«Для чего создаются гражданские объединения и общественные организации? Собираются граждане, которые хотят что-то претворить в жизнь, — доказать, убедить в чем-то политиков и более широкую общественность, образуют организацию, выбирают своих представителей и пытаются свои идеи претворить в жизнь. Российское же представление об общественных организациях — это «дядя сверху» должен собрать каких-то людей, назначить руководство, «кормиться» из какого-то госбюджета и делать ту политику, которая «дядям» нужна», — негодует по поводу «дикого представления российских чиновников» о задачах и способе существования общественных организаций Игорь Золотарев, председатель общества «Русская традиция».
Организация считает себя преемницей русской эмиграции «первой волны» и стремится хранить культурное, научное и духовное наследие русской интеллигенции, выброшенной революцией из России в Чехословакию.
«Русской традиции», объединяющей граждан Чехии с русскими корнями, издающей ежемесячный журнал «Русское слово» и книги по истории русской эмиграции в Чехословакии, также приходилось противостоять давлению со стороны российских посольских структур, стремившихся привести к некоему общему знаменателю деятельность общественной организации, созданной — не будем забывать — как чешская структура.
Дядя из колхоза
Глава «Русской традиции»: «Это касается и стремления посольства и МИД России контролировать и организовывать жизнь соотечественников. Например, в 2008-2010 годах, когда в Чехии, был пик создания организаций…
Посольству стало трудно работать с десятком различных организаций и появилось желание создать «колхоз», чтобы говорить с одним человеком, с единой организацией. Тогда и началось создание координационных советов, появилась «Русская диаспора» и так далее. Причем шло это все сверху, контролируемо. Еще не было самой организации, но уже было ясно, кого нужно поставить на пост ее главы и так далее».
В качестве второго примера Игорь Золотарев приводит пражскую Общеевропейскую конференцию российских соотечественников 2007 года. Ее резолюции и иные материалы сверялись до запятой и публиковались только после утверждения Москвой.
Если российская сторона создает собственную организацию, то имеет полное право командовать и утверждать ее документы везде, где им угодно.
Однако русская община в Чехии в эту категорию не попадает. Существует организация «Русская традиция», у которой есть свой журнал «Русское слово» и живут они абсолютно независимой жизнью.
Или это не так?
Игорь Золотарев: «В Чешской Республике на сегодняшний день существует 14 национальных меньшинств. И государство, в соответствии с общеевропейскими законами, заботится об этих национальных меньшинствах, предоставляя им организационные и финансовые условия для поддержки своих языковых, культурных и других традиций. Это относится к национальному меньшинству, то есть речь идет о гражданах Чешской Республики, которые относятся и декларируют в качестве своей национальности — русскую, болгарскую или иную…
Граждане и гости
Со стороны российских чиновников во многих случаях осуществляется специальное смешивание отдельных понятий. В рамках «русской диаспоры» ими воедино объединяется как часть чешских граждан русской национальности, так и иностранцы, находящиеся здесь на положении, скажем так, «гостей Чешской Республики».
Здесь же существует ясное разделение. Российская сторона может абсолютно легитимно заботиться о своих гражданах на территории Чешской Республики, помогая им организовывать свою жизнь — культурную и прочую. Однако уж никоим образом российская сторона не может влиять и организовывать жизнь в рамках русского национального меньшинства Чешской Республики.
Смешивая эти понятия, естественно, российская сторона пытается влиять на политику Чешской Республики в отношении нацменьшинств вообще, в том числе и русского».
Что касается «Русской традиции» и журнала «Русское слово», то до определенного момента, например, имело место вмешательство в освещение изданием различных исторических аспектов.
Ату его, ату!
«Некоторые статьи каким-то российским чиновникам не нравятся, и они пытаются писать кляузы на нас в чешское Министерство культуры, влиять на дотационную политику финансовой поддержки нашего издания, воздействовать на то, каким образом происходит выбор представителей русского национального меньшинства в Совет правительства Чехии. Существуют попытки оказать влияния на то, как и какие составляются отчеты о жизни русской диаспоры, в том числе русского меньшинства, а присутствует стремление влиять на их содержание», — рассказывает руководитель «Русской традиции», история которой насчитывает уже 15 лет.
Примером может служить статья, посвященная Второй мировой войне — «Весна освобождения — весна беспредела», опубликованная в майском номере журнала «Русское слово» за 2010 год.
— В этой статье на основании известных и подтвержденных исторических фактов говорилось о том, какое происходило самоуправство, какие бесчинства и просто преступления совершались красноармейцами на освобожденных территориях Европы, в том числе и Чехословакии. Эта статья, конечно, вызвала очень бурную реакцию, и я знаю, что посольство пыталось организовать подачу судебного иска на редакцию.
Собирались экспертные отзывы российских историков и журналистов… В конце концов, на судебное дело собранные материалы не потянули, так как ряд отзывов подтвердил правоту автора. Например, положительный для нас отзыв написал многолетний сотрудник «Известий» Леонид Шинкарев.
Но, если дело и не потянуло на судебный процесс, то оно вполне подошло для того, чтобы целый ряд лиц и приближенных к посольству организаций написали на нас жалобы в Министерство культуры ЧР. Ведомство рассмотрело их и признало безосновательными.
Совершенно ясно, что во многих случаях влияние посольства оказывается не только прямым образом — посредством жалоб… Им создается атмосфера, когда на нашу организацию ставится клеймо «неприемлемой» для круга тех структур, фирм и людей, которые тесно сотрудничают с посольством.
Вместо того чтобы посольство каким-то образом пыталось объединять, консолидировать русскую диаспору на самых общих основах и принципах, оно, наоборот, занимается интригами и селекцией, указывая на «хороших» и «плохих, которых следует опасаться».
Был и еще один эпизод, связанный с попыткой давления со стороны российского посольства в период издания книги «Дом в изгнании», которая до сих пор остается основной публикацией «Русской традиции, пользуясь широким успехом как в Чехии, так в России и в Западной Европе.
По русской традиции
Это книга о конкретных представителях послереволюционной русской эмиграции, которые волею судеб оказались в Чехословакии, обретя здесь свой второй дом.
Сначала российское посольство проявило интерес к сотрудничеству при выпуске исторической книги, предложив также и финансовую поддержку. Предисловие к ней в рамках нашего сотрудничества должен был написать глава МИД РФ Сергей Лавров.
Как подчеркнул Игорь Золотарев, сразу было оговорено, что посольство России не будет вмешиваться в содержание публикации. Однако о процессе ее подготовки дипломатическое представительство периодически пыталось влиять на представляемую там информацию.
— Изначально вся работа проходила по утвержденному плану, однако, когда уже подошло время передачи книги в типографию, и полная версия текста была отправлена в посольство, вдруг диппредставительство потребовало встречи и внесения правок в книгу.
Нами были составлены биографии наиболее видных представителей эмиграции — академиков, профессоров, генералов, видных представителей культурной и общественной жизни. Начало было очень интересным, а завершалось «философским пароходом», то есть бегством из Крыма в Турцию, а потом в Чехословакию. А самое страшное, что в 1945 году их вновь настигла советская власть. СМЕРШ в Праге арестовал сотни людей, увез в СССР и многих замучил в советских ГУЛАГах.
Именно эта часть никоим образом не укладывалась в представления о том, как должна выглядеть книга о соотечественниках за рубежом. В редакции перед коллективом авторов и редакторов выступил пресс-атташе российского посольства, заявив, что либо книга будет скорректирована так, как этого желает посольство, либо дипломатическое представительство выходит из сотрудничества, чтобы не иметь ничего общего с изданием книги, и требует вернуть авансовую сумму и оригинал письма Лаврова.
У нас произошла достаточно бурная дискуссия по поводу стремления посольства цензурировать книгу и возможностей ее издания без упомянутой поддержки. Мы, конечно, оказались в сложной ситуации, но все равно было принято решение, что мы лучше расстанемся с деньгами посольства и рискуем не издать книгу, если не удастся собрать необходимую сумму, но мы не будем писать неправду или правду замалчивать».
Без Власова и ГУЛАГа
— Какого рода поправок требовало посольство? Что они хотели изъять из книги?
— Практически они хотели убрать заключительные страницы множества биографий людей, угнанных в ГУЛАГ, где их жизнь и оборвалась. Касалось это и статьи о власовском движении. Причем исключать ее было невозможно. Ряд представителей русской иммиграции присоединились к Власову, освобождение Праги связано с подразделениями Власова, многие из которых были здесь разгромлены, да и Власова арестовали именно в Праге.
Подобное вмешательство касается не только нас. Всю послереволюционную историю России сейчас пытаются переписать и перерисовать в розовом цвете.
Однако в истории-то было иначе. Я имею в виду, что — да, многие не по своей воле покинули родину, но целый ряд из них — что книга и выявляла – нашли новый дом, организовали свою жизнь и продолжали работу достаточно плодотворно. Причем не только в Чехословакии, но и в целом ряде стран Западной Европы».
— Сегодня давление продолжает оказываться, или вас оставили в покое?
— Нас, скорее, оставили в покое. Прямого давления на нас не оказывается. Естественно, что нас пытаются оградить от каких-то процессов и мероприятий, происходящих в рамках чешско-российского взаимодействия и сотрудничества. Однако непосредственного влияния на нашу работу это не оказывает.
Пропаганда действует
Печально, однако, то, что попытка регулировать сегодняшнюю жизнь и представления об исторических событиях приносят свои результаты. Например, существуют попытки видоизменить историю бесчинств 1945 года по отношению к представителям русской иммиграции. Многие из них в то время уже являлись чехословацкими гражданами, и СМЕРШ не имел права их арестовывать или куда-либо увозить. Однако это произошло. При этом российская сторона и тогда, и сейчас пытается представить ситуацию так, как будто речь шла о гражданах России, Российской империи, и на них распространялась юрисдикция… Какая только? Не понятно…
На них, как и везде, распространялась юрисдикция большевистского беззакония! Эта юрисдикция всегда была в силе.
Однако на некоторых людей это до сих пор производит желаемое впечатление. И в дискуссиях к некоторым своим статьям я вижу, что есть люди, реагирующие именно в этом духе. Они пытаются представить, что некоторым русским иммигрантам и власовцам лучше было сдаваться СМЕРШу и таким образом избежать расправы со стороны чехословацких революционных отрядов. Это страшное передергивание фактов… Тем не менее, это и есть результат российского, посольского влияния в сфере тех тем, которые мы обсуждаем».
— Можно говорить о разворачивании пропаганды со стороны каких-то российских структур с целью влияния на чешское общество?
— Безусловно. Затронутые нами во время беседы события и являются попыткой влияния на чешское общественное мнение. Русская диаспора неотделима от жизни чешского общества. Что такое русское меньшинство? Это органичная составляющая чешского общества. То, что делаем мы, конечно является крупицей в общей культуре и жизни чешского общества, это — ее составная часть. Естественно, влияя на нее и выворачивая каким-то образом, оказывается влияние и на общество в целом».
