Острословие по-русски называется, если мне не изменяет память, шуткой, а остроумно отозваться о ком-то — значит «пошутить». Вот и Владимир Владимирович Путин несколько дней назад пошутил на своего рода телешоу в беседе с маленьким мальчиком, которого проверял на знание географии… Странные шоу у русских.
Испуганный мальчик, архетип Коли, старательно отвечал, с кем граничит Россия, после чего Путин перебил его и сказал: «Граница России нигде не заканчивается», — и засмеялся. И русские в зале засмеялись. Ха-ха-ха. Когда русский смеется, нередко его смех звучит зловеще, и как будто откуда-то тянет холодом.
Путин сказал то, что, к сожалению, является правдой. Все это знают, но говорить об этом не принято — портится репутация в мире. Не то чтобы русских заботила хорошая репутация, и все равно лучше не говорить об этом слишком часто — достаточно иногда подавать сигнал, как в данном случае.
Возможно, мы имеем дело с реализацией теории штуки Фрейда, и речь идет о преодолении какого-то разочарования, «выпускается пар». Мол, просто время от времени мы, русские, пугаем иностранцев. У нас нет границ, и мы везде. Ха-ха-ха. Мы можем вас — тех, кто совсем близко к нынешним «как бы» границам, захватить в любой момент. Ведь вы наши. А если вы так не думаете, мы убедим вас своими объятиями.
Русская безграничность — это русская судьба и русское проклятие. Она записана в генетическом коде этого степного народа, который раскинулся по бесконечным равнинам и не знает, где остановится. История России — это история разливания чернильного пятна по степи. На востоке у России нет конца, на севере ее ограничивают океаны и финны, которые защитили себя в Советско-финской войне, на юге — Кавказ и пустыня, но мечта помыть ноги — вообще это нечастое желание у русских — в теплых водах южных океанов безмерна.
Считается, что на западном направлении, и для нас это крайне интересно, русские постепенно и по какой-то ошибке сменяются временными украинцами, белорусами, поляками, словаками и, наконец, чехами, которые тоже являются русскими, но просто еще не поняли этого. Эстонцы, латыши, литовцы для русских не существуют: их мало, а раз кого-то мало, то русским они кажутся смешными. Нас тоже довольно мало, но беда в том, что мы славяне. Славянин для русского — это, прежде всего, русский. «Вы — наши», — скажет вам любой русский, у которого такое доброе сердце, и который так нас любит, что хочет с нами поделиться этой своей сопливой жизнью, которую он ведет с такой опустошительной страстью.
Нам бы следовало им ответить — лучше всего тоже шуткой. Скажем, о том, что России не существует, и что там живут монголы.
