Я не «Пусси Райот» (Pussy Riot), я никогда не была Pussy Riot и, возможно, я никогда не буду Pussy Riot. Тем не менее, с моего бесконечно высокого трона застенчивости и бунтарства я осознаю, насколько трудно отличаться от остальных и иметь смелость сказать то, что ты думаешь, особенно когда этот треклятый мир только и делает, что бичует малейший отход от нормы, от того, что принято считать типично «женским». Это послание тем, кто вырос, слушая, что должен подставить другую щеку, тихоням, которые постоянно подвергаются насилию, тем, кто чувствует, что не может выговориться.
Панк-молитва — первое предупреждение
Первым сообщил мне новость мой парень. По ссылке выскакивал плакат с женщиной в балаклаве. Но тогда я просто забыла об этом. Во второй раз об этом мне рассказала подруга, когда мы смотрели видео автогонок на ЮТубе. Я спросила ее: «Ты серьезно? Pussy Riot в Лиме?»
На следующий день я купила два билета (продажа уже началась). И тут же подумала: «А что, если надули?» Но в общем-то это не имело большого значения, потому что билеты были супердешевыми. Это русские, которые приехали с другого конца планеты, это же должно стоить дорого?— все же спрашивала я себя.
Наконец день настал. Все плохо. С утра, когда я сдавала устный экзамен по английскому языку (пытка на двух языках), в Лиме было землетрясение. Во второй половине дня я делала татуировку (змея и надпись «счастье»), затем немного поработала. Так и прошел мой день. Возможно, в глубине души я не хотела поддаваться волнению от того, что так долго и с таким нетерпением ждала этот день, а концерт мог оказаться обыкновенным фарсом. Наконец, мероприятие, у которого почти не было рекламы в средствах массовой информации и очень мало лайков в социальных сетях, было уже совсем близко. Оно проводилось в крошечном по масштабам Лимы помещении. Плохой знак — там ничего не продавали, даже попкорн. Беспокойство во мне все росло. Это было первое предупреждение, что нас надувают.
Заходим. Людей мало, мало охраны. Вот мы с моей подругой здесь, в маленьком помещении, не зная еще, надули нас или нет. Неважно, эти 60 солей с таким же успехом могли быть потрачены на что-нибудь еще, снова говорю я себе, уже почти отчаиваясь. Мы посередине зала, в нескольких метрах от сцены, вокруг нас еще 298 человек. Не думаю, что могло бы быть больше. Мы слушаем электронную музыку и трезвы как стеклышки: я из-за татуировки, подруга по убеждению. «Хоть бы можно было напиться», — думаю я. Но мы пьем только воду и газировку, и поэтому музыка нас не заводит.
Активизм и балаклава
Прошло уже много лет с тех пор, как Pussy Riot ворвались в собор со своей панк-молитвой (2012 год), призывая Деву Марию присоединиться к феминистской акции протеста и прогнать Путина. В результате они не только попали на первые полосы СМИ, но и провели немало времени в тюрьме в Сибири. Они сами описывали свое выступление как «политический жест, направленный на решение проблемы извращенной связи между правительством Путина и Русской Православной Церковью». Они не могли сделать это в любом другом месте, это должен был быть именно алтарь собора, запретное пространство для женщин.
Годы спустя, отбыв наказание, они вернулись к своим выступлениям. Последним стала акция в финале чемпионата мира по футболу (2018), когда они выдвинули список требований к российскому правительству, включая освобождение политических заключенных, прекращение незаконных арестов во время протестов и разрешение политической конкуренции в России.
В последние годы Pussy Riot путешествовали по миру с концертами, в которых основное внимание уделяется правам человека, свободе слова и панк-феминизму. При этом сама суть понятий у них не теряется. В августе 2018 года, во время фестиваля «Рок в парке» (Богота), один фанат заметил, что Pussy Riot выступали в один и тот же день на двух разных континентах — в Эдинбурге (Европа) и Колумбии (Южная Америка), и написал им об этом в Твиттере: «Так вы выступали на двух шоу на разных континентах в один и тот же день?». Ему ответили: «Да, почему бы нет? В следующий раз попробуем выступить на всех континентах в один тот же день». Иногда участницы могут проводить шоу и перформансы под именем Pussy Riot по-отдельности. Поэтому, пока некоторые из них были на концерте, другие показывали перформанс. Но у них нет времени и желания объяснять кому-либо, почему так.
О происхождении группы одна из основателей Pussy Riot, Надя Толоконникова, рассказала в интервью в Испании: в России был феминизм и был панк, но не было панк-феминизма. Pussy Riot придумали его, начали выступать в барах, ресторанах, где они залезали на столы, часто приезжала полиция и выводила их. Поэтому то, что их проконвоировали с футбольного поля — это просто ничто.
В 2018 году Надя опубликовала книгу под названием «Pussy Riot. От разрушительной радости к прямому действию», в которой она рассказывает о том, как сложно заниматься активизмом в такой консервативной стране, как Россия, что нужно вернуть радость, выявить злоупотребления властью, не сдаваться, заставить правительство «наложить в штаны» и просто быть людьми.
Суть панка
Ну что же, кто умеет ждать, тот получит то, что хотел. Все началось вовремя, и на сцену вышла Надя, без балаклавы (может быть, чтобы доказать всем, что это она?), из углов вышли две женщины в балаклавах и плиссированных юбках в стиле девочек-скаутов или военных, которые двигались под панк-ритм. Они начали шоу, затем произошла смена одежды, и наконец все они оказались в знаменитых балаклавах.
Они играют панк-молебен, а на экране показываются сцены их ареста в Москве. Начинает проступать, хотя сначала еще незаметно, суть панка — пого. Я слегка поднимаю руку, начинаю шевелить ногами в попытках подхватить пого и одновременно пытаясь сделать несколько фотографий или видео (безумный порыв миллениала), затем мне надоедает мой телефон, и я концентрируюсь на музыке.
Полицейское государство
Мир велик и сложен, поэтому нет ничего проще, чем сказать «я таким вырос, не будучи Pussy Riot, не будучи человеком, способным защитить себя». Потому что тебя учат, что нельзя идти против мира, что лучше уступить, и это повторяется в каждой фразе. Я становлюсь неугодна миру за то, что не вписываюсь в его рамки, за то, что я позволяю этому волновать меня. Моя работа оказывается менее важна только потому, что «мужское» считается более эффективным. Помимо того, что я не Pussy Riot, я еще и ничем не знаменита и не важна, а это тоже препятствует получению какого-либо места под солнцем.
Я старательно выполняла все, что предписывала мне школа, и мне сложно это признавать, потому что сейчас многие дети тоже старательно выполняют все, что им говорят, а в конце концов — знайте это — ничего из этого не поможет. Правильно заполнить пропуски, не выходить за поля, выполнить все задания. Все это подавляет волю, особенно если ты женщина. И я вела себя хорошо. Только несколько лет назад я поняла, что даже мой смех был нежным и коротким, как полагается.
Я не Pussy Riot, но сегодня я их видела: они кричали на сцене, дико прыгали, не знаю, играли они или нет, было ли это хорошее шоу или нет, но знаю точно: эти женщины не следовали никаким правилам, эта сила свободы была страшна и прекрасна одновременно, потому что она выплескивает тебе в лицо все то трагическое, что сопряжено с соблюдением социальных норм, которые велят тебе быть стройной и красивой. Сегодня я видела, как они революционно кричали и говорили «нет», говорили, что, если хочешь, ты можешь разрушить свое тело и быть некрасивой.
Мы были там вдвоем, выкрикивая что-то нечленораздельное, слушая русские слова, фразы, от которых ты начинаешь понимать, насколько ты закрепощенный. Там я была собой, а это уже немало, ведь это стоило мне больших усилий, потому что я родилась не такой. Нужно пройти тысячи этапов, чтобы принять себя и быть счастливым, потому что это всегда было и будет возможным. Ты начинаешь осознавать это, только когда все рушится, и вскрывается вся ложь набожного общества. Все было плохо, все, кроме тебя. Я прыгаю, танцую и кричу, а на меня падает: «все было плохо, кроме тебя».
Комментарии из Сибири
На выходе охранники поторапливают нас. Завтра это помещение вернется к нормальной жизни, будет сальса и кумбия. Они громко обсуждают: «Никогда в жизни не слышал ничего подобного, ужас какой-то!». Что же, для этого они и пришли — наплевать на порядок, существовать и «нарушать нормы» (как сказала бы моя бездомная подруга-феминистка), и если они хотели смутить меня своим комментарием, им это вполне удалось.
