Битва за Мосул еще не начата. Пока речь идет о прелюдии, не слишком впечатляющей в военном отношении, в ходе которой коалиции, состоящие из иракских правительственных сил, бойцов курдской пешмерги и суннитскими добровольцами, обученными Турцией, отбили ряд деревень на подступах к Мосулу.
Несмотря на то, что коалиция окружила город, захваченный ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ, — прим. ред.) два года тому назад, ИГИЛ, тем не менее, удалось переправить сотни боевиков с баз, находящихся в Сирии.
Пока решающее сражение все еще не началось, Вашингтон высказывает все большую озабоченность по поводу конфликтов, которые начнутся между освободителями Мосула, когда придет время делить добычу.
Коалиция, воюющая с ИГИЛ, составлена по принципу «враг моего врага — мой друг». Но что будет, когда окажется, что враг моего врага и мой враг, или, что еще хуже, когда враг моего друга — мой друг?
Американские советники связаны с иракскими правительственными войсками, которые должны будут сыграть центральную роль в освобождении Мосула.
Но шиитское иракское ополчение, PMU, которое официально подчиняется иракскому Министерству обороны, но в действительности получает приказы из Ирана, угрожает напасть на американцев, если они будут принимать участие в боях за Мосул.
PMU, насчитывающее десятки тысяч бойцов-шиитов, вооружается шиитским Ираном, и во многом лучше обучено и вооружено, чем иракские правительственные войска. PMU считает американских советников захватчиками и подозревают США в вынашивании планов создания базы после завоевания Мосула.
Еще одна проблема для американцев — конфликт между двумя союзниками США — Турцией и Ираком. Некоторые обозреватели полагают, что именно в этом заключается причина того, что наступление на Мосул откладывается.
Президент Эрдоган настаивает на том, что Турция не должна исключаться от участия в освобождении Мосула. В декабре прошлого года Эрдоган направил примерно 1000 солдат, поддерживаемых 25 танками, на базу к северу от Мосула.
Иракское правительство выразило протест этим посягательством на суверенитет страны. Парламент Ирака потребовал, чтобы правительство приняло меры. Обращение в Совет Безопасности никаких результатов не дало.
Существует риск столкновений между турецкими войсками и, в первую очередь, бойцами-шиитами из PMU, которые рассматривают турок ка «оккупантов» — так же, как и американских военных советников. Эрдоган пытается обосновать свою интервенцию в Ираке тем, что он обязан защищать интересы своих суннитских братьев.
«Сунниты нуждаются в защите», — заявил Эрдоган. «Арабы-сунниты, туркмены-сунниты, курды-сунниты — кто позаботится об их безопасности?»
Об этой защите должны позаботиться не турецкие войска. Но «гвардия Ниневии», состоящая из 30 тысяч арабов, туркменов и курдов-суннитов, обученных на турецкой базе к северу от Мосула.
Анкара опасается, что Мосул, большая часть населения которого — мусульмане-сунниты, после освобождения попадет под контроль иракского правительства, т.е. шиитов.
Вашингтон пытается уговорить Эрдогана держаться в стороне от активных военных действий и вместо этого сосредоточиться на гуманитарной помощи многочисленным беженцам, которые, как ожидается, будут покидать районы военных действий. Ирак требует, чтобы Турция вывела свои войска, когда Мосул будет взят. Вашингтон говорит, что заключено соответствующее соглашение. Багдад это отрицает, а Анкара хранит молчание.
Поведение Турции частично объясняется желанием продемонстрировать, что так называемый июльский путч не затронул вооруженные силы страны, хотя половина всех генералов либо отправлены в отставку, либо сидят в тюрьме, а частично турецкой геополитической стратегией, отправной точкой которой являются тенденции к распаду в арабском мире и ликвидации некоторых из границ, которые колониальные державы провели после I Мировой войны.
За турецко-иракским конфликтом скрывается турецко-иранский конфликт, кто будет оказывать влияние на Ирак. Анкара нашла себе союзника в автономном курдском Северном Ираке. Пусть Мосул лучше будет под курдским контролем, нежели под контролем Багдада или Тегерана. В качестве награды Анкара, во всяком случае, пока, перестала сопротивляться требованиям курдов об установлении контроля над нефтяным центром Киркук.
Будущее Мосула, в частности, зависит от конфликта между шиитским ополчением PMU и мусульманами-суннитами, обученными турками.
Если ополчение PMU не станет принимать участие в битве за Мосул, Анкара займет пассивную позицию.
Если нет, то освобождение Мосула приведет к этническому конфликту, который будет иметь последствия для всего региона.
