Россия и Китай, будучи одними из наиболее важных государств в 21 веке, станут еще сильнее и значительнее, но не благодаря завоеваниям новых территорий по правилам, действующим в XX веке и в начале XXI, а благодаря общемировым изменениям сообразно новым геополитическим правилам, установленным во благо всех людей и народов нашей планеты.
В первые дни 2015 года был официально создан Евразийский экономический союз. Ни чешские, ни мировые СМИ пока не обратили на него особенного внимания. Однако это новое международное объединение, в центре которого стоит Россия, без сомнений, стоит того. Российский президент хочет создать евразийский союз, в который будет входить Китай, Индия, Пакистан и даже Иран.
Учитывая масштаб учреждаемых институтов, комитетов и других органов политической централизации, можно предположить, что Евразийский союз во многом взял пример с Европы. У Евразийского союза есть своя комиссия, банк развития, суд, собственный бюджет, общая политика в сфере сельского хозяйства, а в случае необходимости может быть введена и собственная валюта — так называемый алтын.
В первые дни жизни Евразийского экономического союза Владимир Путин, отчасти провокационно, призвал страны Европейского Союза закончить переговоры о новом торговом соглашении с США и наладить более тесное сотрудничество с восточными странами. Сегодня нам известно, что переговоры о ТТИП приостановил, а возможно, даже прекратил навсегда президент Дональд Трамп. Таким образом, сознательно или неосознанно Трамп сыграл на руку Путину.
Еще один джокер в руках крупных государств на Востоке — это проект Шелкового пути под лозунгом «Один пояс — один путь». Этот проект не скромная инициатива, важная только для Китая. «Новый шелковый путь» — общее дело для всех стран: не только Китай, но и другие участвующие в проекте государства, включая Россию, извлекут из него выгоду. Инициативы «Пояс» и «Путь» вместе с подготовительными исследованиями открыты для конструктивных мнений и предложений других стран, которые могут обогатить и усовершенствовать концепцию, видение и планирование этих проектов.
Для Европы создание «Нового шелкового пути» ознаменуется, прежде всего, возникновением альтернативной торговой трассы в обход территории России. Уже сейчас между Европейским Союзом и Китаем ежедневно перемещаются тысячи тонн товаров стоимостью более миллиарда долларов. Большая часть этих объемов перевозится из одного конца Евразии в другой по морю. Однако из-за постоянно растущей загруженности китайских портов и важнейших проливов и каналов товары из Китая попадают в Европу только через 40 дней после отправки.
«Новый Шелковый путь», который соединит автономный район Синьцзян с Восточной Европой, сократит этот период всего до 11 дней.
Однако если новое образование будет восприниматься не как партнер, а как конкурент, в мире сохранится печальная тенденция к отказу от преимуществ международного сотрудничества и к усугублению взаимной изоляции. В период, когда рушатся логистические барьеры, главным врагом свободы и процветания являются барьеры политические.
В отличие от масштабных проектов Востока и его в целом перспективного будущего, состояние Европейского Союза — стоит признать — чрезвычайно отличается от того, каким оно было во времена нашего вступления в ЕС, и, главное, от того, какое нам рисовало правительство перед референдумом. Союз просто отдалился от граждан.
Если задачей государств на Востоке является тесное сотрудничество, партнерство, усовершенствование и обогащение концепций и перспектив для экономического процветания региона, то Запад в лице Европейского Союза строит планы по самоуничтожению. Единственным и претворяющимся в жизнь проектом ЕС является слияние со все более радикальной чужой «антикультурой», как однажды метко выразился президент Земан.
Лично я полагаю, что если восточный проект Шелкового пути может потенциально поднять человечество на новую ступень развития и процветания, то западная концепция ЕС с его проектом социальной инженерии, экономической стагнацией и бюрократией может довести европейский континент до полного культурного и экономического самоуничтожения.
