Нью-Йорк — Китай осуществляет геноцид — как это многие называют —против мусульман-уйгур в Синьцзяне, а Россия отправила за решётку диссидента Алексея Навального. Это не случайность и не совпадение. Китайцам нужен пассивный Синьцзян, потому что это один из ключевых узлов в его инициативе «Пояс и путь», охватывающей всю Евразию. А Кремлю нужно, чтобы государственные учреждения прикрывали накопление богатств гангстерской элитой страны, и поэтому он видит в Навальном главную угрозу.
Обе страны находятся во власти очень нервных, авторитарных систем, которые никому не могут позволить второй шанс. Совершая свои злодеяния, обе неизбежно просчитывают, как именно будут — или не будут — реагировать США и их союзники.
В политических отношениях великих держав XXI века надёжная защита прав человека является важным рычагом, потому что грубые нарушения международно признанных норм являются ключевым методом государственного управления авторитарных режимов. И поэтому Америка не должна игнорировать то стратегическое преимущество, которое создаётся благодаря её давней приверженности принципам прав человека.
Внешнюю политику определяет иерархия потребностей. Для США вопрос не в том, должны ли права человека доминировать или вообще отсутствовать в их внешнеполитических решениях, а в том, какое место они должны занимать в выработке ответа на конкретную ситуацию.
Внешняя политика, формируемая исключительно защитой прав человека, была бы неустойчивой, поскольку вынудила бы США отказаться от базовых национальных интересов (например, поддержание мира с другим ядерными державами) и втягивала бы ведущих политиков страны в один гуманитарный кризис за другим. Однако политика, в которой фактически игнорируется права человека, довела бы США до одномерной реальной политики (realpolitik), которой отличается поведение Китая и России. Озабоченность правами человека — это то, что отличает США как великую державу от всех остальных.
Эта особенность становится тем более важной в период, когда Китай вот-вот превратится в крупнейшего торгового партнёра многих американских союзников. Если по мере роста китайского экономического влияния Америка не сможет апеллировать к базовым ценностям союзников, тогда она быстро окажется в явно невыгодном положении. Да, азиаты и европейцы много рассуждают о правах человека, но одновременно проводят безжалостную realpolitik. Однако тот факт, что они понимают необходимость разговоров о правах человека, показывает не только то, как они хотели бы выглядеть извне, но и то, как они хотели бы видеть себя изнутри.
Америка может использовать эти особенности национальной идентичности. Она может стать вдохновляющей великой державой, вокруг которой предпочли бы сгруппироваться малые и средние страны. А это невозможно сделать без определённого акцента на правах человека.
Права человека как инструмент внешней политики Америка начала применять после кровавой бойни Второй мировой войны, а затем — с удвоенной силой — после окончательного завершения Холодной войны, когда страны западной демократии одержали триумфальную победу над репрессивной советской империей. В годы Холодной войны права человека были неотъемлемой частью внешней политики, которая сочетала реализм с интернационализмом.
Да, это так, реализм был смешан с интернационализмом и озабоченностью правами человека. США проводили трезвую realpolitik и одновременно активно поддерживали Хельсинкский процесс для помощи диссидентам в советском блоке. Это особенно касается эпохи Рейгана, когда Госдепартамент во главе с госсекретарём Джорджем Шульцем был наполнен мудрыми региональными специалистами и несколькими неоконсерваторами на ключевых позициях.
После Холодной войны и злосчастных американских войн в Ираке и Афганистане американский реализм утратил свой интернационалистский характер, эволюционировав в неоизоляционизм. Прежний акцент на защите прав человека был резко ослаблен, а тема прав человека превратилась в идеологию части внешнеполитической и журналистской элиты, которая уже давно одержима гуманитарными вопросами до такого уровня, который почти исключает национальные интересы.
Этот раскол объясняется глубокой партийной поляризацией в стране: республиканцы резко сдвинулись в сторону ретроградного крайне правого национализма, а демократы столь же резко сдвинулись в сторону прогрессивных, левых глобалистов. Поскольку политический центр был утрачен, о реализме и правах человека теперь редко говорят вместе. Но до тех пор, пока внешняя политика США не сумеет примирить реализм с защитой прав человека, Америка не будет иметь убедительной концепции глобального лидерства, которая могла бы выиграть в конкуренции с Китаем и Россией.
США не способны восстановить то политическое единство, которое наблюдалось в стране во время Второй мировой и Холодной войн, а также в дальнейшем, вплоть до терактов 11 сентября 2001 года. Однако в сфере внешней политики администрации президента США Джо Байдена придётся найти компромисс между двумя крайностями — неоизоляционизмом и безудержным глобализмом. Степень активности в защите прав человека, причём в разных, конкретных ситуациях, станет, наверное, наилучшим барометром его успехов.
Роберт Д. Каплан — заведующий кафедрой геополитики в Институте исследований внешней политики. Автор 19 книг, последняя из которых — «Хороший американец: эпическая жизнь Боба Герсони, величайшего гуманиста правительства США».
