Разногласия в ходе переговоров о перемирии вызывают недоверие и отчаяние у жителей восточной Украины. Они оказались в самом центре политической игры — между расколотым ЕС и неопределенным будущим при новом президенте США.
Мы минуем контрольно-пропускной пункт «Сталинград» и направляемся в поселок Станица Луганская в трех километрах от российской границы в Луганской области. КПП получил свое имя в результате многочисленных атак пророссийских сепаратистов в последние два года.
По пути видим танки и тяжеловооруженных украинских солдат, направляющихся в сторону фронта. Сразу понимаешь, что перемирие на востоке Украины так и не вступило в силу.
В Станице Луганской тихо. Она как сцена, демонстрирующая последствия двухлетней войны. Заброшенные и разрушенные здания, люди с пустым взглядом, шепотом рассказывающие, что им пришлось пережить, когда они вдруг оказались на линии фронта. Совсем рядом украинская армия и пророссийские сепаратисты не сводят друг с друга глаз круглые сутки, а люди рассказывают, что как раз вчера вспыхнул очередной бой.
Похоже, никто не может понять, почему так сложно договориться о прекращении огня, если люди сами желают мира.
Чтобы понять, почему России и Украине так сложно найти компромисс, вернемся в февраль 2015 года, когда в белорусской столице обсуждались Минские соглашения. Это был последний раз, когда стороны достигли согласия по поводу перемирия.
На бумаге.
Договор «Минск-2», состоящий из целого ряда пунктов, предписывал, помимо прочего, отвод вооружений и войск от линии фронта, обмен пленными и амнистию для сепаратистов. Но, пожалуй, важнейшим пунктом договора были местные выборы в регионах под контролем сепаратистов, в результате которых жители Донбасса получили бы своего рода самоуправление — «особый статус», включающий право назначать собственных судей и прокуроров.
В связи с этим потребовали, чтобы наблюдатели ОБСЕ могли свободно перемещаться на территории Донбасса, следить за ходом выборов и контролировать обстановку в регионе.
По подсчетам, в войне уже погибли до 9600 человек, однако перемирия так и нет. Некоторое время назад страны провели очередные переговоры в так называемом нормандском формате. В «нормандскую группу» входят лидеры Украины, России, Германии и Франции, которые пытаются достичь согласия по вопросу установления перемирия.
Но и эта встреча завершилась ничем. На последующей пресс-конференции представили одну только расплывчатую «дорожную карту» о принципах разделения конфликтующих сторон вдоль линии фронта и улучшения гуманитарной ситуации в регионе.
Но пока нет никаких признаков того, что дорожная карта применяется на практике. Напротив, ОБСЕ сообщает, что осенью ситуация усугубилась. Стороны конфликта оказались еще дальше от соглашения, чем прежде.
Главная причина, почему переговоры не могут сдвинуться с места, — это наличие двух очень разных представлений о реальности войны.
Россия по-прежнему отрицает присутствие на Украине, что дополнительно осложняет переговорный процесс. Россия утверждает, что у нее нет солдат или оружейных арсеналов в регионах под контролем сепаратистов. Она признает, что там присутствует оружие российского производства, но уточняет, что ей оно не принадлежит, и она не может отвечать за то, как его применяют.
ОБСЕ, наблюдающая за российско-украинской границей, сообщает об активном движении грузового транспорта, а также о том, что среди сепаратистов были замечены военные в российской форме (но, разумеется, без российского флага), однако Россия продолжает клясться, что не вмешивается в дела страны, и вместо этого говорит о желании народа отделиться от Украины.
Украина же утверждает, что война представляет собой российское вторжение на территорию Донбасса, как было с Крымом. Чтобы стало возможным осуществление главной предпосылки для проведения региональных выборов, Россия должна отвести войска с украинской земли и позволить ОБСЕ взять под контроль обстановку на Донбассе.
В том, что переговоры застопорились, жители Донбасса не винят одну только Россию. Многие уже не надеются на желание лидеров найти компромисс и говорят, что у Киева есть свои мотивы блокировать переговорный процесс.
«Правительству в Киеве выгодно, чтобы бои продолжались и отвлекали внимание от того, что по-настоящему интересует украинский народ», — говорит 33-летний Виктор из Луганска.
По его мнению, война используется как способ отвлечь внимание от всеобъемлющей коррупции, которая уже давно вызывает недовольство действиями властей в Киеве. Многие, с кем мне довелось побеседовать, разделяют мнение Виктора. Они поддерживают националистские группировки в борьбе против «российского вторжения» и в будущем, когда ситуация на востоке разрешится, планируют обратить оружие против коррупции в Киеве.
У народа есть все основания для возмущения. Украина занимает 130-е место среди 168 стран в рейтинге Corruption Perception Index 2015 года организации Transparency International. Именно коррупция, а не война, является главной причиной плохой экономической ситуации в стране.
Конечно, при президенте Петре Порошенко были сделаны определенные шаги вперед. Например, он создал национальное антикоррупционное агентство и принял несколько поправок к законам. Ряд приговоров коррумпированным украинским чиновникам высокого уровня освещались в международной прессе. Но эти успехи, достигнутые после ухода пророссийского президента Виктора Януковича, все же очень малы.
Жадность и взяточничество среди высокопоставленных чиновников на Украине давно никого не удивляют. Но и война на востоке — не повод забыть о борьбе с коррупцией, скорее, наоборот. Петр Порошенко должен понять, что борьба с взяточниками — вероятно, единственный способ вернуть доверие народа. Если бы сегодня были выборы, то правительство Порошенко получило бы лишь около шести процентов голосов.
Когда я уже покидаю Станицу Луганская, звонит мобильный телефон Василия Акименко. На звонке стоит популярная песня: Wish we can turn back time, to the good old days. Она хорошо описывает желание украинского народа — перевести часы назад, попасть во времена, когда бессмысленной войны еще не было.
Но последние события в международной политике лишь уменьшают шансы на скорое заключение мира.
Усугубляющийся раскол в ЕС и избрание Дональда Трампа американским президентом дали Кремлю еще больше оснований выдвигать требования по поводу условий перемирия.
То, что победу Трампа 8 ноября в Москве отмечали шампанским, многое говорит об ожиданиях России в связи с новой администрацией в Вашингтоне.
Трамп много раз повторял, что хочет наладить контакты с Путиным, улучшить отношения Вашингтона и Москвы, а его скептическое отношение к сотрудничеству стран в рамках НАТО вкупе с личными упованиями Путина на смягчение санкций заставили российского президента ликовать.
В ожидании нового «миропорядка» у России может появиться больше свободы действий, она станет вести себя агрессивно в соседних регионах, и украинская война окажется первой в очереди.
Непредсказуемость Трампа не дает мировым лидерам делать прогнозы о его возможной реакции на российскую агрессию. Но все намекает на то, что, если США предпочтет отстраниться, то влияние России за столом переговоров по перемирию на востоке Украины усилится.
Если доклады ОБСЕ о росте насилия на Украине действительно связаны с последними событиями в глобальной политике, то они могут быть первым знаком того, что война на Донбассе в 2017 году снова войдет в фазу повышенной агрессии.
