Несмотря на обещания российских властей аннексированного Крыма, договор с Украиной о поставках днепровской воды так и не подписан, а новые водохранилища до сих пор не построены. С наполнением уже существующих ситуация критическая, как признал во время недавнего визита в Крым министр природных ресурсов и экологии России Сергей Донской. По его мнению, обеспечить полуостров водой удастся не раньше 2019 года. Напомним, по Северо-Крымский канал Украина обеспечивала до 85% потребностей Крыма в пресной воде.
В вечернем эфире Радио Крым.Реалии ведущий Александр Янковский обсуждал проблему с водообеспечением Крыма вместе с экспертом Фонда развития украинского села Юрием Тарасенко и директором Института водных проблем и мелиорации Михаилом Ромащенко.
Крым.Реалии: Кому именно и на что в Крыму нужна вода, Юрий?
Михаил Тарасенко: Потребителей в Крыму можно условно разделить на три группы: сельское хозяйство, ЖКХ и прочие нужды вроде промышленности и строительства. Основной среди них является сельское хозяйство, и здесь вода из Северо-Крымского канала занимала долю до 90%, в ЖКХ — до 50%. За последние два с половиной года урожаи на полуострове сократились, и даже по официальной статистике оккупантов до половины земель не используются из-за отсутствия орошения. То есть при острой нехватке воды в первую очередь пострадало именно сельское хозяйство.
— А что с собственной крымской водой?
— Российские власти Крыма рассматривают проект создания нового, Соколинского водохранилища в Бахчисарайском районе для питания Севастополя. Как вы думаете, это реально?
Тарасенко: Учитывая российские особенности подготовки больших проектов, думаю, что на это пойдут, но результата не будет. Если при работе Северо-Крымского канала подобная затея имела бы смысл, поскольку водохранилище аккумулировало бы воду оттуда, то когда у нас остаются только атмосферные осадки, то возникает вопрос: как наполнить этот новый резервуар? Чем? Чтобы где-то прибыло, надо, чтобы где-то убыло.
— Что же произойдет в 2019 году, который так часто называют российские власти?
Тарасенко: К этому времени будет поставлен большой и жирный крест на орошаемом земледелии. Со 130 тысяч гектаров до аннексии площадь орошаемых земель уже сократилась до 10 тысяч гектаров. На Южном берегу Крыма можно обходиться одними осадками, но ряд районов на Севере и Востоке будут испытывать существенный дефицит, так что даже подземные воды станут солеными.
— Спасибо, Юрий. С нами на связи Мария из Керчи. Были ли у вас за последние два-три года ощутимые перебои с водой?
Слушательница Мария: Нет, таких перебоев не было, за исключением технических неполадок, поломок. Но практически сразу после того, как закрыли Северо-Крымский канал, у нашей воды изменились цвет, запах и состав. Пить ее стало нельзя: она соленая, прямо как в 1975 году, когда этого канала еще не было. Я раньше все время употребляла фильтрованную воду из-под крана, но теперь эти фильтры не помогают. Пришлось перейти на привозную воду. Если в 2014 году один бутыль стоил 90 рублей, то сейчас уже 180. Одна радость — что она вообще есть. Я прочитала на местных сайтах, что запасы воды в водохранилищах в два раза меньше, чем в 2015 году.
— Спасибо, Мария. Как вы считаете, Михаил, можно ли так распределить ресурсы, чтобы Восточному Крыму хватило воды?
Ромащенко: Это сложная задача. Существенных местных водных ресурсов в Восточном Крыму нет, а те, которые есть, ограничены, их невозможно использовать в качестве питья. Давно известно, что подземные воды там не залегают. Поэтому сегодня российские власти полуострова пытаются за счет горных водохранилищ обеспечить потребности Восточного Крыма.
— Недавно Интернет облетела фотография полупустого Белогорского водохранилища, которое как раз должно, по задумке местных властей, обеспечить водой Восточный Крым. Насколько это критично?
Ромащенко: Недаром же туда недавно приезжал российский министр, и сразу после этого объявили чрезвычайное положение. Все признали, что воды не хватает, запасов осталось дней на 20. С осадками в Крыму зимой обычно неплохо, и надеяться можно только на них.
