Оценки меняющегося военного баланса между Западом и Россией, согласно которым Москва пока выигрывает одну партию за другой, сегодня просачиваются даже в президентскую предвыборную кампанию в США. Западные эксперты напоминают, что Кремль или иные недруги Америки, верные устоявшейся практике, могут подвергнуть проверке на прочность нового президента США уже сразу после того, как он вступит в должность.
Американский военный аналитик Джеффри Льюис сформулировал «принцип асимметрии» в пропагандистской войне, который гласит: «Количество энергии, необходимое, чтобы опровергнуть дезинформацию, на порядок больше той, что была затрачена на ее производство». На создание такой формулы автора подвигла бурная полемика в «Твиттере» по поводу слухов о том, что Соединенные Штаты перемещают свои ядерные боезаряды с турецкой базы в Инджирлике на румынскую базу в Девеселу, поближе к границам России. Льюис представляет доказательства, — без большой, правда, надежды на их действенность, — что в данном случае речь идет об очередном «активном мероприятии» российской разведки, с целью спровоцировать общественные протесты вблизи этой военной части, а также отвлечь внимание от нарушений Москвой «Договора о ракетах средней дальности». База в Девеселу, как говорят в Вашингтоне и Бухаресте, должна принять лишь ракеты-перехватчики, являющиеся элементами натовской системы ПРО.
Острых военных новостей вроде румынской немного, пресным же новостям, невзирая на их важность, очень трудно пробиваться сквозь гул конъюнктурных сообщений. Эпизодически мы слышим об испытаниях ядерного оружия и баллистических ракет в Северной Корее или беспокоящих действиях России и Ирана в отношении американских кораблей в Балтии, Черном море, Персидском заливе. Провалившаяся операция американского спецназа по освобождению заложников в Афганистане была упомянута вскользь, равно как и неудачные американские бомбардировки в Сирии. Безрезультатность обстрела израильских самолетов сирийскими ПВО акцентируется больше, чем то, что Дамаск, почувствовав, как благотворно меняется расстановка сил в регионе после вмешательства России и Ирана, решился впервые за много десятилетий бросить вызов израильским ВВС. Ничуть не лучше потребитель новостей информирован о боевых действиях в Донбассе или о внезапных проверках в прилегающих к нему районах боеготовности российской армии.
Военные обозреватели могут посвятить один материал новому истребителю-бомбардировщику F-35, хотя его роль в потенциальных военных сценариях с участием России или Китая огромна, а политические — пообсуждать день-полтора заявление нескольких десятков американских отставных военачальников, обнаруживших потенциал главнокомандующего у республиканского кандидата в президенты Дональда Трампа. Но это все очень разрозненно и сбивчиво; систематическое освещение того, что происходит с вооруженными силами США или как меняется баланс сил между НАТО и Россией, или США и Китаем, в СМИ, даже элитарных, отсутствует. Терроризм как тема пользуется куда большим спросом.
В аналитическом сообществе, однако, углубленные исследования идут полным ходом. Авторитетный американский институт Брукингса опубликовал доклад в помощь гипотетическому президенту-демократу, который пожелает отступить от политики администрации Обамы, Пентагон не жаловавшей, и следовать центристскому курсу в области военного строительства. Центризм не предусматривает ничего радикального, да и, по оценке авторов, оснований для этого нет ровным счетом никаких: американская армия по-прежнему сильнейшая в мире. Беспокоит только бюджетный секвестр, от которого Пентагон страдает сильнее других ведомств, и приоритетное внимание, в течение последних пятнадцати лет, с момента трагедии 11 сентября, оказываемое тем подразделениям, которые заняты антитеррористическими мероприятиями — в ущерб другим видам и родам войск, в первую очередь, бронетанковым и противовоздушным. Именно тем, которые становятся приоритетными для Кремля, в силу его сосредоточенности на европейском театре.
Поэтому аналитики Брукингса предлагают вернуть одну бронетанковую бригаду в Европу, разместив ее, правда, на западе, а не на востоке, чтобы излишне не нервировать Кремль. Что касается Азии, авторы советуют новой администрации срочно реагировать на попытки Китая затруднить проход иностранных кораблей через сопредельные моря отправкой туда американских эскадр, не затягивая с ответом, как это делал Обама, ставя тем под сомнение твердость американской политики. Безусловно, перечисленные рекомендации ориентированы под вероятные военно-дипломатические приоритеты Хиллари Клинтон.
Настроения в среде экспертов, тяготеющих к республиканцам, более пессимистические, и поэтому то, что они предлагают, идет дальше предложений демократов-центристов. Собеседник Радио Свобода — ведущий сотрудник National Institute for Public Policy Марк Шнайдер.
Марк Шнайдер: В течение последних пяти-шести лет Россия энергично осуществляет программу модернизации всех своих вооруженных сил и надеется в значительной степени завершить этот процесс к концу десятилетия. Возьмем, к примеру, противоракетную и противовоздушную оборону: усилия России на этом участке на порядок превосходят то, что делает Запад, хотя, если послушать кремлевских пропагандистов, то картина получается прямо противоположная. В Белоруссии и Калининградской области развернуты средства блокирования доступа «условного противника» в районы предполагаемых боевых действий; речь идет о препятствовании переброске подкреплений НАТО в Польшу и республики Балтии, если они подвергнутся вооруженному нападению. При этом НАТО исходит из того, что подавление этих средств блокирования будет осуществляться «удаленно», без физического проникновения сухопутных сил НАТО или натовской авиации в Калининградскую область. Причина такой сдержанности — глубокая обеспокоенность НАТО из-за угроз России первой применить ядерное оружие в начатой с помощью обычных вооружений локальной или региональной войне, если она грозит перекинуться на ее территорию.
Применение ядерного оружия, согласно декларациям России (я бы добавил, декларациям фантасмагорическим), призвано быстро положить конец боевым действиям. «Эскалация во имя деэскалации». И до того, как скажется перевес Запада над Россией в плане военно-экономического потенциала. Заявления российского Министерства обороны, в свою очередь, подкрепляются широчайшим комплексом мероприятий по модернизации и увеличению ядерного арсенала, которые реализуются, не считаясь с тем, что они вступают в противоречие с действующими договорами о контроле над ядерным оружием, относящимися к Европе или американо-российскому стратегическому балансу. Я имею в виду не только умножение традиционных ядерных вооружений, но и создание совершенно новых. Это боевые железнодорожные ракетные комплексы; беспилотники с ядерным боеприпасом, размещаемые на подводных лодках, ракеты дальнего действия воздушного базирования.
Только после того, как Россия аннексировала Крым и развязала вооруженный конфликт на востоке Украины, НАТО вышла из ступора, в котором она находилась со времени окончания холодной войны. С односторонним разоружением Запад, видимо, покончил, администрация Обамы наконец вырвалась из плена иллюзий, будто Россия не представляет для Америки никакой ядерной угрозы. Но инициированные НАТО программы довооружения по-прежнему весьма скромны, как и способность НАТО выстоять в конфликте высокой интенсивности с российской армией.
Чего боится сегодня НАТО, подчеркивает Марк Шнайдер, так это не затяжной войны с Россией, а стремительного захвата ею малых соседних государств или части их территории, с последующими угрозами применить ядерное оружие, если Североатлантический союз попытается освободить то, что было захвачено. Создание адекватных средств отражения этой опасности займет годы, и промежуточный период таит в себе большие проблемы, продолжает он.
— Россия объявила о планах перевооружения еще в начале прошлого десятилетия, но всерьез занялась их реализацией всего лет пять-шесть лет назад. Прискорбно, что процесс перевооружения в России совпал с процессом реального разоружения Запада. Зимой 2014 года, на момент аннексии Крыма Россией, у Соединенных Штатов не было ни одного танка в Европе. Это не гипербола, это факт! Сегодня их целых двадцать три. Число американских сухопутных бригад на континенте было сокращено с шестнадцати в начале 90-х годов до двух, причем эти две бригады не тяжелые бронетанковые, а легкие, предназначенные не для отражения российской агрессии, а для переброски на Ближний Восток. Даже сейчас разговоры в штаб-квартире НАТО не идут дальше развертывания одной-единственной тяжелой бронетанковой бригады США в Восточной Европе и четырех европейских батальонов, что равносильно примерно одной бригаде. О какой вообще угрозе России тут можно говорить?! А вот угроза со стороны России вполне зримая: она проводит бесконечные крупномасштабные (с участием свыше ста тысяч человек) учения вблизи границ НАТО; в некоторых из них отрабатывается тактика применения ядерного оружия.
Дополнительную зловещую значимость этим учениям придают предостережения, что союзники США — Дания, Румыния, Польша — будут превращены в «радиоактивный пепел», если станут энергично участвовать в американских военных приготовлениях. В нарушение «Договора о ликвидации ракет средней дальности», подписанного в 1987 году, Россия испытывает ядерные средства, которые, в перспективе, имеют все шансы воспроизвести в новых условиях риски, которые представляли для Европы недоброй славы советские ракеты SS-20 (по классификации НАТО, в СССР и России «РСД-10». — РС). Если во времена Брежнева и Андропова стоял вопрос, рискнет ли Америка Вашингтоном ради Амстердама, то сейчас в случае появления новых российских ракет встанет дилемма, рискнет ли Германия Берлином ради Риги, а Бельгия Брюсселем ради Таллина? Такие сомнения расшатывают НАТО, а потому Россия и пытается их посеять.
Той же долгосрочной цели запугивания и разобщения членов НАТО служит, я бы сказал, практика нарушения Россией воздушных и морских границ стран-членов Союза, что должно напомнить им, что российское оружие несет риски самому их существованию и что им неразумно проявлять излишнюю принципиальность ни в отношении продолжающейся войны на Украине, ни в отношении возможных грядущих конфликтов на рубежах России или даже вдали от ее пределов. Словом, я уверен, что Запад никогда бы не стал перевооружаться или конфликтовать с Россией относительно ее нарушений договоров о разоружении, зная, в какую нервотрепку это выльется, если бы не агрессия Кремля на Украине.
Радио Свобода: Если следующий президент США решит восполнить пробелы, образовавшиеся в вооруженных силах, то поддержит ли его в полной мере Конгресс?
— Ответ на этот вопрос может быть только уклончивый: может быть, да, а может быть, и нет. Из двух ведущих кандидатов в президенты только Трамп настаивает на увеличении оборонного бюджета, и мы не знаем, как сложатся его отношения с законодателями. Перевооружение — дело недешевое, в Конгрессе это хорошо понимают. Восполнить пробелы другим хорошо известным способом, за счет возобновления американо-российского диалога о разоружении, на мой взгляд, предприятие в обозримом будущем безнадежное. Сергей Иванов еще в бытность свою заместителем Путина в правительстве определил позицию, которой в Кремле придерживаются по сей день: «Никаких новых переговоров, они нам невыгодны, а вам выгодны, поскольку у вас ядерное оружие старое, а у нас новое, модернизированное; поэтому нам, извините, нечего сокращать».
У Америки в области стратегических вооружений есть сегодня только две новации — усовершенствованная подводная лодка-ракетоносец класса «Трайдент» и новый атомный бомбардировщик. И мы, как минимум, просто обязаны довести их до завершения. Что касается европейского театра — если там действительно появятся запрещенные договором российские крылатые ракеты, то Пентагон должен будет выбрать одну из трех возможных опций: активная противоракетная оборона; создание средств, способных уничтожить эти ракеты; или развертывание собственных аналогов российских ракет, имеющих схожее назначение, а именно — нанесение ударов по военным и политическим штабам неприятеля. Необходимо добавить, что если российские ракеты гипотетически будут развернуты завтра, то приступить к осуществлению какой-либо из этих опций не гипотетически мы сможем не ранее 2021 года.
