Переговоры, проведенные министром иностранных дел Сергеем Лавровым и начальником Генштаба ВС РФ Валерием Герасимовым в Израиле, Германии и Франции, привлекли большое внимание.
Можно представить, что эти переговоры были проведены в рамках позиций, по которым Путин и Трамп могли бы договориться. Такие состоявшиеся в срочном порядке контакты реализуются в результате существенных изменений на сирийском фронте. Разгром оппозиции на юго-западе Сирии и капитуляция боевиков близятся к завершению. Осталось лишь несколько маленьких районов, которыми правительственные силы еще не завладели к настоящему моменту, да и те — на границе с Голанами под контролем Израиля.
Армия Асада зачищает эти территории и наносит серьезные удары по оставшимся здесь силам ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.). Эти силы, будучи не в состоянии открыто противостоять армии, сосредоточились главным образом на тактике террористических актов. Израиль хранит молчание в ответ на эту операцию Асада, и это значит, что она проводится с одобрения Израиля.
После получения гарантий от Москвы Тель-Авив не возражал и не препятствовал этому продвижению армии Асада близ Голанских высот на границе с Израилем.
Это пример того, как Москва приводит к общему знаменателю в Сирии принципиально противостоящие друг другу силы. Такого рода успехи необходимо подкрепить и сделать традиционными. Сергей Лавров и Валерий Герасимов как раз этим занимаются. Но почему именно они и почему вместе? Очень просто. Ходы, которые будут сделаны в будущем, охватывают не только дипломатические, но и военные меры.
Если задача дипломатии — посадить стороны за стол переговоров с опорой на необходимые основания, то задачей военных будет разведение сторон по разным регионам и контроль над выполнением достигнутых договоренностей.
Именно на этом этапе своя роль появляетсяне только у военных России, Израиля, Франции и Германии, но и военных США, Ирана, Турции. Что может быть дальше? С этого момента на юго-западном фронте «оппозиции», судя по всему, не осталось. Большинство повстанческих групп или сдали оружие, или в рамках соответствующих договоренностей были доставлены в Идлиб.
Еще около 800 «нужных» людей эвакуированы — это «Белые каски» и их семьи.
До встречи Владимира Путина и Дональда Трампа сирийские курды сформировали делегацию для переговоров с Асадом. А Турция тем временем пытается полностью взять под свой контроль ситуацию в Идлибе. Для этого она уничтожает не подчиняющуюся ей оппозицию, а остальных пытается собрать за столом переговоров. Но стол должен быть один. А когда «Женева» — это одно, а «Астана» — совсем другое, результата не будет.
Или возникнет объединенная оппозиция, или будет сформирована новая группа, что на переговорах между дипломатами России, Израиля, Франции и Германии выглядело более реалистичным.
Сколько бы мы ни говорили о прогрессе, между сторонами до сих пор не достигнуто окончательного соглашения. Здесь, как и в любой ситуации, тоже все изменчиво, и каждый желает завершения войны в пользу своих интересов. В силу этого тоже не приходится ожидать быстрого решения.
Западу, который в Сирии провалился в военном отношении, нужно пытаться перевести эти конфликты в политическое измерение и выиграть на этом поле.
Не нужно забывать еще об одном измерении. В настоящее время в США внутри элит отсутствует единство мнений, и это отражается на урегулировании сирийской проблемы. Хотя говорят, что Дональд Трамп одобрил определенный неизвестный нам вариант урегулирования, у демократов, его противников, есть много возможностей помешать его реализации. А главная цель американской оппозиции — растянуть решение этой проблемы до ухода Трампа в 2020 году… Таким образом они желают претворить в жизнь свои планы. И исправить все, что сотворило «безумство» Трампа.
Есть и другие проблемы и провокации, которые добавятся к этому.
За столом переговоров собирается очень разнородный «состав», у этого мирного процесса есть очень сильные противники, и их намерения сильно отличаются друг от друга.
Но пока возможность есть, ее нужно попытаться использовать.
Видимо, так и будет. И, видимо, очень быстро.
