Судя по всему, Владимир Путин решил не придавать чересчур большого значения американскому ракетному нападению на его сирийского союзника. Москва предпочла не нагнетать конфликт с Вашингтоном, и после визита американского министра иностранных дел Рекса Тиллерсона в Москву на прошлой неделе все говорит о том, что кризис позади.
В отличие от президента Трампа Путин действовал рационально. Его главный приоритет — не конфликт с США, но усиление своих позиций в Сирии и тем самым своего влияния на Ближнем Востоке. Россия вложила в Сирию так много средств и так много престижа, что эскалация в отношениях с США может лишь повредить тому, чего добился Путин с тех пор, как менее двух лет тому назад решил принять активное участие в гражданской войне на стороне Башара Асада.
Приоритеты России — консолидировать свою позицию в арабском мире как противника смены режимов под воздействием извне, она хочет, чтобы ее еще больше воспринимали как надежного союзника, а также стремится победить исламский террор.
Решение Путина отнестись к происшедшему сдержанно лишь усилило его позиции на родине. Официальные российские СМИ, отражающие оценки Кремля, прокомментировали это в том смысле, что риска конфликта с США нет, потому что Вашингтон политику в отношении сирийского конфликта не изменил.
Напротив, СМИ выражают симпатию по отношению к Трампу и его новой администрации, исконным США, которые традиционные политические институты пытаются саботировать.
Президент, стремящийся осуществить исторические перемены в российско-американских отношениях, загнан в угол Пентагоном и позволил пойти на поводу у эмоций, просмотрев телерепортажи о детях, умерших от удушья.
Он решился на возмездие, не спросив Конгресс и без какой-либо документации. С точки зрения Кремля речь тут идет об одноразовом действии, совершенном неопытным президентом.
Подобная версия служит прикрытием для официальной политики на все случаи жизни.
Она предостерегает от «плохого» Пентагона, а вместе с тем дает понять, что из внимания к президенту США к диалогу по-прежнему стремятся.
Официальная задача госсекретаря Рекса Тиллерсона в Москве на прошлой неделе была игрой, проигранной заранее, и американские эксперты, знатоки политики Москвы, вероятно, это понимали. Во всяком случае, те, кто имел представление о российской самооценке. По сообщениям в прессе, задачей госсекретаря было призвать Путина к выходу из проасадовской иранско-российской коалиции и вместо этого объединиться с США, «чтобы играть конструктивную роль в решении гуманитарной и политической катастрофы на Ближнем Востоке».
США, которые в течение шести лет избегали вмешиваться в эту, возможно, крупнейшую человеческую катастрофу, которую переживает мир после Второй мировой войны, призвали Россию, которая также несет ответственность за гуманитарную катастрофу и которая выиграла войну ради Асада, отказаться от плодов победы.
И американское предложение, наверное, усилило путинское представление о том, что во внешней политике Вашингтона царит некоторая растерянность.
С точки зрения Москвы, результаты переговоров с Тиллерсоном были «положительными». Ведущий кремлевский аналитик в Москве цитирует следующее замечание американского президента:
«Мы считаем, что уход Асада должен произойти в упорядоченных условиях, чтобы определенные круги, которые чувствуют, что он представляет их интересы, присутствовали за столом переговоров».
Политолог пишет, что положительная реакция Москвы объясняется тем, что это заявление было воспринято как американское желание возобновить тот диалог, который продолжался несколько месяцев до случая с газовой атакой.
Принимая во внимание военную ситуацию в театре военных действий, меняющиеся американские точки зрения на Асада — в отличие от российских — являются совершенно устаревшими. Это выражение нежелания согласиться с тем, что Вашингтон не имеет никакого влияние на будущее Асада.
Во время газово-ракетного кризиса Владимир Путин действовал рационально, в соответствии со своими внешнеполитическими приоритетами. Дональд Трамп, который везде и всегда заявляет, что его основной приоритет — победить ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ, — прим. ред.), презрительно посмеялся над этим, чтобы продемонстрировать военную мощь США. Эффективная борьба с ИГИЛ предусматривает американо-российское сотрудничество. А Трамп поставил это на карту ради акции, последствия которой могли быть чрезвычайно серьезными.
