В апреле 2014 года, через несколько недель после аннексии Крыма, я столкнулся в прямом эфире Радио Свобода с российским бизнес-омбудсменом Борисом Титовым. Чиновник вел себя нагло и развязно даже в сравнении с другими сторонниками путинских авантюр, отвечал на упоминания о международном статусе Крыма откровенным хамством и оскорблениями.
Причины этого истеричного поведения российские коллеги объяснили мне уже после эфира. Они сказали, что омбудсмен настроен на захват винодельческих предприятий полуострова — и я своими постоянными замечаниями о неизбежности восстановления международного права и возмездии, которое постигнет российских военных преступников, все время заставлял его сомневаться в долговечности собственных намерений. Именно поэтому Титов потел, краснел, бледнел и все время эфира, как заведенный, повторял: «Вы дурак! Дурак!». Бизнес, ничего личного.
Оккупанты бывают разные. Ведь нужно еще уметь распоряжаться захваченным. Беда современной России — это не только полное презрение к нормам международного права и нравственности, это еще и вопиющий непрофессионализм. И в судьбе крымского виноделия он проявляется очень ярко. «Массандра» перестанет быть «Массандрой», «Новый свет» — «Новым светом». У Путина и Титова все получится. Вернее — не выйдет ничего.
Когда мы размышляем о возвращении Крыма, нам часто кажется, что мы вернемся к «нулевой отметке», до точки, с которой начиналась аннексия — а дальше начнется обычная мирная жизнь, и Крым потихоньку превратится в обычный украинский регион с крымско-татарским спецификой. Но это — большая иллюзия.
На наших глазах гибнет то, что составляло суть жизни на полуострове не только во времена его пребывания в УССР и независимой Украине, но и в досоветское время. К местным грабителям, которые все же боялись рубить сук, на котором сидят, добавились московские мародеры. Многие из них хорошо понимают, что от полуострова рано или поздно придется отказаться. И поэтому спешат раздавить его в руках, как спелый плод.
Ничего нового в этом нет. Примерно таким же было отношение российской власти к Калининградской области после Второй мировой войны. Казалось, что эта территория в составе СССР не очень надолго будет, а потому с нее все только вывозили. Когда через 30 лет, после совещания в Хельсинки, границы в Европе получили незыблемость, Калининградскую область решили развивать — но было уже поздно, бывшая Восточная Пруссия окончательно превратилась в глухую российскую провинцию.
Крым — если он не будет быстро освобожден от мародеров — ждет та же печальная участь.
