Морозным вечером в феврале 2015 года самолет Франсуа Олланда совершил посадку в Минске. Европа затаила дыхание в надежде на подписание мирного соглашения. Лидеры России, Германии и Украины ждали президента Франции во Дворце Независимости, который был незадолго до того построен хозяином встречи Александром Лукашенко, как памятник самому себе. Той ночью центр тяжести европейской политики сместился в почти забытую провинцию на границе Восточной Европы.
Представлявшие Европейский Союз лидеры Франции и Германии приняли приглашение эксцентричного лидера постсоветской Белоруссии не удовольствия ради. Их встреча были связана с начавшимся весной 2014 года украинским конфликтом, печальные итоги которого превзошли все самые мрачные прогнозы. Стало ясно, что речь шла о братоубийственной войне двух столь близких по крови и культуре стран. Все это поставило под угрозу мир и спокойствие в отношениях России и Европы на протяжение десятилетий, а также привело к невиданной с окончания Второй мировой войны эскалации напряженности на фоне словесной горячки и показных маневров России и НАТО с возникновением двух новых квазигосударств в восточной части Украины.
Приехав в Минск, президент Франции и канцлер Германии взяли на себя миссию последней надежды по достижению соглашения в уверенности, что плохой мир лучше хорошей войны. Легко представить себе, какую тошноту они испытывали по пути в зал переговоров при виде мрамора, позолоты и хрустальных люстр во дворце постсоветского царька. Тем не менее после бессонной ночи бесконечных переговоров они все же могли вздохнуть с облегчением, вылетая из Минска: боевые действия в Донбассе должны были прекратиться. Стороны утвердили дорожную карту для урегулирования конфликта: вторые Минские соглашения.
С тех пор прошло полтора года, но грохот пушек на востоке Украины не смолкает по сей день, а в Донбассе все еще гибнут европейские граждане. Россия и Украина каждый день обмениваются обвинениями и оскорблениями. Здесь встает вопрос: почему соглашение, о котором так упорно договаривались, не оправдало возложенных на него надежд?
Прежде всего, нужно признать, что Россия и Украина интерпретируют договор совершенно по-разному. Для Москвы это самый минимум ожидаемых от Киева уступок для нормализации ситуации. Для украинского руководства это, наоборот, максимум уступок, пограничный с предательством национальных интересов. Подпись президента Порошенко под этим соглашением была возможна лишь в той мере, что оно могло быть подходящим образом интерпретировано радикальными силами в Верховной Раде. Та, кстати говоря, до сих пор отказывается ратифицировать его и принять необходимые для его реализации документы. Такая ситуация отражает кардинальные расхождения в интересах России и Украины. Москва настаивает на предоставлении автономии Донецку и Луганску до того, как сепаратисты сложат оружие, тогда как Киев рассматривает нейтрализацию последних как предварительное условие любых политических уступок со своей стороны. Этот факт наглядно демонстрирует, что конфликт в Донбассе не может быть урегулирован без внешней помощи находящимся там силам, и содействие европейских стран представляется необходимым.
В то же время реализация Минских соглашений в их нынешней форме неприемлема для Украины: она рассматривает их как некий аналог пакта Риббентропа-Молотова, раз он был навязан ей иностранными державами и, по факту, лишает ее суверенитета над двумя регионами. Кроме того, эта договоренность дает иностранцам право вето во внешней политике суверенного государства, раз автономия Донбасса предполагает возможность заблокировать вступление в ЕС и НАТО. С учетом тех настроений, которые сегодня царят в украинском обществе и политической элите страны, легко предположить, что тот день, когда Петр Порошенко даст согласие на реализацию уступок по отношению к Донбассу, ознаменует окончание его президентского мандата: либо его сметет народная революция (новый Майдан), либо его ждет импичмент от Рады.
Было бы наивно ждать полной реализации соглашений под давлением США или Германии. Вашингтону нечего терять в случае ухудшения отношений с Москвой. После введения западных санкций торговый обмен между Америкой и Россией парадоксальным образом лишь вырос. Американское правительство закрывает глаза на условия жизни украинских граждан и не собирается брать на себя ответственность за них: беженцы и эмигранты движутся в Европу и в первую очередь в Польшу, где число украинцев уже перевалило за отметку в миллион человек. Конфликт в Донбассе стал для США дешевым инструментом воздействия на регион. Запугивание России Украиной, Украины — Россией, а Европы — риском международного конфликта. Все это — слишком сильные козыри, чтобы отказываться от них в рамках реальной политики Киссинджера.
У Германии тоже больше нет потенциала, чтобы привести стороны к миру. Германия все еще страдает от дефицита доверия, особенно в Восточной Европе: память о танках и газовых камерах жива там, как нигде. Берлин слишком часто и вольно перечерчивал границы региона, чтобы народы могли спокойно доверить ему свою судьбу.
В такой ситуации становится очевидным, что европейским лидерам во главе с президентом Франции и канцлером Германии придется еще раз воспользоваться показным гостеприимством белорусского лидера. Дело в том, что вторые Минские соглашения заморозили конфликт (это уже можно считать большим достижением), но никак не позволили решить ситуацию.
Сегодня Франция — единственный участник минского процесса, у которого есть авторитет, интересы и потенциал для воздействия на другие стороны для обеспечения устойчивого мира. Тем не менее Франция ушла из Восточной Европы после распада СССР из-за наивной веры в теорию «конца истории». Или же она считает, что проблемы дальней периферии ее не касаются и в конечном итоге решатся сами собой?
России, Украине и Европе нужна новая идея для урегулирования конфликта в Донбассе. Вторые Минские соглашения мертвы. У нас вот уже полтора года пытаются реанимировать труп, но надежды на его воскрешение неизменно оказывались тщетными. Если мы хотим устойчивого мира, нужно составить Минские соглашения под номером три. Причем в Париже, потому что никто другой сейчас этого не сделает.
