Продажа с аукциона государственного имущества помогает выжить и сохранить власть. Возможно, из-за подобного подхода обреченная на провал политико-экономическая модель становится причиной отсталости и бедности страны?
Для сравнения в качестве наиболее современного примера можно привести ситуацию, которая сложилась в России после распада Советского Союза, в период правления Ельцина. При его правлении в 90-е годы объединились политики и олигархи. Именно в те времена была заложена основа единства политической власти и олигархии, которая с определенными особенностями сохраняется и сегодня в путинской России.
Кредиты, которые в те времена предоставили семь самых влиятельных бизнесменов России для того, чтобы тушить недовольство населения, были погашены за счет акций государственных компаний. Благодаря экономическому влиянию новоиспеченные олигархи начали играть важную роль в российской политике. Эта могучая кучка поддерживала кандидатуру Владимира Путина, имевшего первое время вполне полюбовные отношения с могущественным олигархом Борисом Березовским.
Путин не стал продолжать реформы Бориса Ельцина. Он вывел из политики нескольких старых олигархов, заменив их на других, дружественных государству. При Путине появился новый пласт управленцев, которые могли быть отнюдь не могущественными бизнесменами, а чиновниками, представляющими интересы частной компании в государственном учреждении. «Президенту легче управлять страной, отдавая приказы чиновникам, а не вести переговоры даже с лояльными власти бизнесменами», — отметила в 2013 году российский политолог Исабела Барлинска (Isabela Barlinska). Олигархия и Владимир Путин сосуществуют. Режим создает возможности и гарантирует условия для ведения доходного бизнеса, а новое «сословие» поддерживает президента.
Сначала Владимир Путин устранил олигархов из близкого круга Бориса Ельцина, а затем создал свой собственный, куда вошли сотрудники спецслужб. В результате нынешний президент России сформировал круг властных и верных сторонников. Новыми хозяевами стали бывшие члены номенклатуры, которые потеряли власть как коммунисты, однако получили ее как олигархи. Чем важнее роль предприятия, тем выше вероятность того, что какой-нибудь министр займет кресло в совете директоров. Американская разведка подсчитала, что из 210 имен «списка Путина», включенного в подписанный Дональдом Трампом «Закон о противодействии противникам США посредством санкций», 114 человек — крупные российские чиновники.
А что может сделать в Венесуэле такая же олигархия? В обедневшей и погрязшей в долгах стране со слабым руководством, которая выбита из колеи из-за реализации модели большой роли государства в экономике? Вариантов много, начиная от предсказуемых и заканчивая самыми неожиданными. Например, есть в Венесуэле закон о блокировке экстремистских сайтов, который на самом деле не подразумевает транспарентность, подотчетность и контроль. Есть в Венесуэле закон о продаже с аукциона государственного имущества, который допускает и позволяет продавать богатства страны тому, кто сделает самое выгодное предложение. Но есть такое мнение в прозападных кругах, что закон это представляет собой «грандиозный механизм грабежа государства для отмывания иностранного капитала и денег наркокартелей». Так в заявлении его обозначила группа политических лидеров Венесуэлы. Более того, в законе о блокировке информации закреплены понятия секретности и пособничества. В результате закон, который может улучшить ситуацию сегодня, серьезно подрывает безопасность в будущем.
Юристы обязательно отмечают, что под маской привлечения инвестиций скрываются незаконность, неконституционность, недействительность, превышение полномочий, произвол, контроль информации и расхищение ресурсов страны. Кроме огромной правовой и политической значимости, которую отмечают главные оппозиционеры и сторонники чавизма, некоторые из которых когда-то принимали участие в государственном управлении, очевидно, что цель этого возмутительного закона — формирование новой олигархии. Членов этого «сословия», подобранных тютелька в тютельку, с одной стороны, поддерживает политическая власть, а с другой стороны, они выступают гарантом ее укрепления. Однако олигархия не несет ответственности за возникновение бедствий, не раскаивается, не признает свои поражения. Олигархия — пафосное проявление лжепатриотизма.
