В среду 12 октября вышла книга о Франсуа Олланде*, написанная журналистами газеты Le Monde на основе бесед с президентом. В книге есть рассказ о том, как зарождался «нормандский формат», что вызвало взрыв негодования Путина в нормандском замке Бенувиль и что намерен делать Олланд, если в Украине случится новое обострение.
…Россия аннексировала Крым, и, «я думаю, Путин будет его сохранять долгое время», рассказал Олланд своим собеседникам летом 2014 года. Но в это время проблему Крыма уже заволокло дымом войны, начавшейся на востоке Украины. Война, которая «вдруг» началась в Европе впервые с момента балканских событий, заставляет французского президента приступить к миротворческой миссии. Логично было предложить роль напарницы Ангеле Меркель, лидеру первой европейской державы.
Олланд вспоминает, как все начиналось: «Вот уже несколько недель, как я пригласил Путина на церемонию /празднования 70-летия/ высадки союзников в Нормандии (церемония состоялась 6 июня 2014, — Прим. RFI). Я поговорил об этом с Меркель, и она сказала, что прекрасно меня понимает, даже если американцы вряд ли будут довольны…».
25 мая, когда Порошенко избирают президентом, Олланд приглашает и его тоже. «Затем я звоню Путину, чтобы сказать: «Вуаля, я вас предупреждаю, что пригласил Порошенко». В ответ «царь мечет молнии»: «Означает ли это, что я не должен приезжать, что вы не хотите меня видеть?» — спрашивает Путин. «Нет, совсем нет. Я пригласил Порошенко, но планируется обед и встреча. Возможно даже — контакт с Порошенко…», — отвечает Олланд. «А… Ладно, мне надо подумать», — говорит Путин, «застигнутый врасплох предложением французского президента».
Позднее еще были телефонные переговоры на троих (Олланд-Меркель-Путин), и, наконец, российский президент соглашается приехать. Тем не менее, Олланд, не до конца уверенный в том, что в последний момент Путин не откажется от визита, решает подкрепить договоренность личным письмом. За пару дней до нормандской церемонии французские журналисты должны поехать в Сочи на интервью с Путиным, и Олланд передает послание для него в руки ведущего радио Europe 1 Жан-Пьера Элькабаша.
Потом, 5 июня, накануне нормандской церемонии, будут еще переговоры и обед Олланда с Путиным в Париже. Необходимо, чтобы завтра мы хоть как-то продвинулись в переговорах, говорит французский президент российскому. «Хорошо, я готов разговаривать, — говорит Путин. — Без фото, без камер, но поговорим…». Меркель, в свою очередь, утром 6-го встречается с Порошенко, чтобы получить окончательное «добро» и от него.
Олланд приглашает «двух славянских врагов» в замок Бенувиль (Нормандия) на «импровизированный разговор». «Путин и Порошенко, боясь подвоха, держатся настороженно. В большом зале замка царит чрезвычайно напряженная атмосфера»: «Путин смеряет холодным взглядом великана Порошенко», вызывая опасения Меркель за ход переговоров, которые еще даже не успели начаться.
Вероятно, чтобы как-то разрядить обстановку, госпожа канцлер просит позвать личного фотографа французского президента. Но когда фотограф входит в комнату, напряжение только возрастает. «Это не было предусмотрено!», — бросает Путин Олланду ледяным тоном. Наконец, после уговоров со стороны Олланда и Меркель воинственный лидер сверхдержавы соглашается сфотографироваться «для истории» (эта фотография останется в архивах Елисейского дворца и будет опубликована только в августе 2016 года).
После фотографирования началась первая встреча т.н. «нормандской четверки». «Я знал, что у нас будет 20 минут, — вспоминает французский лидер, желавший в тот день хотя бы навести первые мосты. Это было нелегко. «Чувствовалось, что Путин вел жесткую игру», а не имевший президентского опыта Порошенко, кажется, испытывал «физический страх», рассказывает Олланд, который и начал ту историческую беседу.
Обратившись к Порошенко с призывом прекратить военную операцию на востоке его страны, а к Путину — с требованием оказать влияние на пророссийских сепаратистов, Олланд призвал обе стороны начать мирные переговоры под эгидой ОБСЕ.
Путин не соглашается, но выражает готовность «сохранить нормальные отношения с Украиной»: при условии, что Киев гарантирует платежи за российский газ. Порошенко в ответ требует признания выборов в Украине и отказа Путина от применения силы для. «защиты русскоязычного населения» /на востоке Украины/… «Путин раздражается», желая заверить собравшихся в том, что не может контролировать действия сепаратистов.
Но минут через 15 беседа потихоньку входит в более спокойное русло, вспоминает Олланд, и отмечает, что в тот день удалось добиться главного: установить первый контакт между противоборствующими сторонами и «избежать обострения конфликта».
«Да, это был удачный ход», — вспоминает Олланд «без ложной скромности».
Впрочем, в рассказе об олландовской миротворческой миссии не упоминается о том, что уже в июле в небе над Донбассом сепаратисты собьют пассажирский «Боинг» (на борту которого летело 298 пассажиров), еще через месяц начнется «ударное августовское наступление» с участием российских десантников, а вообще за следующие два с лишним года в этой войне погибнут более 10 тысяч человек.
Учитывая все, что произошло потом, сохранил ли миротворец Олланд доверие к Владимиру Путину — человеку, которого французский президент все это время никак не может принудить к миру? «Доверие — это громко сказано», — ответил Олланд авторам книги, встретившись с ними через три недели после подписания вторых Минских соглашений.
С тех пор уровень доверия вряд ли вырос.
Тем не менее, Олланд все еще надеется, что начатые в июне 2014 года «нормандские переговоры» приведут к миру в Украине и к освобождению восточной части этой страны.
В последний раз уверенность была выражена 13 октября 2016 года, когда в коммюнике Елисейского дворца прозвучали следующие слова: «Президент республики подчеркнул, что готов в ближайшие дни принять участие в новой встрече» /лидеров «нормандской четверки»/, которая должна придать решающий импульс /процессу/ завершения кризиса».
Возможно, уверенность Олланда держится на предположении, что Путин должен руководствоваться прагматическими соображениями:
«Я думаю, интерес Путина состоит в том, чтобы продемонстрировать прозорливость, успокоить игру, прикарманить то, что он уже взял (Крым) и больше там /в Украине/ ничего не делать», — сказал Олланд авторам книги. И добавил: «Если он там еще что-нибудь сделает, тогда будут еще санкции, Украине поставят оружие, и она войдет в НАТО».
* Фабрис Льом, Жерар Даве. «Президент не должен был бы этого говорить…»
