Гаддам Дхармендра (Gaddam Dharmendra) — дипломат с большим опытом, начинал он свою карьеру именно с работы в Иране. Но то было только начало пути. Сейчас он снова прибыл в столицу Ирана в ранге посла, он уже опытный и бывалый дипломат. На наш взгляд, стоит прислушаться к оценкам и выводам Дхармендры, например, о высоком потенциале индийско-иранских отношений. Он утверждает, что перспективы развития отношений двух стран невозможно недооценить, причем это касается не только сферы энергетики и транспортировки энергоресурсов. Однако, по словам опытного дипломата, для реализации уже существующих совместных проектов двух стран было бы еще лучше и полезнее, если бы к участию в проектах удалось привлечь других значимых и влиятельных партнеров, таких как Китай, Россия, Турция, некоторые страны Залива.
(…)
Господин Дхармендра считает весь мир единой и очень большой семьей, в которой местами существуют и трудности, и проблемы, и противоречия, и даже напряженные отношения. Однако, по убеждению опытного дипломата, есть эффективный путь урегулирования всех трудностей и противоречий: отношения внутри этой семьи должны развиваться сбалансированно, одни не должны мешать развитию других, как и сильные не должны обижать тех, кто слабее. Когда в мире будет существовать баланс, когда удастся найти гармонию или создать некую «золотую середину», тогда ни для напряженности в отношениях, ни для войн просто не останется места.
(…)
Хамшахри: Глубокоуважаемый господин посол, торгово-экономическое сотрудничество между Ираном и Индией вы называете важной составляющей современной мировой торговли и мировой экономики. К настоящему моменту уже запущены и развиваются три маршрута судоходства между двумя государствами. Действительно ли это можно считать началом большого пути? Как можно объективно, без излишнего пафоса, восторженности, и, не впадая в преувеличения, оценить его перспективы? Каковы перспективы расширения этой части партнерства (партнерства посредством судоходства, морских путей) для наших государств?
Гаддам Дхармендра: Я бы без преувеличения сказал, что это действительно путь в большое и светлое будущее. Я всегда говорил, что памятником нашего общего, как индийского, так и иранского историко-культурного наследия является знаменитый Тадж-Махал. Но сейчас, в XXI веке, подлинным символом развивающегося индийско-иранского сотрудничества можно назвать иранский порт Чабахар на юге страны. И премьер-министр Индии, господин Моди, и президент Исламской Республики Иран Хасан Роухани неоднократно указывали, что для развития стратегического партнерства двух стран первостепенное значение сейчас приобретают именно морские перевозки. В ходе предыдущего визита в Индию Роухани, состоявшегося в прошлом году, президент ИРИ и премьер-министр Индии договорились, что именно Чабахар должен стать ведущим звеном транспортных связей и коммуникаций между двумя странами. Отсюда и возросший в последнее время интерес индийских инвесторов к этому порту на побережье Персидского Залива. А если мы вспомним, что в самое последнее время к Чабахару стала проявлять большой интерес и Россия для перевозки своих товаров с севера на юг, то можем сделать вывод, что Чабахар, несомненно, имеет все шансы стать центром не только региональной, но и общемировой торговли. Для развития морской торговли, как мы полагаем, существует очень четкая и ясная перспектива, и Чабахар должен стать шаблоном, лекалом, по которому должны развиваться наши дальнейшие двусторонние отношения.
Еще добавлю, что морскую торговлю следует расценивать как очень важный вклад в современный мирный процесс в соседнем Афганистане. Ситуация в Исламской Республике Афганистан не может не вызывать озабоченности как в Дели, так и в Тегеране. На данный момент между Индией, Ираном и Афганистаном уже подписано трехсторонне соглашение, в котором сказано, что Афганистан — также важный партнер в морской торговле и Индии, и Ирана. Пусть Афганистан не имеет собственных морских границ, но благодаря нам он тоже имеет шансы стать полноценным участником международной морской торговли. В ближайшем будущем к этому соглашению могут присоединиться Азербайджан и государства Центральной Азии СНГ. А для Ирана и для Индии проблемы развития морских коммуникаций имеют первостепенное значение.
— Господин посол, вы указали на роль порта Чабахар в развитии как нашей двусторонней, так и мировой торговли. Как отметил господин Моди в ходе своей недавней поездки в ОАЭ, совокупный экономический потенциал Индии к 2024-2025 гг. должен достичь колоссальной цифры в 5 триллионов долларов. Несомненно, в этих грандиозных планах особая роль и место уже отведены порту Чабахар и инвестициям в его развитие. Вы сами отмечаете его большое значение. Ведь этот порт важен не только для нас, не только для Индии или соседнего Афганистана, государств Средней Азии, он также послужит развитию транспортного коридора «Индия — Европа» и должен стать «мирным ответом» на китайскую торгово-экономическую экспансию. Китай сейчас активно инвестирует в развитие пакистанского порта Гвадар. Имеет ли сейчас Индия какие-то конкретные проекты по ускорению инвестирования в развитие порта Чабахар?
— Как вам, наверняка, известно, Индия в настоящий момент — одна из самых быстро и динамично развивающихся экономик мира, она демонстрирует около 7 % экономического роста. Это очень внушительная цифра, хотя, конечно, и уступает китайским показателям. Совокупный объем нашей экономики близок к сумме в 3 триллиона долларов. Правительство же озвучило цель довести этот показатель до 5 триллионов. Но чтобы этого достичь, следует проделать очень большую работу. Мы должны делать огромные капиталовложения и находить новых партнеров. И здесь нам, несомненно, не обойтись без стран АСЕАН. Сейчас крупнейшим инвестором в индийскую экономику является Китай. Но, повторяю, все должно быть сбалансировано, ни в коем случае нельзя замыкаться на одном Китае, потому мы активно работаем и с Эмиратами, у этого государства также много инвестиционных проектов в Индии. Работаем, соответственно, и с Ираном, как раз вкладываем в развитие различных проектов, связанных с портом Чабахар. Таким образом, Чабахар создает огромное, с географической точки зрения, поле для экономического партнерства. Без этого нам также не достичь такого показателя (в 5 триллионов долларов — прим. перев.). Это поле охватывает не только нас, оно включает также и Центральную Азию, Азербайджан, и далее, вплоть до границ с Восточной Европой. Ведь если мы смотрим в западном направлении, Иран будет неизбежно на нашем пути, и потому нам важен Иран как партнер, чтобы мы могли развивать нашу торговлю в северном и северо-западном направлении. Потому мы активно работаем с Портовой и навигационной организацией Ирана, и с индийской компанией IPGL (India Ports Global Limitited). Мы стремимся инвестировать в развитие Чабахара около 850 миллионов долларов, ищем новых подрядчиков. Мы сделали заказ на производство грузоподъемных кранов специально для поставки их в Чабахар, намерены поставить туда и другое оборудование китайского производства. Но при этом подчеркну, что китайские планы по развитию порта Гвадар в Пакистане, и наши — по развитию Чабахара, являются полностью независимыми друг от друга. Ведь каждый сам выбирает себе партнеров, и мы намерены работать с Ираном в порту Чабахар. В то же время мировая торговля уже столь тесно переплетена, что ее нельзя дробить на отдельные части. Иран — это крупнейший партнер Индии, и Индия стремится развивать свое собственное партнерство со всеми странами. Это и есть путь к мировому балансу, или «золотой середине» в мировой торговле.
(…)
— (…) Если учесть все эти масштабные планы и задачи, о которых вы нам рассказали, то как нам следует оценивать будущую долю Ирана на индийском нефтяном рынке?
— Как я уже отметил, Индия, являясь одной из самых молодых, динамично развивающихся экономик мира, свою мощь подпитывает за счет импорта энергоресурсов. Для обеспечения нашей экономики энергоносителями мы взаимодействуем со многими странами — в том числе с Ираном, Саудовской Аравией, Ираком, Россией, Казахстаном, США и Венесуэлой. Значительную роль в импорте в нашу страну энергоносителей играют страны ОПЕК, куда входит и Иран. Мы работаем со всеми странами ОПЕК и ввозим нефть отовсюду, откуда возможно. В Индии работают два НПЗ, на которых перерабатывается исключительно иранская нефть. Эти предприятия специально приспособлены для работы на иранском сырье. Вот вам ответ на ваш вопрос. Помимо этого, существуют и инвестиции. У нас есть совместный подряд с Национальной иранской нефтяной компанией на добычу нефти в районе месторождения «Фарзад-Б» (Farzad-B в Персидском Заливе — прим. перев.). Компания Aramco Саудовской Аравии также инвестировала в частную индийскую компанию-холдинг, под названием Reliance Industries Limited — это было совместное с компанией решение. Мы работаем также со многими предприятиями из США, Германии, Японии, осуществляющими разработки в области нефтедобычи. Одним из наших крупнейших партнеров является и Россия. Мир очень сложен, и потому нам надо развивать подобные связи (в отношении разработки месторождений и импорта энергоносителей — прим. ред. «Хамшахри») со всеми странами. Потому нельзя сказать, что на нефтяном рынке Индии будет доминировать, например, исключительно Саудовская Аравия, однако она тоже будет там присутствовать как одна из крупнейших стран-экспортеров нефти.
* Для удобства читателей перевод публикации приводится с сокращениями
