Прошло 1645 дней с тех пор, как британцы в ходе референдума проголосовали за выход из ЕС. До окончания переходного периода Брексита остается одна неделя. В последние дни со всех сторон было слышно, что продолжительные переговоры о будущих отношениях между Великобританией и ЕС вышли на финишную прямую.
В четверг в Твиттере британского премьер-министра появилось подтверждение в типичной манере Бориса Джонсона: его фотография с поднятыми руками и большими пальцами вверх. Подпись: «Сделка заключена!»
Вскоре после этого Джонсон выступил в своей правительственной резиденции на Даунинг-стрит перед камерами. Он выглядел немного более уставшим, чем обычно, но в то же время полным энергии. В своей типичной отрывистой манере за несколько минут он выдал ряд фраз, которых от него ждали: все, что было обещано в ходе референдума четыре года назад и перед парламентскими выборами в прошлом году, зафиксировано в соглашении. Великобритания вернула контроль над своими деньгами, границами, законами, торговлей и рыболовством. Правительство подписало «крупнейшее торговое соглашение», регулирующее торговлю объемом 660 миллиардов фунтов, заявил Джонсон. В областях, в которых Великобритания «играет ведущую роль», Лондон теперь сможет устанавливать собственные стандарты — например, в биологических науках и в финансовом секторе.
Сделка «хороша для Европы», заверил Джонсон, поскольку благодаря ей также гарантируются стандарты на европейском континенте. Если одна сторона придет к выводу, что другая сторона хочет ее притеснить, можно на суверенных равноправных началах в ходе арбитражной процедуры запустить меры для «защиты своих потребителей и компаний». Тем самым он говорит о решении проблемы с так называемыми одинаковыми правилами игры, которая долго сдерживала переговоры.
Великобритания хочет стать «научной сверхдержавой», утверждает Джонсон, но при этом действовать «коллективно». Соглашение обеспечит определенность, что касается воздушного транспорта, экспедиторов, охраны границ и безопасности. Это момент «колоссальной» важности.
Соглашение объемом 2 тысячи страниц предполагает продолжение беспошлинной торговли товарами, когда в конце месяца закончится переходный период Брексита. На точный анализ всех пунктов потребуется время. Но в любом случае регулируется сотрудничество в областях от атомной энергетики до рыболовства и авиасообщения.
Соглашение достигнуто для Лондона в нужный момент. Из-за безобразных мер правительства Джонсона, принятых в ответ на пандемию коронавируса, британская экономика пострадала сильнее, чем в любой сопоставимой развитой стране. В Великобритании в связи с коронавирусом скончались около 70 тысяч человек — такого высокого показателя больше нигде нет. Возможно, предстоит еще один жесткий национальный локдаун. На юге страны вирус в последнее время настолько вышел из-под контроля, что появилась новая мутация, которая, по мнению экспертов, еще более заразна. По словам ученых, в Лондоне половина выявленных случаев в последнее время приходятся на эту мутацию вируса.
Из-за опасений, что новый штамм коронавируса распространится, в последние дни десятки стран по всему миру приостановили транспортное сообщение с Великобританией, в том числе и Франция. У Дувра, важнейшего паромного порта страны, уже скопились тысячи фур. Система быстрого тестирования на коронавирус, запущенная в среду, призвана нормализировать товаропоток. Но перебои будут, по всей видимости, продолжаться до конца года — и в то же время грозят перебои из-за Брексита. Вот так Великобритания пробивается к своей только что приобретенной свободе.
Премьер Джонсон хотя и расхваливает сделку, но его победа скорее сомнительная. Ведь, по сути, Лондон и Брюссель договорились по соглашению, которое повысит барьеры между двумя странами, если вступит в силу. В то время как предшественница Джонсона Тереза Мэй стремилась к тому, чтобы страна осталась в общем британско-европейском таможенном пространстве, Джонсон настаивал, чтобы Великобритания покинула как европейский внутренний рынок, так и Таможенный союз — все это под лейтмотивом «суверенитета», который страна отвоевывает у ЕС. Для экономики последствия очевидны: британским компаниям и экспедиторам придется подавать ежегодно около 400 миллионов дополнительных таможенных деклараций. При этом в Британии, по оценкам, сейчас не хватает около 50 тысяч сотрудников таможни, чтобы справиться с такой бюрократией. Ежегодные расходы на британскую экономику оцениваются в 13 миллиардов фунтов.
Это вынудит правительство значительно расширить поддержку британских компаний. Только недавно закончились средства в правительственной программе поддержки объемом 84 миллионов фунтов, цель которой — помогать британским компаниям лучше справляться с предстоящей бумажной войной. Налоговое и таможенное ведомства рекомендовали компаниям, не получившим средства в рамках программы, запрашивать кредиты из фонда помощи в борьбе с коронавирусом.
Представители британских экономических кругов жалуются на дальнейшие бюрократические препоны, ставшие результатом Брексита. Так, европейская отметка CE на произведенной в Великобритании продукции со следующего года будет заменена на новую: UKCA.
«Это регуляторное признание, в котором мы, британские производители, нуждаемся, чтобы продавать свои товары на нашем собственном рынке», — объяснил недавно Эндрю Варга (Andrew Varga), генеральный директор компании Seetru из Бристоля, производящей предохранительные клапаны. «Более того: компаниям следует еще гарантировать, что все комплектующие в рамках наших сетей поставок будут признаны регулирующими органами, причем, возможно, это коснется также поставщиков за рубежом. Это просто безумие, — сказал Варга. — Я не уверен, что наше правительство понимает, что творит».
Большие препятствия для британских поставщиков финансовых услуг
Вполне возможно, что главная проблема для британской экономики, связанная с Брекситом, проявится уже очень скоро, ведь финансовые услуги в соглашении по Брекситу, очевидно, практически не прописаны. Поразительно, но Лондон едва ли учитывал этот сектор, хотя на финансовые услуги приходится порядка 80% британской экономики и около половины всего британского экспорта. Без учета же финансовых услуг, в сфере которых Великобритания с большим запасом демонстрирует положительный баланс, внешнеторговый дефицит Лондона оказался бы просто огромным. В торговле со странами ЕС он в прошлом году составил целых 79 миллиардов фунтов стерлингов.
Таким образом, вполне возможно, что британские поставщики финансовых услуг в будущем не смогут работать на территории ЕС так же, как это было до сих пор.
Как новая реальность, которая наступит в новом году, отразится на бухгалтерах, музыкантах, издателях, архитекторах и спортсменах? Адвокатские конторы, вероятно, тоже потеряют клиентов из континентальной Европы. Значению Лондона как ведущей финансовой площадки этот недостаток в ближайшей перспективе, пожалуй, не угрожает. Однако «передислокация» рабочих мест на территорию ЕС представляется неизбежной.
Аналитики и комментаторы на предстоящих праздниках наверняка очень внимательно — строчку за строчкой — изучат текст соглашения в поисках пункта, регулирующего уступки сторон в тех или иных вопросах. И, судя по всему, ЕС удалось настоять на своих основных условиях. Кроме того, Брюссель, похоже, сумел подавить попытки британцев посеять раздор между отдельными членами Евросоюза. Но, как бы то ни было, представители британского правительства и сторонники Джонсона в ближайшие дни постараются представить соглашение как «большую победу» Великобритании.
Насколько важна Великобритания для Германии и ЕС?
Значение Великобритании как торгового партнера постепенно снижается.
Соединенное Королевство после референдума о Брексите в 2016 году опустилось с пятого на седьмое место в списке главных торговых партнеров Германии, оказавшись позади Польши. В 2015 году — за год до референдума — Германия поставила на Британские острова товаров на рекордную сумму в 89 миллиардов евро. В 2019 году эта цифра сократилась на 10 миллиардов. Импорт из Великобритании все эти годы колебался на уровне порядка 38,4 миллиарда евро.
Связи между компаниями
Через внутренний европейский рынок многие немецкие компании на протяжении многих десятилетий были тесно связаны с Великобританией. Около 9% фирм в Германии, находящихся под иностранным контролем, имеют материнские компании именно в Соединенном Королевстве. Эти 3270 фирм дают работу примерно 312 тысячам немцев, имеют оборот порядка 192 миллиардов евро и рыночную стоимость в 46 миллиардов евро брутто.
В Великобритании же действуют около 1,7 тысяч компаний, находящихся под контролем немецких инвесторов. На этих предприятиях трудятся около 353 тысяч британцев, а их годовой оборот составляет 228 миллиардов евро.
Импорт
В 2019 году половина импорта и 47% экспорта Великобритании приходились на 27 стран ЕС. Таким образом, ЕС является крупнейшим рынком для Соединенного Королевства. Для ЕС же Великобритания значительно менее важна: в прошлом году Евросоюз направил туда всего 4% своего экспорта и получил всего 6% импорта оттуда.
Реакция первого министра Шотландии Николы Стерджен (Nicola Sturgeon) на сделку не заставила себя долго ждать. Вскоре после выступления Джонсона она заявила, что Шотландия теперь «имеет право самостоятельно определять свое будущее как независимая страна и получать преимущества от членства в ЕС». По ее словам, просто немыслимо, «чтобы Шотландию в разгар пандемии и экономической рецессии выгнали из ЕС». Впрочем, она добавила, что «иметь соглашение лучше, чем не иметь». Однако «жесткий Брексит», который выбрал Джонсон, «лишает нас многочисленных преимуществ, связанных с членством в ЕС», подчеркнула Стерджен.
В отличие от соседей-англичан, шотландцы на референдуме с большим отрывом проголосовали за то, чтобы остаться в рядах Европейского союза. В ходе переговоров с Брюсселем Тереза Мэй и Борис Джонсон упорно игнорировали просьбы Шотландии позволить ей участвовать в них, как и ее требования касательно максимального смягчения условий Брексита. Со временем это привело к усилению настроений в пользу выхода из состава Соединенного Королевства. По результатам опросов, большинство шотландцев сейчас проголосовали бы «за». Аналогичным образом следует понимать и голосование в шотландском региональном парламенте в среду: депутаты высказались за то, чтобы шотландское право в будущем продолжало ориентироваться на нормы ЕС.
В ближайшие недели можно ожидать, что в центре критики, раздающейся из Шотландии, окажется тот факт, что Северная Ирландия по-прежнему остается на внутреннем рынке для товаров и в Таможенном союзе (на чем ЕС настаивал с самого начала), тогда как Шотландии в такой возможности было отказано. Конфликт между Лондоном и Эдинбургом вскоре может обостриться. Ведь референдум о независимости Шотландии может состояться лишь с согласия Джонсона — а он его, определенно, не даст.
Убежденные сторонники Брексита в свою очередь могут быть вполне довольны достигнутым соглашением. Ведь условия выхода из состава ЕС, о которых удалось договориться Джонсону, во всех смыслах означают «жесткий Брексит»: страна с будущего года перестанет быть частью внутреннего европейского рынка и Таможенного союза; кроме того, свободе передвижения граждан ЕС на территории Великобритании 1 января придет конец. Соединенное Королевство перестанет подчиняться европейской юстиции, а в среднесрочной перспективе сможет взять под контроль значительную часть своих районов рыбного промысла.
Правый популист Найджел Фарадж в своем первом заявлении высказался о сделке по Брекситу в основном положительно. Возглавляя на протяжении многих лет Партию независимости Соединённого Королевства (UK Independence Party, UKIP), Фарадж сделал выход из ЕС, когда-то представлявшийся совершенно нелепым, своей главной идеей, и именно поэтому референдум стал возможным. «Бориса будут воспринимать как человека, который довел это дело до конца. Возможно, у него не все получилось идеально, но в целом он сделал то, о чем говорил», — заявил Фарадж, добавив, что «война» по поводу «больших вопросов» закончилась.
Перевесят ли завоевания Брексита, о которых говорят его сторонники, возникшие из-за него торговые барьеры и неизбежные в таких случаях внутренние распри? Это будет уже совсем другая история…
