Сирийская война приближается к концу, а вместе с ней завершается и многолетний кризис, спровоцированный Вашингтоном на Ближнем Востоке. Какими бы ни были намерения США, инициировавших дестабилизацию и войны в этом регионе, итогом стало — это совершенно очевидно — поражение американцев и их союзников, а также утрата Америкой доминирующей позиции на Ближнем Востоке. По прошествии 14 лет американо-западных войн доминантная роль на Ближнем Востоке перешла к России, Ирану и Китаю. Произошло коренное изменение, которое определит судьбу не только Ближнего Востока, но и международных отношений в Европе, Азии и части Африки.
Эту новую ситуацию, несомненно, понимают и лидеры арабских стран, которые традиционно являются американскими союзниками. Теперь они ищут некий путь отступления и пытаются приспособиться к новым обстоятельствам. Наиболее характерно поведение Саудовской Аравии, лидера среди американских клиентов в арабской части Ближнего Востока. В ближайший месяц саудовский король Салман посетит Москву и станет первым монархом династии Саудов, который побывает в России. За последние два с половиной года его сын и престолонаследник Мухаммад ибн Салман уже пять раз посетил Россию и встречался с президентом Владимиром Путиным. В России также побывали король Бахрейна, эмир Катара, престолонаследник Эмиратов и премьер Ливана. Частым гостем в России стал и премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху.
Несмотря на статус американских клиентов, у арабских стран все-таки остается некоторое пространство для маневра. А вот Израиль — это стоит подчеркнуть — оказался в щекотливом положении. В определенном смысле именно Израиль больше других потерял от американских авантюр на Ближнем Востоке, хотя он является одним из самых верных американских клиентов в регионе. Это, по всей видимости, хорошо понимают в Иерусалиме, поэтому и ищут гарантий своей безопасности, в том числе у России — ведь США больше не могут оставаться единственным гарантом. На протяжении последних 40 лет конкретными гарантами безопасности Израиля под покровительством США были Египет и Сирия. Эта система работала, но теперь все изменилось. Из-за своего положения эти страны по-прежнему будут гарантами безопасности, но теперь их политика намного больше зависит от Москвы, чем от Вашингтона. А это принципиально меняет положение Израиля в сфере политики и безопасности.
Выход Китая на геополитическую арену
Конечно, кризис затянулся, однако гражданская война в Сирии стала переломным историческим моментом. В ходе успешной операции по защите этой страны от исламских экстремистов, которым помогали США, Запад и большинство арабских государств, выкристаллизовалась доминантная группа стран, которые в СМИ принято называть «4+1». Речь о России, Иране, Сирии и Ираке плюс движение «Хезболла». Во время сирийской войны движение «Хезболла» настолько окрепло, что превратилось в серьезного партнера в этой части Ближнего Востока. Однако часто забывают, что сирийская война способствовала возвышению народа друзов, которые проживают преимущественно в Ливане, но также в Сирии. Там после некоторых первоначальных колебаний друзы примкнули к силам Дамаска и проявили себя как герои в борьбе с так называемым «Исламским государством» (запрещенным в России — прим. ред.). Однако теперь, когда сирийская война приближается к завершению, в этой группе оказалась еще одна большая страна — Китай. И это исторический момент. В широком контексте это даже важнее, чем возвращение России на Ближний Восток и поддержка Ирана на арабской территории. Речь идет о первом геополитическом шаге Китая за пределами Азиатско-Тихоокеанского региона. Китай вышел на мировую геополитическую арену.
Также Китай рассматривает Сирию как базу для реализации своей продукции во всем ближневосточном и средиземноморском регионе. Уже поступили конкретные инвестиции. Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) теперь является совладельцем двух крупнейших сирийских нефтяных компаний и подписала договор об исследованиях и разработках в области нефтяной промышленности. Другая китайская компания выкупила права на одно из двух крупнейших нефтяных месторождений в Сирии. После Пекина аналогичные международные переговоры о восстановлении Сирии прошли в августе в Дамаске. В них участвовали страны БРИКС, а также Иран, Ирак и Куба. Не было представителей ни одной западной страны, США и Саудовской Аравии. Одни только имена тех, кто присутствовал, и тех, кого не было, символичны и лучше всего говорят о новом соотношении сил. По информации официального Дамаска, приоритет в восстановлении страны будет у России, Китая и Ирана.
«Новый Ближний Восток»
Однако Сирия — только часть новой политики Китая на Ближнем Востоке. В середине июля этого года из китайского порта Циндао отправилась эскадра военных кораблей к Джибути на первую китайскую зарубежную военную базу. Китай подписал договор с этой небольшой страной, которая находится в исключительно важном месте в районе Африканского рога и практически является частью Ближнего Востока, и построил там военную базу, которая может принять до десяти тысяч военнослужащих. Согласно договоренности, Китай будет использовать эту базу как минимум до 2026 года. Она является частью проекта «Один пояс, один путь», также называемого «Шелковым путем». Вместе с тем официальный Китай подчеркивает, что эта база имеет, прежде всего, военное, а не коммерческое значение, и будет использоваться для защиты китайских интересов.
Интересно, что первая китайская военная база за рубежом находится всего в нескольких километрах от американской базы Кэмп-Лемонье в Джибути и крупнейшей базы французского Иностранного легиона. Американская база в Джибути является самой большой в этом регионе. Джибути — бывшая французская колония с расширенным западным присутствием, так что сам факт того, что небольшое государство подписало договор о военной базе Китая, свидетельствует о коренных изменениях в этой части мира. За счет Ближнего Востока Китай удовлетворяет 50% своего спроса на нефть и является, например, крупнейшим покупателем саудовской нефти. Более половины закупаемой нефти Китай транспортирует по морю через Баб-эль-Мандебский пролив, на африканской стороне которого находится Джибути, а на азиатской — йеменский Аденский залив. Пролив также является входом в Красное море, а подавляющая часть китайского экспорта в Европу перевозится как раз по Красному морю и Суэцкому каналу. С базой в Джибути Китай может контролировать движение в Красном море и защищать свои интересы.
Все это коренные изменения, которые уже произошли, однако все еще неизвестно, как на них отреагирует Америка. Подобное поражение трудно принять, и, вероятно, Вашингтон не сдастся, хотя его пространство для маневра сейчас значительно ограничено. У США, прежде всего, есть возможность спровоцировать локальные кризисы, привнести деструкцию.
В настоящий момент единственные, на кого Америка может положиться в деструктивных операциях, это иракские курды. Они провели референдум о независимости 25 сентября, заявив при этом, что его результаты не будут приняты немедленно. Напротив, вступив в переговоры, курды хотят избежать новой войны. Однако большинство аналитиков считает эту войну неизбежной. В этой потенциальной войне американцы рассчитывают и на сирийских курдов, которые сейчас являются американскими союзниками, хотя определенности здесь нет.
Стоит напомнить слова бывшего израильского премьера ныне покойного Ариэля Шарона, который сказал, что в этом регионе «никогда и никому нельзя верить». Вне зависимости от роли курдов коренные изменения уже произошли, и эту новую реальность гарантируют те, кому все-таки можно доверять.
В начале 21 века, когда Америка пустилась в военные авантюры и начала разорять Ближний Восток, говорили, что на самом деле Вашингтон хочет создать «новый Ближний Восток». И теперь этот «новый Ближний Восток» действительно существует. Только он уже не американский.
