Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Есть в северной Бургундии уголок, который прочно застрял в Средних веках. С 1998 года там осуществляется уникальный исторический проект: десятки добровольцев строят замок XIII века в полную величину с применением исключительно исторических материалов и технологий. Строительство планируется закончить к 2030 году.
Есть в северной Бургундии уголок, который прочно застрял в Средних веках. Глубоко в лесах всего в ста с лишним километрах от Парижа команда строителей усердно трудится над возведением настоящего замка XIII века — Шато де Геделон. Причем используются лишь те материалы и методы, которые были известны в Средневековье.
© Youtube / Guédelon nous bâtissons un château fort
Ощущение и правда такое, словно попал в прошлое. На этой стройке не увидишь современных кранов, грузовиков или электрических инструментов. Все мастера, которые здесь работают, стараются выглядеть точно так же, как выглядели бы их предки, строй они замок 800 лет назад.
Одетые в шерстяные блузы каменоломы вырубают в карьере каменные глыбы, каменотесы стучат зубилами, плотники ручными пилами распиливают стволы деревьев, которые принесли им из местного леса лесорубы, кузнецы куют железные инструменты, кровельщики копают глину и обжигают в печах черепицу.
А развозят все это по стройке в тележках три лошади: Палома, Тирольен и Арпеж.
Одетые в шерстяные блузы каменоломы вырубают в карьере каменные глыбы, каменотесы стучат зубилами, плотники ручными пилами распиливают стволы деревьев, которые принесли им из местного леса лесорубы, кузнецы куют железные инструменты, кровельщики копают глину и обжигают в печах черепицу.
А развозят все это по стройке в тележках три лошади: Палома, Тирольен и Арпеж.
Но есть и еще одно ключевое отличие современной стройки от строительства замка Геделон: здесь активно поощряется общение посетителей с строителями. Впечатляющий факт: ежегодно на растущий замок приезжают посмотреть 300 тысяч человек. Они приносят проекту 5 миллионов евро в год, полностью его финансируя.
Но зачем вообще нужны все эти сложности? «Мы называем это экспериментальной археологией, — говорит Мэрилин Мартин, глава частной компании, которой принадлежит замок Геделон и его окрестности. — Это означает, что мы строим замок XIII века, чтобы лучше понять методы средневекового строительства».
Однако не смейте называть этот проект реконструкцией Средневековья. Мэрилин пресекает любое сравнение с фанатами истории, которые одеваются в имитацию старинной одежды и организовывают постановочные сражения. Ее главная цель — хорошо разобраться в том, как строились замки в Средние века, а не устраивать шоу.
Однако не смейте называть этот проект реконструкцией Средневековья. Мэрилин пресекает любое сравнение с фанатами истории, которые одеваются в имитацию старинной одежды и организовывают постановочные сражения. Ее главная цель — хорошо разобраться в том, как строились замки в Средние века, а не устраивать шоу.
Здесь уделяется дотошное внимание деталям. Вместо кранов используются деревянные подъемные устройства, например, ручные лебедки, шпили и топчаки. Чтобы построить работающую средневековую печь для обжига черепицы и плитки, каменщик съездил в лондонский Британский музей и изучил подлинный экземпляр. Даже строительная смесь здесь — это раствор негидравлической извести, совершенный анахронизм на стройплощадке XXI века. Работать с ним очень сложно.
Проект с самого начала курирует комитет археологов, историков и архитекторов, которые следят за тем, чтобы все было именно так, как в XIII веке (хотя на некоторые уступки современным законам, касающимся здоровья и безопасности, они все же идут: например, на стройке есть телефон, который можно использовать в крайнем случае, рабочие должны носить каски (скрывая их соломенными шляпами или бежевой тканью) и ботинки со стальными носами, а те, кто использует долото и зубило, — еще и защитные очки).
Строительство этого удивительного здания, детища Мишеля Гийо, владельца близлежащего замка эпохи Возрождения, началось в 1998 году. Дело по понятным причинам идет медленно, поэтому, по подсчетам, строительство завершится не ранее 2030 года. Но замок уже постепенно начинает приобретать форму: на своих местах две внешние куртины, а также главный зал, часовня, кухня, караульные помещения, основания четырех башен и некоторые из переходов с зубчатыми бойницами, которые их соединяют.
Однако остается еще немало работы: нужно доделать надвратные помещения, большую башню и опускную решетку.
Однако остается еще немало работы: нужно доделать надвратные помещения, большую башню и опускную решетку.
Поскольку это живой музей и место просвещения, рабочих призывают откладывать инструменты и общаться с посетителями при каждом удобном случае. Школьники и взрослые бродят по замку, наблюдают за работой и беседуют со строителями.
В день моего визита Алекс Хеккер ломает камни в карьере. Он оживленно рассказывает, как только что потратил час, чтобы кувалдой и зубилом разломать огромный кусок породы на две части. «И вдруг хрясь! Я разбил его ровно пополам. Я был просто счастлив».
В день моего визита Алекс Хеккер ломает камни в карьере. Он оживленно рассказывает, как только что потратил час, чтобы кувалдой и зубилом разломать огромный кусок породы на две части. «И вдруг хрясь! Я разбил его ровно пополам. Я был просто счастлив».
Батист Фабр — один из 16 каменщиков на стройке. «Если выбирать между электрической дрелью и долотом с зубилом, я предпочту последние, — говорит он в ответ на мой вопрос, не раздражает ли его, что работа продвигается так медленно. — Кроме того, работать без машинного шума — одно удовольствие. Мне так больше нравится».
Тендра Шровен — еще один каменщик. Как и его коллеги, он носит пластиковые очки, чтобы защитить глаза. Он полагает, что его средневековые коллеги прикрывали глаза полупрозрачной тканью или носили на лице небольшой кусок металла с узкими прорезями для глаз наподобие тех, что были на рыцарских шлемах. «Иначе осколки камня ослепляли бы их в первые же минуты работы».
Вероник Кудре первый день работает на строительстве Геделона. Она гончар. Ее задача — на гончарном круге из накопанной неподалеку глины изготавливать тарелки, чашки, миски и бутылки для посетителей ресторана. Рядом с ней Бруно Феваль делает черепицу. В день он производит по 80 черепиц, предназначенных для крыши замка. Он рассказывает, как им с коллегами пришлось построить пять прототипов печи, прежде чем удалось создать подходящую конструкцию.
Неподалеку находится огород Геделона, где выращивается большая часть продуктов, которые потом подают в ресторане посетителям. Антуан Келен ухаживает за различными злаками, из которых делают хлеб, бобовыми и овощами, такими как фасоль, горох, нут, чечевица, стручковая фасоль и морковь. «Она просто великолепна, — говорит он о моркови. — Мы выращиваем белую и красную морковь, потому что оранжевой в средневековой Франции не было».
Флориан Ренуччи работает на строительстве Геделона каменщиком — то есть кем-то вроде современных архитектора и менеджера проекта в одном лице. Он показывает, как работает один из его топчаков: человек, словно хомяк или белка, ходит по ступенькам в колесе, крутя его своим весом и поднимая камни на уровень первого этажа замка. Рядом с ним лежит глиняная фляга с питьевой водой и кожаный футляр с рукописными инструкциями по работе на этот день. Никаких айпадов и пластиковых бутылок здесь быть не должно.
По словам Флориана, он хотел бы, чтобы и без того неспешный темп работы над Геделоном замедлился еще больше.
«Ну чтобы я здесь до самой пенсии смог проработать», — шутит он. Он наслаждается спокойной атмосферой своего рабочего места.
По словам Флориана, он хотел бы, чтобы и без того неспешный темп работы над Геделоном замедлился еще больше.
«Ну чтобы я здесь до самой пенсии смог проработать», — шутит он. Он наслаждается спокойной атмосферой своего рабочего места.
«На современной строительной площадке из-за электрических инструментов ты словно в мясорубку попадаешь. Здесь же у нас нет никаких шумных приспособлений. Ни ревущих двигателей, ни ядовитых смесей, ни загрязнений и токсичных испарений. Решив работать, как в Средние века, мы от всех этих рисков избавились. Очень неприятно думать, насколько опасно, например, филиппинским строителям работать на объектах в Дубае».
Флориан уже привык объяснять посетителям, почему добровольно решил взяться за такой физически тяжелый труд. «Мы занимаемся исследованиями», — говорит он.
«Цель — получше узнать, какой была архитектура в Средние века. В то же время мы хотим научить строителей работать с традиционными инструментами и материалами, а также показать нашим гостям, как все это происходило. Так что мы не только строители, мы еще и археологи и учителя».
«Цель — получше узнать, какой была архитектура в Средние века. В то же время мы хотим научить строителей работать с традиционными инструментами и материалами, а также показать нашим гостям, как все это происходило. Так что мы не только строители, мы еще и археологи и учителя».
Хотя сейчас замок — очень популярная достопримечательность, глава проекта Мэрилин рассказывает, что ее жестоко высмеивали, когда она его только запускала. Многие считали это чистым безумием.
«Сначала люди не понимали, чем мы занимаемся, и даже проявляли к нам агрессию, — рассказывает она. — Они были уверены, что мы жульничаем». Она описывает, как в первое время скептически настроенные местные жители шпионили за ее рабочими из леса, убежденные, что после того, как разойдутся посетители, те достанут из тайников электроинструменты. Однако с годами критики отступились. Они поняли, что используемые методы и инструменты истинно средневековые.
Проект продолжается вот уже 21 год. Хотя по плану строительство должно завершиться к 2030 году, Мэрилин считает, что никогда не увидит конца своему великому творению.
«На завершение основных работ потребуется, наверное, еще с десяток лет. Но потом нужно будет заняться дизайном интерьера, декором, мебелью, окнами, коврами и гобеленами. На это уйдут десятилетия. Конца пока не видно».
Замок Геделон находится недалеко от деревни Мутье-ан-Пюизе в департаменте Йонна во французском регионе Бургундия. Ближайшие железнодорожные станции — в Кон-сюр-Луар и Жуаньи, куда можно попасть прямиком с парижского вокзала Берси. На машине из Парижа сюда можно доехать за два часа (это чуть дольше, чем на поезде).
Стройка открыта для посетителей с весны по осень. Многие возвращаются сюда ежегодно, потому что за год строительных работ замок кардинально меняется.
Следующий строительный сезон продлится с апреля по ноябрь. Зимой из-за мороза невозможно работать с раствором негидравлической извести. А современного цемента в XIII веке не было…
Следующий строительный сезон продлится с апреля по ноябрь. Зимой из-за мороза невозможно работать с раствором негидравлической извести. А современного цемента в XIII веке не было…
