мировосприятии и поступках.
Автор — профессор университета имени Джавахарлала Неру
Одно из заметных различий в отношениях Индии с Россией и Индии с США на протяжении последних пятнадцати лет — это наличие в последнем случае волевого лидера, иногда только с одной стороны, который играл бы роль куратора этих отношений в традиционной манере. Сначала это было правительство Атала Бихари Ваджпаи и Белый Дом при Джордже Буше, которые осмелились вообразить, что отношения между Индией и США могут быть иными, нежели во времена холодной войны. После ухода из власти Бхаратия Джаната Парти в 2004 г. Манмохан Сингх некоторое время продолжал этот тренд, однако ослабление поддержки со стороны собственной партии поумерило его энтузиазм.
Что касается России, то ни в Нью-Дели, ни в Москве не было лидера, который был бы привержен строительству новых отношений в XXI веке. Несмотря на наличие нескольких сфер сотрудничества между двумя странами, инициативы в значительной степени остаются изолированными и не являются частью общего плана по укреплению отношений по всему многоуровневому спектру. К примеру, несмотря на то, что отношения России с соперником Индии Пакистаном только формируются, у них есть стратегическая рабочая группа, отвечающая за работу в различных представляющих взаимный интерес сферах и координацию совместных инициатив. Такого механизма в индийских контактах с Россией нет.
По мере диверсификации Индией источников поставок военного оборудования сокращается число совместных военных учений с Россией, а вместе с этим ослабляется уровень дружеского взаимодействия и контактов между военными двух стран. В то же время исторически российские и индийские военные не были близки. Офицеры одной страны редко участвуют в программах обмена или посещают профессиональные курсы в военных институтах друг друга. Скорее всего, взаимодействие России и Индии по согласованию стратегии в таких ключевых вопросах, как применение ядерного оружия или борьба с терроризмом, слабее чем то, что можно наблюдать на примере взаимодействия индийских учёных с военными и аналитическими центрами США и других западных стран.
Такое отсутствие интереса охватывает и другие сферы. Например, лишь несколько индийских информагентств имеют постоянных корреспондентов в России, та же ситуация и в российских СМИ. Хотя достаточно большое число индийских студентов обучается в России, особенно на медицинских факультетах, подавляющее большинство направляется в университеты англоговорящих стран. При ограниченных контактах между людьми неизбежно падает их взаимный интерес. Индийская «мягкая сила», такая как йога и курица в соусе карри, гораздо успешнее проникает в образ жизни западных обществ в сравнении с Россией.
Интерес к культуре обычно подстёгивается экономическими стимулами. Торговые связи между Индией и Россией поразительно слабы — оборот менее десяти миллиардов долларов в год — на фоне в целом тёплых политических отношений. Можно стимулировать взаимные инвестиции, но торговля товарами ̶ это несколько более затруднительное дело, несмотря на взаимодополняемость двух экономик в областях энергетики, машиностроения, тяжёлой промышленности и пр. Одна из причин — расстояние: морем добраться из Индии в Россию можно только обходным путём, а существующий наземный маршрут пролегал бы через Пакистан, Афганистан, Казахстан и по меньшей мере ещё через две среднеазиатские республики. К тому же регион политически нестабилен, и геополитические реалии Южной Азии делают такой маршрут невозможным.
Альтернативный путь — широко разрекламированный международный транспортный коридор (МТК) «Север — Юг». Этот маршрут не только соединит иранский порт Чабахар с пунктами назначения в Афганистане, Центральной Азии, Азербайджане и России, но и после готовности также предполагает выход на европейские рынки. Согласно разработчикам, новый путь будет по меньшей мере на 30% дешевле и на 40% короче существующего маршрута между Индией и Европой. При том, что разговоры о транспортном коридоре ведутся ещё с 2000 года и группа первоначально заинтересованных в проекте сторон — Россия, Иран, Индия — на сегодня разрослась до дюжины стран, на деле достигнуто мало. Это происходит в значительной степени из-за санкций, наложенных на Иран в связи с его ядерной программой, но с устранением этого препятствия мало что останавливает строительство МТК, кроме политической воли.
Важно рассмотреть ошибочные представления о «сдвиге» Индии, поскольку его последствия могли бы исполнить предсказание. Россия, например, недавно заключила оборонные сделки с Пакистаном, пусть и небольшие, и даже запланировала с ним военные учения. Это предположительно делается, чтобы дать понять Индии — её флирт с США не останется без последствий. Принципиальное различие между этими двумя связями, однако, заключается в том, что всё приобретаемое Пакистаном оружие будет использовано против Индии, тогда как отношения США с Индией не направлены против России. Их цель, скорее — вовлечь Индию в такой международной порядок, при котором сдерживались бы глобальные амбиции Китая. Политика Москвы «око за око» ошибочно интерпретирует эту динамику и ущерб, который она может причинить отношениям с Нью-Дели в случае продолжения.
Возможно, главная проблема, мешающая более тесным российско-индийским отношениям, заключается, в том, что такой союз не имеет явного противника, против которого стоило бы объединять силы. Индию главным образом беспокоят Китай и Пакистан, и в меньшей степени ̶ структура расстановки сил на Западе. С другой стороны, Россию всё больше тревожит постепенное продвижение США и НАТО на восток своих западных рубежей. На фоне европейских и американских санкций против России после возвращения Крыма Москва вынуждена учтиво относиться к Пекину, хотя и не демонстративно — она не может радоваться новообретённой уверенности Китая в своих силах. Соединённые Штаты важны для Индии в поддержании баланса в отношениях с Китаем (хотя Нью-Дели публично отрицает эти реалии), который для России остаётся меньшим злом. При отсутствии противника, пусть даже тайного, союзам требуется гораздо больше усилий для сплочения.
В интересах обеих стран продолжать совместную работу и укреплять отношения — одна голова хорошо, а две лучше. Стимулом для этого должна быть не воображаемая ностальгия, к которой зачастую склонна Индия, а прагматическое понимание того, что оба государства могут многое получить от большей взаимосвязанности, торговли и обменов друг с другом. Потребности Индии, страны третьего мира с населением 1,3 млрд человек, колоссальны и превосходят таковые у любой другой страны. Россия должна понимать это, наблюдая за частыми визитами американцев в Нью-Дели. Индия также должна дозволять сближение России и Китая, учитывая тот факт, что натиск со стороны европейцев и США оставил Москве немного альтернатив.
Дальнейшему развитию российско-индийских отношений мешает некоторая летаргия в понимании контекста их связей в новом мировом порядке. Индию больше не устраивает роль пассивного клиента, а Россия не может более оставаться великодушным покровителем. С переменами в глобальном балансе сил Россия и Индия должны заново открыть свою ценность друг для друга и избегать обид во взаимном мировосприятии и поступках.
Автор — профессор университета имени Джавахарлала Неру
