Несмотря на множество разговоров об историческом разрыве внутри США, между администрациями Обамы и Трампа существует и вектор преемственности — Мишел Темер и Маурисио Макри.
Оба президента настолько подстроились под правящие круги США, что новой администрации просто не о чем беспокоиться. Если Трамп стремится к тому, чтобы никто не решился поставить под сомнение американское превосходство в мире, то применительно к Бразилии и Аргентине он этой цели уже добился.
Макри подписал соглашения о сотрудничестве, которые стирают грань между безопасностью и обороной. Жозе Серра (José Serra), министр иностранных дел в правительстве Темера, старался всячески наказать Венесуэлу и тем самым ослабил Южноамериканский общий рынок (Mercosur). Ослабление Mercosur — один из способов обеспечить превосходство Белого дома, который всегда стремится к развитию двусторонних отношений с другими странами, а не к противостоянию с блоками. Если Латинская Америка выступает за многосторонние форматы, то США действуют совершенно в ином ключе.
После восстановления демократии в Аргентине, столь глубокое взаимопонимание, которое установилось между Макри и американским правящим классом, было только у Карлоса Менема, находившегося у власти с 1989 по 1999 годы. Партнерами Менема были Рональд Рейган, Джордж Буш-старший и Билл Клинтон. Менем никогда не вступал в споры с Вашингтоном. Но есть еще одна немаловажная деталь: он не только стал проводить в жизнь принцип отказа от государственного регулирования экономики и осуществлять «план Брейди» (Plan Brady) по реструктуризации суверенного долга некоторых стран Латинской Америки, но и превратил Аргентину в инструмент глобальной военной стратегии США. Страна принимала участие в войне против Ирака в 1991 году, выступала против Кубы и получила статус внеблокового союзника НАТО.
Что произойдет при Трампе? Если он действительно выйдет из договора о транстихоокеанском партнерстве, то это станет плохой новостью для Макри и Темера. Но одновременно это будет хорошая новость для аргентинцев, которые ничего не получают от уравнения, при котором восемь человек владеют чуть ли не всем национальным достоянием.
Вопрос заключается в том, как новый президент намеревается выполнить свое обещание и восстановить величие США. Если он будет решать эту задачу в пределах своей страны — это одно дело. Но совершенно другое дело, если он станет проводить такой же агрессивный курс, как Рональд Рейган в период своего правления с 1981 по 1989 годы, или те президенты, которые впоследствии занимали Овальный кабинет.
Назначение Рекса Тиллерсона (Rex Tillerson), отдавшего 41 год своей жизни нефтяной компании ExxonMobil, позволяет предположить, что, несмотря на все заявления, США не сократят до минимума свое присутствие в мире, а нефтяная или воинственная дипломатия будет достаточно активной.
Вопрос о том, насколько активными будут военные действия США за рубежом при Трампе, выходит за пределы обсуждений в США. Если говорить об Аргентине, то тут опасность заключается в том, что, если встанет вопрос о поддержке военной операции, Макри может последовать примеру Менема и возложить на страну миссию крупного игрока, коим она не является. Крупные игроки, которые в действительности таковыми не являются, плохо заканчивают. Они становятся мелкими игроками и большими жертвами. А для США они лишь превращаются в побочный ущерб в ходе крупномасштабного конфликта.
Аналогичным образом, те страны, которые испытывают неуверенность, не накстолько велики, как Китай и Россия и не настолько географически близки к США, как Мексика, лучше всего воспользоваться американским принципом «wait and see», то есть, посмотреть, как будут развиваться события.
Видный специалист в области отношений между США и Латинской Америкой Абрахам Ловенталь (Abraham Lowenthal) написал 30 декабря в журнале The American Interest, что холодная война закончилась, и это очевидно. В таком случае, по его мнению, Трамп может осознать, что «возвращаться к интервенционистской политике нет необходимости, чтобы не вызвать региональную антипатию к США». Ловенталь подчеркивает, что Латинская Америка является единственным районом мира, где международный терроризм по сути дела отсутствует. Кроме того, ни один теракт против американских объектов или граждан не имел в качестве исходной точки Латинскую Америку. В этом свете даже представляется бессмысленным возврат к антикубинской политике, проводившейся до декабря 2014 года, когда Гавана и Вашингтон восстановили дипломатические отношения.
Если, как пишет Ловенталь, Трамп настолько недальновиден, чтобы повторить авантюры вроде высадки в Залив Свиней или вторжения в Ирак, то он может обрушить мирный процесс в Колумбии или усилит давление на Венесуэлу.
Повышение ставок Федеральной резервной системы, выполняющей роль Центробанка США, нанесет ущерб тому правительству, которое имеет большую задолженность, как например, аргентинскому. Но при таком развитии событий Аргентина может лишь изменить собственную финансовую политику. Решение по поводу того, кто будет покрывать бюджет США, примет Трамп, а не Макри. При этом непродуманное решение об участии в военных операциях нанесет вред Аргентине. Остается лишь уповать на то, что Трамп этого не попросит, а Макри на это не пойдет.
