Я хочу, чтобы вы встали перед зеркалом.
Теперь представьте себе Барака Обаму, с момента инаугурации которого прошло всего 40 дней и который в ходе своей предвыборной кампании неоднократно и по непонятной причине высоко отзывался о президенте России Владимире Путине.
Теперь представьте, что в конце его предвыборной кампании и в течение тех нескольких недель, которые последовали за его избранием американские разведывательные агентства приходят к обоснованному выводу о том, что Россия взломала системы национального комитета Республиканской партии и опубликовала несколько тысяч украденных электронных писем, существенно повредивших репутацию его оппонента.
И что представители предвыборного штаба Обамы решительно отрицают наличие каких-либо контактов и связей с российскими чиновниками до или после выборов.
Теперь представьте себе, что вскоре после инаугурации выясняется, что советник Обамы по вопросам национальной безопасности солгал о своих контактах с российским послом Сергеем Кисляком. На самом деле он разговаривал с послом в декабре, в тот самый день, когда уходящий в отставку президент ввел санкции против России в ответ на ее вмешательство в ход президентских выборов.
Советника увольняют.
Но вопросы остаются. Постепенно начинают всплывать новые доказательства того, что связанные с Обамой чиновники контактировали с русскими в ходе предвыборной кампании.
Представьте себе, что Обама продолжает отрицать выводы разведывательного сообщества и отвергать их, называя их «фейковыми новостями» и критикуя разведывательные агентства за утечки этой информации в СМИ.
Пока призывы провести расследование связей представителей предвыборного штаба Обамы с Россией становятся все громче, выясняется, что назначенный Обамой генеральный прокурор проявил неискренность во время слушаний в Конгрессе, солгав в ответ на вопрос о его контактах с русскими. Он заявил, что подобных контактов не было, однако выясняется, что он дважды встречался с российским послом, и одна из этих двух встреч прошла во время национального Съезда Демократической партии.
Представьте себе, как генеральный прокурор убеждает всех, что его встречи были частью его обязанностей в качестве сенатора, однако потом выясняется, что поездка на этот съезд была оплачена из средств избирательного фонда тогдашнего сенатора.
Под давлением генеральный прокурор Обамы, наконец, отказывается от участия в расследовании дела о связях членов предвыборного штаба Обамы с Россией.
Теперь представьте, что в этот момент — напомню, речь идет о первых 40 днях президентства Обамы — выясняется, что уволенный советник по вопросам национальной безопасности встречался с российским послом в чикагском доме Обамы, где также присутствовал зять Обамы. (Также нужно представить, что Малия Обама замужем и что один из чиновников Белого дома Обамы недавно попытался прорекламировать линию одежды Малии в своем интервью, показанном на национальном телевидении. Я знаю, что это трудно, но все же попытайтесь представить это.)
Затем выясняется, что представитель предвыборного штаба Обамы, который внес изменения в платформу Демократической партии во время национальной конвенции — изменения, которые были нужны России — тоже встречался с российским послом во время национального Съезда Демократической партии.
Представьте себе все это. И помните, что президент Обама и члены его предвыборного штаба долгое время решительно заявляли о том, что никаких контактов с русскими у них не было.
Представили?
Теперь посмотрите в зеркало перед вами.
Если бы все это было правдой, вы бы захотели, чтобы было проведено независимое расследование возможных контактов представителей команды Обамы с Россией? Вы бы испытали гнев?
Если на один из этих вопросов вы ответили утвердительно, но при этом придерживаетесь иного мнения о контактах между помощниками Дональда Трампа и Россией, вы должны спросить себя: в чем разница между Обамой и Трампом?
Теперь снова посмотрите в зеркало, посмотрите внимательно. Потому что вы должны задать себе последний вопрос.
И я думаю, что вы уже знаете ответ на него.
